Путь Дракона - шаг 1. Планета поссов
Шрифт:
– Чего ты всё злишься? – расстроенно спросил Вудсвуд.
– Ну что ты, я не злюсь, я в полном восторге. Полнейшем! Развяжи уже меня!
Незнаж чуть отступил, опасаясь, что на него кинутся. Рой прикрыл глаза, глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
– Всё, я спокоен. Развяжи меня. Я совершенно… Какого ктулху ты решил меня таким идиотским образом спасать, когда никто не просил?! Почему просто не дать уйти на все три измерения?!
Вудсвуд испуганно пискнул и сбежал. Явился охранник и запер Роя в тесной кладовке, откуда драконианец долго рассказывал
Часть 3. Питомец. Глава 17. Ты, слуга, подай карету
Спокойного разговора не случилось. Вечером Вудсвуд куда-то пропал, а на следующий день ни свет ни заря укатил на службу. Рой обрадовался паузе, у него шумело в голове после нападения в домике и в таком состоянии отправляться в путь не хотелось. Он немного отлежался, а потом засел в библиотеке и зарылся в изучение географии, конспектируя отрывочные сведения с таким рвением, с каким не готовился даже к поступлению в ТОП-Университет Йоты Дракона, надеясь, что хотя бы жизненный экзамен не провалит.
На следующий день дядюшка сказал Рою, что Незнаж просил позвать его на важное собрание, и привёл в сарай. Следом появилась вся прислуга. Вудсвуд вышел в центр и официальным тоном заявил, что его дракон проявил неуважение и неблагодарность, поэтому сейчас будет наказан и закован на испытательный срок два месяца, и призвал всё это время внимательно следить за драконом. Рой только хлопал глазами, слушая эту речь, явно подготовленную, но всё равно произнесённую не очень гладко, поскольку Незнаж с утра приложился к настойке «для уверенности».
Оглянувшись на плотную толпу у двери, драконианец не увидел никакого сочувствия или недовольства. Он сгорбился, не сопротивлялся, когда его потащили к скамье, только молча смотрел на Незнажа, отчего тот пошёл пятнами и малодушно спрятался за спины. Порол дядюшка и хотя свист розог в воздухе был страшным, это оказалось не настолько больно, как Рой опасался, и он выдержал удары без единого звука. Потом на ноги надели кандалы, оттащили в дом и оставили в гостиной.
Пришёл дядюшка и протянул лежащему на диване драконианцу чашку травяного чая. Рой отвернулся.
– Пей, быстрее восстановишься.
– Сами калечите, сами лечите?
– Не преувеличивай, я не калечил, наоборот, старался помягче. Я знаю, как, не зря в молодости служил в Министерстве Порядка и даже дважды получал медаль «Лучший ассистент палача», – обычным невыразительным голосом с лёгкой ноткой гордости сообщил дядюшка. Рой поперхнулся чаем. Вот тебе и тихий посс. Есть ли на этой планете хоть один дом без маньяков и садистов?
Перед обедом в гостиную пришёл Незнаж.
– Ты на меня не очень сердишься? – осторожно спросил он.
– Если после всего случившегося ты ещё задаёшь такой вопрос, то, конечно, нет, какой смысл сердиться на невменяемого.
– Почему
– Какой побег? Какой хозяин? Что ты вообще несёшь? Ты меня изначально в гости приглашал или в рабство? Вынудили его… Что, с плётками стояли и грозились побить, если не побьёшь меня?
– Ну что ты всё выворачиваешь. Я же говорю, я на тебя не злюсь, просто так получилось, это надо было для остальных.
– А, ну если без злобы, по-доброму, это всё меняет. Всю жизнь мечтал стать наглядным пособием «не бегите дети из дому гулять».
В окно гостиной врезалась серая глупая пичуга, кувыркнулась в воздухе и исчезла. Из столовой потянуло запахом бульона из слухаря – дичи, к которой поссов питали в основном спортивный интерес, ведь подкрасться к ней и не спугнуть было сложно. Кулинарная же ценность была низкой из-за жилистого и жёсткого мяса. Видимо, премию в Министерстве охоты опять выдали натурой, и хозяин дома ещё накануне ругался с кухаркой на тему «не пропадать же добру».
Незнаж переминался у камина. Рой посмотрел мимо него на часы, которые остановились накануне и их забыли завести. В окошке даты висело вчерашнее число тридцать два, во всех месяцах здесь было тридцать два дня.
– Что же я раньше не вспомнил, – пробормотал драконианец и уверенно заявил: – Вообще-то, ты уже сегодня не имел права меня трогать и должен отпустить.
– Почему?
– Потому что я не признавал тебя хозяином. Я надел твой ошейник на обед как раз первого числа. По традиции даётся месяц на признание хозяином и если этого не произошло, надо питомца отпустить. Вчера было тридцать второе параэля, сегодня первое айма. Месяц прошёл, я не признал. Всё, освобождай меня.
Рой не изучал традиции целенаправленно, но успел кое-что почерпнуть из прочитанных книг.
– Но… Как же… – вытаращился Незнаж. – Все уже считают… Я так не хочу! Может, не будем обращать внимание на такую мелочь?
– Мелочь?! Нет, будем. Иначе я пожалуюсь в Министерство сохранения традиций.
– Не надо! – отшатнулся Вудсвуд.
– Неси ключи!
Незнаж жалобно обвёл глазами гостиную, остановил взгляд на часах, задумался и вдруг воспрянул духом.
– А вот и нет! Срок ещё не истёк!
– Почему?
– Потому что сегодня не первое айма, а второе тридцать второе параэля. Год-то четвёртый хвостатый!
Рой вспомнил, что в местном календаре раз в шесть лет добавляют лишний день, так называемый хвост, причём скользяще, в один хвостатый год к первому месяцу, в следующий ко второму и так далее. Непривычная система, сразу не сориентируешься.
– Ладно. Несколько часов всё равно ничего не решат, – пожал плечами Рой. – Подожду утра.
Новые сутки поссы отсчитывали не с полуночи, а примерно с рассвета.