Путь и выбор историка. К 80-летию профессора В. В. Шелохаева
Шрифт:
Мое особое уважение вызывает то, что Валентин Валентинович, с его знанием архивов, историографии, исторического материала, никогда не замыкается в исторической конкретике, ему интересен механизм, пружины изучаемых процессов, важно выявить глубинные тенденции. В прекрасном фильме И. Авербаха «Монолог» главный герой размышляет о том, какие категории ученых существуют в науке: есть те, кто «пробивает лбом стену», и есть те, кто выполняет, может быть, не менее нужную функцию – расчищает сделанный проход. В моем представлении Валентин Валентинович принадлежит к первой категории. Обобщить исторический материал до уровня выстраивания модели, продумать понятийный аппарат, определить новый тип явлений – вот что привлекает его в историческом исследовании в первую очередь. Мне всегда были интересны доклады и выступления Валентина Валентиновича именно благодаря его
Как мне представляется, Валентин Валентинович в быту не проявляет большой энергии. Если есть хоть малейшая зацепка не выходить из дома, он не покинет любимого кресла. Но совсем другое дело, если речь идет о работе. Здесь ни для каких организационных проектов силы не жалеются. Более того, создается впечатление, что как раз ради продуманных в кресле проектов силы и сберегались. В жизни, скорее, склонный к осторожности и осмотрительности, в своих планах Валентин Валентинович чужд умеренности и готов к риску. Так было и с созданием Института общественной мысли, и с разработкой дерзкой, как тогда казалось, программы издания документальной публикаторской серии по истории политических партий, и с выдвижением идеи по созданию серии энциклопедических изданий, и со столыпинским проектом, и т. д. Масштабность проектов подчас вызывала оторопь. Но Валентин Валентинович ни на минуту не терял уверенности в осуществимость задуманного и методично и спокойно двигался к поставленной цели. Вообще его научный темперамент отличается повышенным тонусом: он чувствует себя «в своей тарелке», если одновременно ведутся несколько проектов, объединяющих широкие силы специалистов. В связи с этим отмечу еще одну симпатичную для меня черту Валентина Валентиновича – сочетание индивидуализма и коллективизма: умение работать не только в одиночку над «своей» темой, но и в коллективе, готовность не только поделиться своими идеями и планами, но и способность воспринять встречные инициативы в общем деле.
Валентин Валентинович не одно десятилетие возглавлял и возглавляет различные научные коллективы. Все это время его репутация руководителя была и остается безупречной, о чем говорит отсутствие склок, скандалов, интриг. Валентин Валентинович требовательный руководитель, не мирится с халтурой, с небрежностью и необязательностью в работе. Но вместе с тем он либерал. Вообще, по моим наблюдениям, выбор научной темы в какой-то степени обусловлен характером самого исследователя, его жизненной позицией и мировоззренческими установками. Возможно, существует и обратное влияние темы на историка. Во всяком случае, modus vivendi Валентина Валентиновича вполне коррелирует с миром российского либерализма. Требовательность Валентина Валентиновича нацелена на достижение коллективом или отдельными его участниками искомого результата. Вместе с тем он проявляет разумный либерализм относительно организации научного процесса, не угнетает мелочной опекой, излишним контролем, предоставляя сотрудникам известную свободу для выстраивания научного творчества.
К сильной стороне Валентина Валентиновича следует отнести желание и умение поддерживать широкие рабочие и человеческие отношения в научном мире, собственно этот мир и есть для него главный и определяющий. Он относится к людям заинтересованно, не формально, и это главное. Валентин Валентинович искренне радуется успехам своих коллег, готов поддержать и оказать помощь. Недаром его дружеские и деловые контакты не прерываются десятилетиями. Недаром его давние ученики, давно выросшие в маститых ученых, до сих пор не забывают своего учителя. Как и он не забывает своих учителей и тех своих коллег-друзей, которые, как это ни прискорбно, покинули этот мир.
Валентин Валентинович лоялен к человеческим слабостям, избегает конфликтных ситуаций. И если есть возможность и основа для достижения компромисса, он постарается обойти острые углы. Но толерантность Валентина Валентиновича имеет все-таки свои пределы. Если решение того или иного вопроса упирается в принципиальную позицию, то здесь Валентин Валентинович непреклонен, и никакие уговоры и доводы не помогут. По своему опыту знаю, что в этом случае Валентин Валентинович – скала, заставить его отказаться от принципиальной для него точки зрения не удастся никому и ни при каких обстоятельствах.
Валентин
Валентин Валентинович – верный человек. Он верен своему слову. На моей памяти не было случая, чтобы он нарушил данное им обещание. Он верный товарищ. Мы знакомы с Валентином Валентиновичем без малого полвека. За этот огромный срок в моей жизни, в жизни моей семьи случалось разное, подчас отчаянно трудное. И всегда Валентин Валентинович приходил на выручку и конкретным делом, и мудрым советом, и моральной поддержкой. Сохраняя мужское спокойствие в кризисной ситуации, ему удается загасить излишние эмоции, внушить веру в преодолимость проблем, подсказать верные действия, а если непоправимое уже случилось, то просто разделить тяжесть потери. И я, и мой сын бесконечно благодарны Валентину Валентиновичу за это. Думается, что подобное могут сказать в адрес Валентина Валентиновича и многие его друзья.
Видимо, написанное мною выглядит как некое заздравное похвальное слово. Но будем откровенны: часто ли в жизненной суете мы находим повод выказать друг другу свои добрые чувства. Поэтому я рада возможности поделиться тем, каким мне представляется путь Валентина Валентиновича и в науке, и в жизни.
Наверное, можно сказать, что Валентин Валентинович – счастливый человек. Сделанный им в ранней юности выбор наполнил его жизнь высоким смыслом – работой, приносящей радость, удовлетворение и немалую пользу. Верность выбранному пути, полная самоотдача принесла свои плоды. Валентин Валентинович имеет имя в научных кругах, репутацию и авторитет. Им много сделано. Но, я знаю, процесс «исторического познания» не остановим, Валентин Валентинович не может перестать работать, и я верю, что его путь продолжается. Дай Бог ему сил и здоровья!
В.В. Журавлев. В алгоритме десятилетий
(О творческом пути профессора Валентина Валентиновича Шелохаева)
Настоящий коллективный труд, задуманный коллегами, учениками, друзьями Валентина Валентиновича Шелохаева к его 80-летнему юбилею, продолжает традицию 20-летней давности, когда с интервалом в десятилетие вышли сборники, посвященные 60-летию, а затем и 70-летию юбиляра. Случилось так, что мне пришлось участвовать в обоих этих изданиях. Что сегодня заставляет меня идти дальше, поставив во главу угла вопросы, связанные с проблемой, которую я для себя определил как размышления над алгоритмом длительного пути в науке, проделанного Валентином Валентиновичем. Понимая под этим глубокую внутреннюю связь и выверенную самой логикой становления и эволюции ученого последовательность этапов этого пути, ведущих к одной раз и навсегда определенной цели. А именно максимальной самореализации в плане эффективного использования потенциала своего таланта как исследователя и организатора науки.
Не посчитал я при этом зазорным повторить, иногда даже дословно, то, что говорил и писал о нашем юбиляре десять и двадцать лет назад. Ибо тот творческий, духовный и душевный настрой, который я испытывал тогда при тесном и многогранном творческом общении со своим коллегой и другом, не только не «угас», но укрепился, наполнился для меня новым смыслом и содержанием.
За три года до своего 60-летия – в 1998 г. – Валентин Валентинович опубликовал книгу своих воспоминаний с многозначным и многозначащим названием «Прощание с прошлым» [1] . «Этими воспоминаниями, – достаточно категорично заявлял он, – я как бы подвожу черту под своими многолетними занятиями историей» [2] . Определенным диссонансом к этой категоричности звучала лишь невзначай вставленная в текст оговорка – «как бы».
1
Шелохаев В.В. Прощание с прошлым. М.: РОССПЭН, 1998. 303 с.
2
Там же. С. 6.