Путь Императора
Шрифт:
Легиньхи их нагнали быстро. Налетели, закружили нагло вокруг. Здоровенные, мордастые. Первые парни на деревне, не иначе. Или даже во всей степи первые легиньхи.
Он не очень беспокоился, ехал себе прямо. Ясная Луна ему дружинка по закону, при джаабеках было объявлено. Так что он немного удивился, когда самый здоровый легиньх опустил на него дубину. Но легиньх удивился еще больше. Потому что, во-первых, не попал. А в животе у него оказался дротик, ушедший туда по самое оперение, что было во-вторых. Идиот выронил дубину, тихо завыл и сполз с седла. Потом начали падать остальные…
– Теперь
– Закон один для всех! – напомнил он и пошел собирать дротики.
Закон, конечно, один – но без дротиков не всегда работает, как выяснилось.
– Для богатых законов нет!
– Угу. Вот сложу курган из их голов – и сразу вспомнят и про законы, и про общественный договор!
– Вечный судия, да? – презрительно прищурилась девойка. – Наслушался старых песен, Черным Арканом себя вообразил? Вот прицепит тебя Бузур-оол к лошади да потащит волоком по гальке у Ирчи – дурь быстро выбьется! Вэй, ты слышишь? Беги, пока жив! Вэй, ты! Как тебя там?..
– Имангали, – напомнил он. – Что за девойки в степях расплодились? Уже и дружинкой заделалась, имени не запомнила!
Он заглянул в глаза жеребцу убитого легиньха. Жеребец в целом был не прочь сменить хозяина на более доброго, но немного сомневался.
– Мы подружимся! – пообещал он жеребцу и легко вскочил в седло.
– Да, я помню! Имангали, да! Может, еще Черный Аркан?! – язвительно отозвалась девойка – и неуверенно покосилась на убитых.
Он только вздохнул. Где ты, Яха? Вот кто поверила сразу и безоговорочно! Бог – и точка! Настоящая жена!
Хист, Любей – и «Эволюция заговоров». (и Яха…)
Собрание эпсаров оказалось неожиданно многочисленным, даже в просторном шатре целого эпсаара стало тесновато. Бира Любей самодовольно оглядел гудящий кворум. Нет, он отдавал себе отчет, что половина явилась не для серьезных разговоров, а ради дармовой выпивки. Ну и что с того? Для серьезных разговоров есть папа Любей, целый эпсаар, опора и надёжа армии! А эпсары… если явились за выпивкой, то это его эпсары, правильные армейские, а не те ишачьи недоноски, что сгрудились вокруг Хиста! Правильные эпсары понимают друг друга без серьезных разговоров, исключительно за счет общности интересов! Хе! Сколько средств вместе растратили, пропили да списали? Сколько учений счастливо отмучили, от скольких проверок откупились?
Однако и серьезный разговор был необходим. Кое на что требовалось недвусмысленное и твердое согласие. Как, например, на маленький такой дворцовый переворот. Да, дворцовый! Ну и что, что в степи? Если за него голову могут оторвать, то однозначно дворцовый. А Хист, недоносок ишачий, головы рвет не задумываясь!
Бира Любей оглядел еще раз свое бравое собрание – и выкинул трусливые мысли из головы. Чтоб с такой поддержкой – и проиграть? Да ни за что! Армия – это моща!
– Господа, мы собрались здесь, чтоб поскорбеть о гибели одного из наших, – печально провозгласил Любей, возвысившись над собранием. – Мой адъютант, мой племянник, мой…
Эпсаар сбился. В узком кругу адъютант назывался
– … мой доверенный эпсаар скончался поутру, – пробормотал Любей.
Получилось очень неплохо, и даже заминка сошла за несвойственную Любею сентиментальность. Эпсары пригорюнились и потянулись за пайковыми кубиками.
– Зверство какое-то! – высказался командир правого крыла. – Отрубить руки адъютанту самого командира части – а за что?! За то, что он мясо для командира в солдатском котле выбрал? А где его еще выбирать?! Поставил какой-то идиот на снабжение полицейских! Они же дебилы полные! «Братья через сестру нашу смерть!» – и за сабли! Дебилы…
– Руки засранцу отрубили – надо было и нос отрубить! – невнятно высказался начальник штаба, не поднимая головы от стола. – Чтоб не совал во все дыры! Конченый ворюга был! И стукач.
Любей неприязненно покосился на пьяного эпсара. Вот так говорить не стоило! Да, все знали, что адъютант не для командира мясо вылавливал, а для своих племенных кошек. И что ворюга, и что стукач – знали тоже. Но ведь не говорили! А если никто не говорит открыто, то этого, получается, как бы и нет. Вообще, если правду открыто говорить, что тогда останется от священного образа боевого эпсара? И от всей власти, если на то пошло? Вот то-то же. Так что лучше помалкивать!
– Ты бы лучше помалкивал! – заметил начальнику штаба трезвый пока что командир правого крыла. – Ну и что, что ворюга? А кто не ворюга? Зато в остальном – боевой эпсар! А его какой-то полицейский – саблей! Недоносок Хист совсем нас от распределения средств оттеснил! И сам не берет, и нам не позволяет! А кому тогда всё достанется? Солдатам?! Да его «братьям», которые на снабжении жируют? А нам как жить?
Собрание возбужденно загудело. Да разве они в армию пошли ради того, чтоб воевать? Где склады в полном эпсарском распоряжении, где выслуга лет и пенсион чуть ли не с юности, где дармовая рабочая сила?! Всё порушил недоносок Хист! На святое покусился, урод полицейский! А кто на святое покусится, тому кое-что откусится, это всем известно!
– Откуда он вообще взялся на наши головы, этот подэпсаришка? – наконец озвучил долгожданную мысль командир левого крыла. – Ни один настоящий эпсар его не поддержит! Ну и дать ему, чтоб катился обратно в свои патрули! Мы ему не присягали!
Эпсары осторожно начали обсуждать предложенное. Да, дать Хисту, чтоб катился, стоило. Но как? Отправить солдатское крыло? Уже отправляли. А полицейские это крыло – в упор, на поражение, звери. Свою диверсионную группу подрядить, чтоб сходили на дело? Угу, ходили однажды, позору на всю деревню огребли…
– Профессионалы нам нужны! – вынужден был подвести итог командир правого крыла. – Без профессионалов Хиста не взять!
Бира Любей внутренне с ним согласился. Да, это могло стать проблемой. Среди сидящих профессионалов как-то не наблюдалось.