Путь Инкуба
Шрифт:
Повсюду вокруг него, над ним, за его спиной с потолка свисали цепи, и на них покачивались тела. Большая часть была все еще жива, но, несмотря на страдания, они не издавали звуков. Их вопли оборвались, когда им парализовали голосовые связки по приказу Векта, уставшего от повторяющихся и совершенно бессмысленных просьб смилостивиться.
Великий тиран остановился перед одним из своих «гостей», который висел вниз головой, сплошь покрытый запекшейся кровью. Когда-то его звали архонт Гаракс из кабала Алого Цветения. Как и другие, еще несколько часов назад он был амбициозным лидером небольшого кабала, владевшего несколькими горстками воинов. Теперь он стал всего лишь примером, частью демонстрации, устроенной Вектом, чтобы дать высшим архонтам понять всю серьезность
Слова тирана предназначались не для месива мяса и костей, что висело перед ним. Архонт Гаракс страдал в навязанном ему молчании. Его глаза источали боль и жгучую ненависть к Верховному Властелину. По всем сведениям, Гаракс был полностью предан Векту, или, по крайней мере, настолько предан, насколько можно верить заявлениям комморритского архонта, но тому не было до этого дела. Жалкая кучка воинов Гаракса теперь поклялась в верности непосредственно Векту. Период Разобщения — не то время, чтоб позволять мелким рыбкам свободно уплывать из сетей.
— Знаешь ли, на протяжении эпох я довольно часто размышлял об этом, — сказал Вект архонту Гараксу. — Фактически, я уверен, что могу сказать: это тема, которая чаще всех иных занимала мое внимание. И ведь всегда есть так много, много иных дел, которые требуют моего постоянного наблюдения.
Иллитиан и другие высшие архонты бесстрастно наблюдали, как Вект вышагивает по своей кровавой выставке. Увидеть великого тирана во плоти можно было редко, и еще реже — встретить его в присутствии столь многих иных архонтов, как висящих на цепях, так и нет. Иллитиан подсчитал, что в зале в том или ином состоянии находилось больше сотни архонтов. Объединившись, они легко могли бы убить Векта и наконец освободить Комморру от его жестокого правления и тысячелетнего гнета.
При этой мысли Иллитиану пришлось подавить желание презрительно фыркнуть. Из всех бесстрашных воителей, присутствующих в огромном зале, никто не готов был рискнуть и сделать первый шаг. Как всегда, архонты наблюдали друг за другом и высматривали только возможность нанести удар по своим соперникам, а не по этому коварному кукловоду, который держал в руках их судьбы.
Глядя на это, можно было заплакать или истерически расхохотаться — и это желание Иллитиану тоже приходилось сдерживать. Что-то говорило ему, что если он начнет смеяться, то не сможет остановиться и будет заходиться в бесконечном смехе, пока даже безумие Смеющегося Бога не покажется логичным и здравым. Никто не двигался, никто не говорил. Иллитиан и великие архонты оставались столь же безмолвны, как висящие жертвы Векта, и терпеливо ожидали приказов от Верховного Властелина. Период Разобщения — не то время, чтоб демонстрировать слабость.
Наконец, Вект прошествовал обратно к трону и сел, прежде чем снова заговорить.
— Естественно, я призвал вас всех сюда, чтобы обсудить текущее Разобщение. Подобные случаи небеспрецедентны, точно так же, как небеспричинны. Будьте уверены, ответственные за эту попытку всех нас уничтожить будут найдены и наказаны за свои преступления. В этом вы можете не сомневаться.
Зал яростно затрясся. Из-за стен донесся громовой треск, терзающий слух и душу в равной мере. Вект сделал паузу и посмотрел наружу, где бесновалась буря, и лишь немногие осмелились повторить его подвиг. Иллитиан подумал, что увидел в глазах тирана страх. Этот бессмертный бог вечного города видел, что в бурлящих энергиях снаружи читался конец его правления. Иллитиан подавлял желание бежать, или броситься наземь, закрыв уши, или, еще хуже, признаться во всем и взмолиться о прощении.
Это он был виновен. Это его действия привели к Разобщению, и в этом он был уверен. Сговорившись с Кселиан и Крайллахом, он спустил с цепи силы, которые теперь безжалостно крушили Комморру. Столь горькая ирония: заговор с целью свергнуть Асдрубаэля Векта привел Иллитиана сюда, на расстояние удара, к самому тирану. Но теперь это все ничего не значило. Кселиан и Крайллах уже
Если бы Вект смог прозреть, кто повинен в катаклизме, объявшем всю Комморру, то это означало бы конец для Иллитиана. Судьба меньших архонтов была бы поистине благословенным освобождением в сравнении с теми ужасами, которые свершил бы Вект над ним за его преступления. Страх, скрутивший живот Иллитиана, был знаком ему. Он уже долго плел интриги против Векта и за это время успел взвесить все последствия. И даже при этом, стоя перед самим тираном после того, как все его планы были разрушены, а союзники погублены, Иллитиан мог лишь сдерживаться, чтобы не запятнать себя. Невзирая на опасения, Иллитиан должен был вести себя так же равнодушно, как и другие великие архонты, каждый из которых притворялся, что им нет дела до текущей ситуации и того, что она им сулит. Если бы они держались иначе, то навлекли бы на себя подозрения Верховного Властелина.
Асдрубаэль Вект сделал резкий вдох и продолжил.
— В настоящий момент город следует защитить, и эту ответственность с этого момента я накладываю на вас всех и на каждого в отдельности.
Вект снова встал, выдавая своей неусидчивостью тревогу. Прежде Иллитиан никогда бы не подумал, что угрюмый Верховный Властелин способен на такое чувство. Шагая между висящими телами, тиран, казалось, снова набрался энергии, и его голос неестественным эхом отдался в огромном пространстве.
— Все вторжения из-за пелены нужно уничтожить! Открытые порталы будут запечатаны! Одержимые — уничтожены! Многие из вас считают, что сейчас идеальное время, чтоб сводить старые счеты и истреблять соперников — и они во многом правы — однако я предупреждаю, что если ваши игрища подвергнут город новым опасностям, то отвечать вы будете непосредственно передо мной… и также предупреждаю, что я сейчас далеко не в великодушном настроении.
Словно для того, чтобы подчеркнуть слова Векта, зал аудиенций содрогнулся от еще одного громового раската. Мрачное выражение на лице тирана перешло в гневную гримасу.
— Достаточно разговоров. Идите. Исчезните с глаз моих. Вам будут назначены районы, за которые вы будете ответственны, — выплюнул он. — Идите и сделайте то, что должны, чтобы спасти наш дом.
Архонты молча вышли, вытянувшись колонной. Каждый был поглощен своими мыслями и, несомненно, планировал, как скормить ближнего своего свирепым сущностям, свободно бродящим по городу, оставшись при этом… «невинным», пожалуй, было бы неподходящим термином… скорее, невиновным. Иллитиан с интересом разглядывал остальных, наблюдая, как они разбиваются на отдельные клики по пути к собственным транспортам. Опытные глаза могли различить среди них охотников и добычу, основываясь на брошенных исподтишка взглядах и едва заметных жестах. Во время Разобщения отменялись все ранее существовавшие правила и договоренности. Все предыдущие альянсы шли прахом, старые соперничества временно откладывались в сторону и делались новые уступки, в то время как политический ландшафт Комморры изменялся столь же внезапно и резко, как и сам город, объятый бурями. Эта мысль невероятно воодушевила Иллитиана. Может быть, его собственные планы и погибли, но то же произошло и с планами всех потенциальных соперников.
Эбеновые коридоры вокруг зала аудиенций постепенно заполнялись новыми официальными лицами, представителями и многочисленными кабалитами Черного Сердца, собравшимися со всего города. Иллитиан подумал, что, видимо, в следующие несколько часов Векту придется согнать, запугать и заставить подчиниться еще великое множество различных группировок. Ночные изверги-мандрагоры крались в тенях между серебряными канделябрами, тлеющими призрачным колдовским огнем, клэйвексы инкубов проталкивались мимо спорящих геллиархов и сирен под арками из черного опала, группы гемункулов толпились рядом, словно летучие мыши в гнездах, демонстрируя печати своих ковенов — Сглаза, Пророков Плоти, Темной Веры, Черного Схождения.