Путь истинной любви

Элизабет Мэри

становиться слишком сложно.

Я прислоняю свой лоб к ее, и мы тяжело дышим, не отводя глаза друг от друга.

Потом она напрягается всем телом, и ее ноги сжимают мою руку. Пен зажимает нижнюю

губу, чтобы удержаться от криков. Ее щеки становятся красными и кожа такой горячей. Я

чувствую каждую мышцу ее напряженного тела, когда она поднимается все выше, и

выше, и выше.

Пока, наконец, она не воспаряет и уносит меня с собой.

После, свет в ее глазах и изгиб улыбки говорят мне, что реальность

никогда уже не станет

прежней.

Глава 18

Пенелопа

– Я хочу эту.

– Детка, ты уверена? – спрашивает мама, глядя на светло-розовую рубашку, которую я

держу, показывая ей.

– Да, она миленькая. И желтую, я возьму тоже.

– Миленькая? – спрашивает она, остолбенев. – Пожалуйста, ты уверена в этом? Потому

что, сюда далеко ехать, и если мы вернемся домой и ты пе...

– Я не собираюсь менять свое решение,– прервала я ее, радуясь своему выбору.

Моя мама протягивает руку за одеждой, которую я обычно не ношу, из магазина, в

который я сегодня первый раз зашла, и относит их на кассу с озабоченным выражением на

лице. Кроме этого, есть еще четыре сумки с покупками, про которые она дважды меня

спросила, до и после того, как она заплатила за них.

Вручая мне пятый пакет, она засовывает чек в сумочку и говорит:

– Слишком много стресса. Давай поедим.

Я заказываю салат, который мне трудно есть, потому что моя мама внимательно следит за

каждым съеденным кусочком, как будто у меня анорексия, а не болезнь мозга.

– Съешь все овощи, – говорит она, направляя на меня вилку с куском лазаньи, – они

полезны для тебя.

Я закидываю помидорку черри в рот и улыбаюсь ей.

Женщина, которая принесла меня в этот мир, вытирает рот белой салфеткой и говорит:

– Сегодня было хорошо, правда, детка? Все в порядке?

Кивнув головой, я отталкиваю росток брокколи в сторону и накалываю вилкой кусочек

огурца.

– Это было здорово. Все хорошо,– говорю я, накалывая дальше, кусок авокадо.

Для меня молчание не приносит неловкости, я не беспокоюсь из-за этого, но не мама.

Ради нее, я должна рассказывать о школе, или о мальчике из резервации, с которым

дружу последние пару лет.

Но я не делаю этого, потому что она расскажет папе. Учитывая то, как отличаются друг от

друга он и Диллон, они удивительно совпадают во мнении, что дети приезжающие на

автобусах – неприятности. Тренер Файнел не возражает, что Джошуа Дарк играет в

футбольной команде, но он не позволит, так называемому уголовнику, подружиться с его

потомством.

Я слышала слухи о Джоше, но не

верю им.

– Как Диллон, дорогая?

– Хорошо, мам. С Диллоном все хорошо.

В этом и проблема. Мальчик по соседству, всегда был слишком хорош для меня, общение

с ним, это моя попытка подняться до его уровня.

Я знаю, это может окончиться катастрофой.

– Ты выглядишь прекрасно, детка. Это приятная перемена,– честно говорит мама,

потянувшись через стол к моей руке.

– Спасибо, мама.

– Диллон полюбит это.

– Я надеюсь.

– Твой отец, с другой стороны, не будет слишком счастлив, что его единственная дочь

растет.

Глава 19

Пенелопа

– Ей нельзя выходить из дома в таком виде.

Парализующая паника сковывает меня изнутри, заставив меня замереть.

Это именно то, чего я боялась. Что папе не понравится то, что Диллон и другие дети в

школе, подумают обо мне.

– Уэйн, не будь смешным, – мама встает, двигаясь между моим отцом и мной.

Как это не ужасно для меня, он сидит на диване на своем месте и бесцельно листает

телевизионные каналы. Я собираюсь рискнуть, страх покидает мой разум, а мой отец даже

не может выпустить пульт из рук, чтобы успокоить меня.

– Она выглядит на восемнадцать, Соня. Мне и так сложно удерживать от нее этого урода

по соседству.

Он понятия не имеет, какую огромную ошибку совершает.

– Ей шестнадцать. Она выглядит на шестнадцать, – настаивает мама и топает ногой.

– Этому парню больше нельзя к тебе приближаться. И ты, не подходи к нему Пенелопа, –

усы папы двигаются, когда он разговаривает.

Я хочу сорвать их с его лица.

Чувствуя полный провал, я отворачиваюсь от человека, который отказывается показать

свою чуткость хотя бы на пять минут, и бегу наверх. Я захлопнула дверь в спальню и

включила стерео, прежде чем отголоски спора моих родителей можно будет услышать

через стены.

И прежде чем развалюсь на мелкие кусочки, я спешу к окну и закрываю шторы. Я

слишком смущена, чтобы показать Диллону, что с собой сделала.

Это было ошибкой.

Глава 20

Диллон

– Ты же знаешь, что так не может продолжаться вечно, – Риса держится за мой локоть,

ища своими, такого же цвета, как и мои, глаза. – Я знаю, что ты любишь ее, но ты должен