Путь к дому

Бочкова Эльвира

Жила босой в своём родном дому,

Зато ценила белый-белый день,

Покамест не обобран был, как пень.

По осени опятами оброс.

Потом обобран был опят колхоз,

И каждый из активнейших селян

Стал страстью алчь-наживы обуян.

В моём дому

Так много белых рощ! –

Берёзовых…

Зелёный – только хвощ,

Но он жесток иль ж'eсток:

Всё одно –

Хвощу иголка хвои – то ж бревно.

В

двухтысячном году попало в глаз.

И вот – он прозревает в странный час:

Иголка хвои застит глаз хвоща,

А мыши в доме шарят сообща.

* * *

Первый снег, ты несёшь охлажденье,

Из прошедшего вытеснив зной?

Детский грех –

Длить под ложечкой жженье

От соседской еды дармовой,

От плодов из соседского сада.

Наши дети листают букварь,

Где на древней душе листопада

Есть охваченный пламенем край,

Но ещё зелена

середина

Пересказа на старый мотив,

Где осенняя хмарь не повинна

В том, что – вечная,

Краски сгустив.

плот

…Ушла, как пропала из жизни навек,

Оставив стихи в безвоздушном сиротстве,

Но их закопала под выпавший снег,

Что выпадет после –

в своём первородстве.

Он падает медленно, будто плывёт

Над морем сует и земельной делёжки.

По нраву ему только русичей плот,

Который есть плод человечьей оплошки.

Не всё же сгорело? Осталось бревно,

А вот – и второе, и брёвнышек стайки…

…И крепенький плот,

как в Европу окно

Прорубит, –

пробьётся сквозь чёрные байки.

* * *

Никто не нужен никому.

Сердца как будто оскудели.

И в Нижнем южную хурму

За доллар-два куплю в апреле.

Трепещет море за бугром.

Цветёт на плане флаг Российский.

И уценённый волнолом

На мол натравливает брызги.

…Не уходи, – тебе прощу

Мираж, воспетый моряками.

Прибрежный холм не навещу:

Его хозяин – древний камень.

Мне – Херсонеса черепок

С былинкой в трещинке и соли.

Здесь век закончен ровно в срок:

Нет больше сил реветь от боли.

МАЙСКИЙ ХОЛОД

Невозможное – смертью исправить:

Показать, как желанен покой,

Если даже о вечности память

Похоронена там, за рекой.

Нас

опутали нити прогресса.

Вот и косим мы прямо с плеча

Майский луг, где по милости стресса

Мёрз кузнечик, зубами стуча

Не от холода всё же, –

От чувства,

Что зима – а не лето! – близка,

Что лишь мощная сила искусства

Держит жизнь на конце волоска.

девятое мая. xxi век

1. ШИНЕЛЬ ПОЭТА

Когда б не кашлем во дворе

Зашёлся день в дыму суровом,

Считала б я,

что в той поре

И внуки думали о новом.

Не все ушли: трава травой

Осталась в день Девятый Мая,

Шинели старенькой покрой

В начале мая примеряя.

Здесь – сохранён защитный цвет,

Здесь – синева в кровавой ржави:

Ведь волочил цепь рифм поэт

По василькам – цветам Державы.

А в двадцать первом веке –

гарь

И во дворе, и на асфальтах…

И весь Отечества Алтарь –

Как в камуфляжной форме: в пятнах.

2. МОЛОДЫЕ

День пришёл,

День Девятого Мая

Город пуст: отдыхает в жару.

Дребезжит отголосок трамвая,

Отголоска другого не жду.

Поразъехались люди-трудяги.

Рассосались потоки машин.

Взял разгон на своей колымаге

Главный собственник – голь-гражданин.

Через час на своем огороде

Будет землю лопатой долбить,

Чтоб в неё – против ворога вроде! –

Сотню колышков гладеньких вбить.

От соседа пора оградиться –

Вот участочек: собственный, свой!..

Этот колышек тож пригодится:

Хорошо, что ещё молодой.

Летом выпустят листья, как перья, –

От соседа тебя оградят

Низкорослые всё ж, но – деревья,

А потом заживут, как хотят.

Развелось нынче племя упёртых,

Полюбивших раздел и страну.

…Стоит ль плакать в безделье о мёртвых? –

Дай бог выиграть с тестем войну.

3. НИЗКИЙ ДЫМ

О какой Победе говорим,

Коль с утра мы заняты похмельем?!

По-над полем –

дьяволом постелен! –

Нависает низкий-низкий дым.

Как же в память дедов и отцов,

Землю кровью юной напоивших,