Путь к рейхстагу
Шрифт:
Перед фронтом нашего полка передний край вражеской обороны проходил по южному берегу Фербиндунгсканала, гавани Вестхафен и по железнодорожному полотну у станции Бойссельштрассе. Канал имел 45 метров в ширину и бетонированные берега. Мост через него был полуразрушен, и одновременно пройти по нему могли лишь два человека. За мостом тянулся противотанковый ров, местами виднелись надолбы, и все это было заминировано.
Ночью 26 апреля 150-я стрелковая дивизия получила боевую задачу форсировать Фербиндунгс-канал и выйти к реке Шпрее в северо-восточной части парка Тиргартен.
Нашему полку предстояло
В ходе продвижения на одном из этих пунктов полку вручили Красное знамя. Все солдаты и офицеры нашего батальона помнили митинг в роще под Берлином. И вот теперь Знамя Победы не где-то в штабе дивизии, а у нас в полку. Но в какой батальон передадут его, пока неизвестно. Мы знали только: если знамя No 5 у нас, значит, наш 756-й стрелковый полк наступает впереди других. Это воодушевляло бойцов, звало их на новые подвиги.
Полковник Зинченко решил построить боевой порядок полка в два эшелона. Наш батальон, имевший наибольшую партийно-комсомольскую прослойку, стал штурмовым. Поддерживал нас дивизион 328-го артиллерийского полка, а также часть дивизионной и корпусной артиллерийских групп.
Для форсирования Фербиндунгс-канала большая часть артиллерии была установлена для стрельбы прямой наводкой. Ручные и станковые пулеметы предназначались для ведения огня по зданиям, из которых мог хорошо просматриваться канал.
Командир полка руководил подразделениями со своего наблюдательного пункта, расположенного в двухстах метрах от боевых порядков первого эшелона. Связь осуществлялась по телефону, радио и через офицеров штаба.
Ночью 26 апреля саперы разминировали мост и на вражеском берегу подорвали шесть надолб. Саперы трудились под перекрестным огнем врага. Многие погибли. Рядового Станкевича на мосту ранило. Но солдат не покинул поля боя. Превозмогая боль, он продолжал разминирование. А через несколько минут пуля попала ему в грудь, и Станкевич пал смертью храбрых.
Утром началась мощная артиллерийская подготовка. От орудийной стрельбы стоял сплошной гул. Над нашими головами на вражеские позиции летели тонны раскаленного* металла, разрушая доты, дома и уничтожая живую силу. Но вот на какое-то мгновение наступила относительная тишина. И тогда роты устремились вперед.
Однако первые попытки переправиться на тот берег не принесли нам успеха. Гитлеровцы контратаковали. Пришлось залечь.
В дело снова вступила артиллерия. Минут двадцать продолжалась артподготовка. В это время солдаты под командованием капитана Городова перебрались через канал и поставили дымовую завесу. Под прикрытием завесы удалось захватить мост, а к 23 часам батальон, которым командовал капитан Боев, овладел станцией Бойссельштрассе и закрепился на рубеже Зиккингенштрассе - Сименсштрассе. Было захвачено в плен свыше 100 фашистов и освобождено из лагеря 1200 военнопленных, среди них русские, французы, англичане, голландцы, американцы.
Поздним вечером правее Виклефштрассе переправился через канал и 1-й батальон 469-го стрелкового полка.
Роты заняли плацдарм в полкилометра по
Из артиллеристов первым форсировал канал расчет сержанта Новикова. Фашисты внезапно открыли по нему сильный пулеметный огонь. Все лошади были убиты, ранило ездового, но солдаты не растерялись: они на руках перекатили орудие. Вручную были переправлены по полуразрушенному мосту и остальные пушки из батареи старшего лейтенанта Фоменко.
Овладев станцией Бойссельштрассе, 756-й стрелковый полк занял исходное положение для наступления на Моабит - старинный густонаселенный и сильно укрепленный район Берлина. На этом пути нас ожидали битвы за парк Кляйн Тиргартен, тюрьму Моабит и улицу Альт Моабит. Отсюда открывался путь на северный берег реки Шпрее, прикрывавшей подступы к парку Тиргартен с главными правительственными учреждениями и рейхстагом.
Весь день 27 апреля батальон упорно продвигался вдоль Бойссельштрассе, вышел к перекрестку этой улицы со стороны Виклефштрассе, затем повернул на восток. Потом резко свернул на юг, чтобы подойти к парку Кляйн Тиргартен через улицу Турмштрассе. Артиллерия сопровождения и даже 152-миллиметровые гаубицы следовали в боевых порядках штурмовых подразделений.
К 20 часам 27 апреля наш полк перерезал Штромштрассе, улицу Альт Моабит и захватил восточную часть парка Кляйн Тиргартен. На этом рубеже по решению полковника Зинченко мы приостановили продвижение, чтобы привести подразделения в порядок и подтянуть тылы.
Все сильнее сжималось кольцо вокруг фашистской группировки. К 21 апреля немецко-фашистские войска, оборонявшие Берлин, занимали территорию в 325 квадратных километров и имели общую протяженность фронта по кольцу около 100 километров, а после недельных боев их положение стало катастрофическим. Вражеская оборона представляла узкую полосу, протянувшуюся с востока на запад на 16 километров, ширина ее составляла от двух до пяти километров.
С утра 28 апреля 756-й полк возобновил наступление. Часа через три наш батальон вышел к тюрьме Моабит. Она располагалась на небольшой возвышенности и была опоясана высокой кирпичной стеной.
Выделялись огромные железные ворота. Во дворе над кирпичной стеной возвышалось до десятка массивных зданий. Сколько людей, известных всему миру, томилось в мрачных застенках этой каменной крепости! Здесь много лет в одиночной камере содержался вождь немецкого народа Эрнст Тельман, которому фашисты не дали дожить до светлого дня победы над гитлеризмом. Отсюда увезли на казнь одного из лучших сынов чешского народа Юлиуса Фучика. Тут находился в заточении и погиб выдающийся поэт татарского народа Герой Советского Союза Муса Джалиль...
Однако штурмовать тюрьму нам не пришлось. Командир полка принял другое решение. Он приказал нашему батальону наступать в направлении реки Шпрее, а ликвидировать вражеский гарнизон, оборонявшийся в тюрьме, поручил второму батальону.
Мы вновь пошли вдоль улицы Альт Моабит, и к 19 часам роты достигли Шпрее.
Берлин был в огне. Небо окрасилось в желто-бурый цвет. Над грохочущим городом, засыпанным пеплом пожаров, висело густое облако черного дыма и пыли.
На какой-то миг фашисты пришли в замешательство. Они никак не ожидали, что советские солдаты так быстро появятся у Шпрее.