Путь качка
Шрифт:
Он смотрит скептически.
— Но ты такая крошечная.
Я сдерживаю смех.
— Точно нет. — У меня есть несколько лишних килограммов, о которых я никогда не заботилась, и я, конечно, не нежный цветок, не такой хрупкий, как он, кажется, думает. Ни один другой парень раньше не заставлял меня чувствовать себя маленькой и хрупкой, и я наслаждаюсь тем, какой миниатюрной себя чувствую, лежа под Джексоном.
Он выдыхает струю воздуха, его челка раздувается. Приподнимается надо мной, наконец-то
Немного толкается.
Помогаю ему пристроиться ко входу, убеждаясь, что он направляется к нужной дырочке. Руководство, чтобы избежать катастрофы и смущения для нас обоих.
Головка толстая и пульсирует.
Я приподнимаю таз, безмолвно помогая ему войти. Предоставляя доступ, в котором он нуждается, чтобы уверенно продвигаться вперед и проникать в меня.
«Проникнуть в меня».
Я нервно хихикаю. Какое глупое слово крутится в голове, когда в меня вот-вот проникнут.
Снова смеюсь.
О боже, пристрелите меня сейчас же.
— Ты маленькая хохотушка. — Джексон целует меня прямо в губы, толкаясь вперед, входя внутрь.
Еще несколько сантиметров. Больше.
Еще чуть-чуть.
Он продвигается еще на дюйм, прежде чем остановиться.
— Черт возьми, ты такая тугая.
— Да?
Клянусь, его брови взлетают вверх.
— Очень тугая.
У меня так давно не было секса, клянусь, моя вагина закрылась и заросла за ненадобностью.
— Это хорошо?
— Да. Приятно.
Я счастлива, что могу заставить его чувствовать себя хорошо, счастлива, что его первый раз со мной, и это будет незабываемо для нас обоих, потому что мы влюблены.
Джексон стонет, когда погружается полностью, втягивает воздух и стонет:
— Черт. О, мой гребаный бог.
Парень хмыкает, опуская голову, капля пота падает на мою обнаженную грудь. Я провожу рукой по его волосам, одновременно расставляю бедра на кровати, освобождая больше места для него между моих ног.
Джексон занимает каждый дюйм моего тела, внутри и снаружи, монолит силы и мощи, который вот-вот начнет качаться в мое тело и выходить из него.
Я знаю, что это произойдет — я помню, как это происходит, — но Джексон медлителен и не толкается так, как я от него ожидаю. Медленно — так медленно, что это почти убивает меня, — он выходит. Проскальзывает обратно. Медленно выскальзывает. Скорость — или ее отсутствие — с которой он скользит туда и обратно, убьет нас обоих.
Вместо того чтобы стонать, как он делал раньше, он как будто задерживает дыхание. Измеряет каждое движение, фиксируя его в памяти. Каждое действие обдуманно.
Бока его бедер изгибаются. Задница тоже, и я кладу руки на его ягодицы и сжимаю. Это великолепная задница, крепкая и твердая как камень. Накаченная задница спортсмена. Задница, задница, задница…
Внутрь.
Наружу.
Болезненно.
Я хочу умереть.
Пробегаю ногтями по его заду в попытке ускорить движение, но он не подчиняется. Джексон не хочет торопиться, секунда за секундой, изучая движения своего собственного тела, тесно прижатого к моему.
Это мучительное блаженство.
— Шарлотта, — шепчет он. — Боже, Шарлотта, — напевает мне на ухо, целуя меня в висок, пока ритмично толкается.
Первая попытка Джексона заняться сексом — это вовсе не секс, это занятие любовью. По крайней мере, я думаю, что он занимается со мной любовью, и мне хочется ущипнуть себя.
Он продолжает в том же духе в течение нескольких минут. Тот факт, что парень еще не кончил, ставит меня в тупик. Я предположила, что, поскольку для него это впервые, он продержится не дольше трех минут. Я понимаю, что это не делает ему чести, но сколько выносливости может быть у парня на самом деле, когда его член не был ни в чьей вагине?
На его месте я бы так долго не продержалась.
Я тоже не близка к тому, чтобы кончить, поэтому толкаю его в грудь, желая и нуждаясь быть сверху. Когда была моложе, я однажды прочиталf статью в журнале о статистике женского оргазма, и семьдесят пять процентов женщин могут испытывать оргазм только сверху.
Ладно, я, наверное, выдумала это, но число велико, и я, например, отношусь к тому проценту девушек, которые не могут кончить снизу. Это мне известно.
Джексон останавливается.
— Все в порядке?
— Да. Но… — Я колеблюсь. — Могу я быть сверху?
Его красивые голубые глаза расширяются, и он перекатывается, увлекая меня за собой, наши тела все еще соединены.
«Вау. Я видела такое только в кино».
Сексуально.
— Подвинься поближе к изголовью кровати, — командую я ему.
— Да, мэм.
Я сажусь, выгибаю спину, немного наклоняюсь вперед, хватаюсь руками за изголовье кровати. Оно деревянное, немного отодвинуто от стены, и за него легко держаться.
Найдя свой ритм, я двигаюсь взад и вперед по его телу, автоматически прижимаясь тазом к его. Наблюдая, как он лежит там, глядя на меня с выражением удивления на лице, невербальные сигналы вспыхивают в его глазах.
Губы Джексона приоткрываются, когда я вращаю бедрами по кругу, прижимая руки к изголовью кровати. Действуя исключительно инстинктивно, я пытаюсь притвориться, что знаю, что делаю, когда на самом деле это не так. Может, он и девственник, но и у меня не так уж много опыта.
Плюс, он спортивный, а я нет — как будто это имеет значение? Разве он не должен быть просто от природы хорош во всем физическом, в то время как остальные из нас, простых смертных, должны работать над этим?