Путь Кейна
Шрифт:
Худо мне: в глазах мелькают светящиеся точки, легкие разрываются от боли, а ноги просто больше не разгибаются. Плеснув в лицо студеной воды из протекавшего по дну глубокого оврага ручейка, я напился и замер, прислонившись спиной к стволу вырванного с корнем вяза.
— Найдут нас здесь? — немного отдышавшись, поинтересовался я у неподвижно растянувшегося на земле Арчи.
— Егеря б нашли, да только их первым делом в Долину Кедров отправить должны были, — ответил тот после долгого раздумья. — Простые пехотинцы не найдут, даже если с собаками искать будут. Кровь я давно остановил, да еще по ручьям сколько отмахали. Нет, не найдут.
— А монахи эти странные?
— Монахи действительно странные, — вздохнул Арчи, припоминая участвовавшего в погоне человека в черном балахоне. — Только на лесовиков-тайнознатцев они ни капельки не походят. А по моей крови поисковое заклинание никому не сотворить: Захар Осока всю нашу дружину давным-давно зачаровал.
— Твоими бы устами, — вздохнул я. — Шутника жалко…
— Да, ни за что сгинул…
Я отполз от ствола и, растянувшись на сырой земле, оглядел приютивший нас овраг, крутые склоны которого заросли колючим кустарником и блеклой от недостатка солнечных лучей травой. Кроны деревьев сходились над головой, и, лишь когда легкий ветерок принимался трепать листья, сквозь них проглядывали голубовато-серые пятна вечернего неба.
Поваленный ствол оказался не единственным: дальше в лесу начинался настоящий бурелом. Да и деревья здесь росли не в пример гуще, чем на опушке. Пока через такую чащобу пролезешь, всю одежду издерешь. Хоть бы тропку какую найти.
— Дальше что делать будем? — Усевшийся на земле Арчи сорвал и отправил в рот несколько ярко-красных ягодок костяники. — Надо бы лесами уходить.
— Уходи, — рассеянно кивнул я. — А у меня еще дела здесь.
— В поместье Берингтонов? — высказал предположение прищурившийся здоровяк.
— Там, — не счел нужным врать я. — А может, уже и не там.
— Странные у тебя дела, Кейн. Бросил бы ты их, а? — неожиданно слишком уж серьезно предложил обхвативший руками колени Арчи. Штанину на левом бедре у него покрывала корка засохшей крови, но свежих пятен видно не было. — Тут до Северных княжеств — всего ничего. День-два, и уже дома будешь.
— А ты?
— А чего мне на севере делать? Я в Альме только с Габриелем за компанию шел.
— Чудной человек ты, Арчи, — покачав головой, присмотрелся к занявшемуся раной здоровяку я. — Непонятный.
— Сам, можно подумать, душа нараспашку, — скривился Арчи, отодрав присохшую тряпицу с бедра. — Всю Империю с севера на юг и обратно пробежал непонятно ради чего, а я чудной.
— Да ладно, чего там, — устало махнул рукой я.
— Нет, мне просто интересно: ради чего все это? Ты же, судя по повадкам, на севере как сыр в масле катался?
— Прям, как сыр, — фыркнул я и неожиданно для самого себя разоткровенничался: — А, тень с тобой, хочешь, одну историю расскажу?
— А давай, — согласился здоровяк. — Я страсть как байки занимательные люблю. Да и время скоротаем.
— Ну тогда слушай. Жил да был на севере князь Конрад рода Лейми, и правил он в славном городе Тир-Ле-Конте. Единственный сын князя Патрик был не то чтобы непутевый, но окружающие не всегда мотивы его поступков понять могли.
— Только не говори, что ты — этот самый княжий сынок, — хохотнул Арчи.
— Нет, не я. Тебе дальше рассказывать или сам придумаешь?
— Рассказывай.
— Князь своего наследника по давнему обычаю женил рано, и к третьему десятку лет родилось у того два сына. Вот только и овдовел Патрик рано — как раз в тот год, когда серая хворь из Ведьминой плеши вышла.
— Слушай, Кейн, а чего ты от сотворения мира свою байку травить не начал? — язвительно поинтересовался закончивший обрабатывать рану здоровяк.
— Не силен в истории — вот и не начал, — огрызнулся я. — Ты слушаешь, нет?
— Да слушаю я, слушаю.
— В один из своих приездов в Альме повстречал Патрик княгиню Диану рода Раухов, тоже к тому времени вдовую. Уж не знаю, какая там у них любовь была, да только отрекся он от отцовского трона в пользу старшего сына, а младшего с собой в Альме забрал.
— Подожди, подожди, — нахмурил лоб Арчи. — Теперешнего канцлера Альме именно Патриком зовут… Ты хочешь сказать — он из рода Лейми?!
— Долго до тебя доходило, — усмехнулся я. — Пожениться с княгиней они поженились, но у той от первого мужа дети остались — законные наследники, понятно дело, — да и Патрик на титул никогда не претендовал.
— Ты б еще запутанней рассказывал.
— Как я уже говорил, младшего сына он забрал с собой, и тому пришлось на новом месте весьма несладко. Рад ему в Альме особо никто не был, а у отца и так забот хватало, чтобы еще сыну сопли вытирать. Вот он — да какого лешего! — я, да, я, — чего ты так на меня уставился? — и связался с не совсем подобающей компанией.
— С тенями? — как-то уж слишком быстро свыкся с моим происхождением Арчи.
— Кто-то из них потом стал тенью, кто-то до сроку отправился в край теней. Некоторые так и вовсе непонятно куда сгинули, — пожал я плечами. — Ну и дурные привычки я приобрел соответствующие. Как без этого? Родня на меня рукой давно махнула, но…
— Что «но»? — поторопил меня недовольный затянувшимся молчанием здоровяк.
— Что-что, — скривился я. — Влюбился я.
— Взаимно?
— Не то слово. — Я потер шею и тяжело вздохнул. — Ее представили ко двору как дочь какого-то лендлорда из всеми тенями забытой марки северного Полесья, а это даже по нашим меркам жуткая глушь. Так что все начиналось как небольшое увлечение, так — романчик. Но оказалось, что в этот раз я влип, как никогда…
— Она была так хороша?
— Не то слово, — мечтательно улыбнулся я, вспоминая Катарину. — Вот только, к сожалению, не совсем человек.
— Полукровка? — без особого удивления принял мои слова Арчи.
— Вампир. Одна из немногих, которым не страшно солнце. Одна из тех, в ком можно распознать кровососа слишком поздно.
— Я ж говорю — полукровка, — словно найдя подтверждение каким-то своим мыслям, кивнул здоровяк. — И что ты сделал?
— Ничего. Я был влюблен в нее по уши, — признался я.