Путь наюгиры
Шрифт:
Кромин решил вернуться к этим правовым вопросам позже, а пока следовало избавить славного наюгира от необходимости трудного выбора.
Секунда или две прошли с того момента, как они столкнулись в узком коридоре, и вот уже ствол импульсника задран кверху и садит впустую огненные шары в потолок, а свободной рукой охранник пытается освободиться от пальцев Кромина, пережавших ему артерию на шее…
Расправившись с охранником, Кромин подобрал его импульсник, проверил, не загорелись ли потолочные балки, и двинулся дальше. И сразу вышел к другой улике…
Стальную
На миг Кромин замер, раздумывая у двери, стоит ли притащить сюда бесчувственного охранника и приложить его ладонь к панели сканера. Но могло случиться так, что этому наюгиру сюда входить было неположено. Время, однако, поджимало. Кромин поднял ствол и всадил пару плазменных шариков прямо в замок.
Замок, обидевшись на такое хамское обращение, издал лишь тихое «пуф» и выпал со звоном из ячейки. Дверь медленно отъехала в сторону.
Кромин вошел, огляделся и удовлетворенно вздохнул. Собственно, биомеда и импульсника вполне бы хватило, чтобы доказать вмешательство Федерации Гра в дела неподмандатного мира. Но если бы даже федералы попытались отпереться, ссылаясь на отсутствие незаинтересованных свидетелей, возможность провокаций и прочие юридические нюансы, то вот этот большой зал, напоминающий отсек орбитальной станции и битком набитый аппаратурой, спрятать они точно не успели бы!
Можно возвращаться, решил Кромин, но тут же заметил в дальнем конце зала кресло, в кресле чей-то затылок и уши. Из ушей торчали акустические вводы.
Подойти к нему и дать пару раз по наушникам, что ли? С одной стороны, самое правильное – быстро уносить ноги, прорываться на терминал и вызвать бот с полным комплектом наблюдателей. С другой – все равно он уже здесь наследил, да и Горбика оставлять не следует. Вдруг наюгиры сорвут свою злость на профессоре.
Судьба Изольда беспокоила Кромина в меньшей степени, он почему-то был уверен, что тот вывернется из любой ситуации.
Отсюда было видно, что перед креслом располагались мониторы, на которых что-то беззвучно перемещалось, дергалось или просто замирала неподвижная картинка. Заинтересованный Кромин подошел ближе, наюгир ничего не услышал… «Эге, – вдруг замер Кромин, – да это и не наюгир вовсе!» Волосы на затылке сидящего были сплетены в тонкую косичку, уходящую за воротник. Для бритоголовых наюгиров это было бы чересчур вызывающе, а вот для федерала – в самый раз.
Кромин заблокировал дверь и подкрался к креслу в тот самый момент, когда сидящий потянулся, разминая плечи, а затем снял с ушей изогнутые держатели акустических вводов.
И тут же получил от Кромина ладонями по ушам!
Федерал тонко взвизгнул, подпрыгнул на месте и, получив тычок в спину, вылетел из кресла головой в монитор. Пролетев сквозь картинку и чуть не сбив тонкую форматирующую рамку, коренастый федерал в падении сгруппировался и, оказавшись
Кромин показал ему импульсник и укоризненно погрозил пальцем, следя за глазами федерала. Тот непроизвольно бросил взгляд в сторону – там, на ребристых цилиндрах энергогенераторов лежал другой импульсник. Не сводя с противника глаз и держа его под прицелом, Кромин осторожно подобрался к генераторам, нащупал оружие и, вынув из рукояти батарейку, опустил ее в карман.
– На пол! Руки в стороны! – скомандовал Кромин на плохом граанском.
Все его познания сейчас умещались в пределах военного разговорника. Что дальше – спросить, где его база? Так вот она! Что там еще было? Сколько солдат в подразделении? Ага, надо выяснить, сколько их тут еще!
Между тем федерал и не думал ложиться на пол. Он с презрением посмотрел на Кромина и плюнул в его сторону.
– Сам ложись, нечистоплотный земной мертвоед!
Про себя Кромин отметил, что федерал сказал это в ключе достойного утверждения, тогда как следовало произнести в ключе отрицающего достоинства. И только потом сообразил, что федерал говорит на чистейшем наюгири!
На мониторах сменяли друг друга изображения помещений, наружные пейзажи, общественные площадки, аграрные угодья в крытых каньонах – Наюгира во всей красе. Судя по всему, наюгиры и не знали, что красой их любуются федералы, напихавшие свои микросенсоры практически везде.
Прошло, наверное, с полчаса, пока Кромин сообразил, как манипулировать сенсорами и добраться до того или иного места. Ему помогло изображение его комнаты, в которой он оставил связанного целителя. Случайно наткнувшись на нее, он понял, как двигаться по ярусам и по всем помещениям, где есть глаза и уши федералов.
Он был знаком с их технологией сыска. Достаточно высыпать небольшую коробку мелких, с комара, сенсоров, как они разлетятся, расползутся и забьются во все щели, чтобы передавать оттуда все, что попадет в их поле зрения.
Целитель уже выбрался из-за кровати и извивался большим червем почти у самой двери. Кромин нахмурился, а потом вздохнул и прошелся по сенсорам. Связанный по рукам и ногам федерал сидел в углу за генераторами и злобно поблескивал глазами.
Кромин еще немного посмотрел, как наюгиры занимаются своими делами, порой не очень понятными, а потом принялся искать Горбика. Но нашел Изольда и ректора.
Сенсор находился где-то под потолком. Отсюда был виден большой зал, в центре которого стоял некий предмет, чем-то похожий на постамент.
В креслах, располагающихся вокруг постамента, сидели двое.
Взяв наушники, Кромин с любопытством стал прислушиваться к тому, о чем говорили ректор и Изольд. Насколько он смог понять, речь шла о разработке каких-то месторождений.
– Будут возражения против того, чтобы у нас появилась мощная землеройная техника, – сказал ректор.
– Ваши власти не будут возражать, – ответил Изольд.