Путь один- в глубь себя
Шрифт:
Если ты жесток и агрессивен, твой ум доведет тебя до крайней степени жестокости, а когда ты пресытишься ею, он потянет тебя в противоположном направлении. Одна крайность жестокости — это уничтожение других, вторая крайность — это когда ты начинаешь уничтожать самого себя. Поначалу ты убивал других, теперь ты станешь убивать себя, — но посередине ты не остановишься. Будда говорил, что, когда бхоги, гедонист, пресыщается удовлетворением своих желаний, он становится йогом, аскетом. Раньше он был помешан на чувственных удовольствиях, теперь он с той же страстью будет истязать себя. Раньше ему нравилось, когда его
Ум скачет от одной крайности к другой, как маятник часов, — он никогда не останавливается посередине. Если маятник замрет в средней точке, часы остановятся; они работают, пока маятник качается. Увидев, как маятник качнулся влево, ты думаешь, что он просто отклонился в левую сторону, но те, кто способен видеть глубже, знают, что в самом этом действии — отклонении влево — заключен импульс для движения вправо. И чем дальше влево качнулся маятник, тем дальше он сможет отклониться вправо. Точно так же, улетая вправо, он уже готовится к своему следующему перемещению влево.
В этом явлении есть нечто важное, и нам следует в нем разобраться. Погружаясь в любовь, ты накапливаешь импульс для перехода к чувству ненависти; бросаясь удовлетворять свои желания, ты собираешь энергию для перехода к аскетизму. Когда ты ведешь себя нечестно, в тебе копится энергия, чтобы стать честным. Делая пожертвования, ты готовишься использовать и эксплуатировать. Заглянув поглубже в свой ум, ты увидишь, что, поскольку он всегда находится в одной из противоположных точек, его естественное состояние — движение из одной крайности в другую.
Пока ум будет раскачиваться, ты будешь несчастен; меняться могут только причины твоих несчастий. У гедониста свои страдания, у отрекшегося — свои. Гедонист не видит страданий того, кто отрекся; в его воображении всплывают только картины его великого блаженства. Отрекшийся видит, какие удовольствия доступны гедонисту. Ко мне приходят и саннъясины, и обычные люди. Человек мирской, обычный всегда смотрит на саннъясина с завистью, он думает, что тот живет в счастье. А я знаю санньясинов, которые приняли саннъясу сорок-пятьдесят лет назад и от всего отреклись. Ты даже не представляешь, насколько они несчастны. Они завидуют обычным людям, им кажется, что те живут в удовольствиях и радости.
Один старый саннъясин спросил меня, не совершил ли он ошибку, став на этот путь. Ему уже за семьдесят, а саннъясу он принял пятьдесят лет назад. По его словам, ему не дает покоя мысль, что он ошибся, когда отрекся от мира, не познав его. «Похоже, что в том мире, который я оставил, счастье есть, — сказал он, — а в той жизни, что прожил я, никакого счастья мне найти не удалось. Я отправился на поиски истины и тем самым потерял связь с миром. Но я не отыскал даже ее следов».
Трудно себе представить, насколько несчастлив этот санньясин. Отрекаясь, он питал надежду, а она так никогда и не осуществилась. Он поставил на кон все, что у него было, рассчитывая получить то, что до сих пор к нему так и не пришло. Теперь его жизнь на исходе; ему уже за семьдесят, и он живет с ощущением, что все упустил — и мир, и саннъясу.
Эти чувства вполне естественны. Твой ум по самой своей сути таков, что, где бы ты ни был, тебе будут видеться несчастья. Обитатели лачуг думают, что счастье — это когда живешь во дворце; а те, у кого дворец есть, говорят, что, пока не ушли из него, счастья не добились. Будда и Махавира были княжескими сыновьями, и оба отреклись от своего роскошного образа жизни. Они, конечно же, познали простые радости жизни, которые недоступны обитателям лачуг.
Противоположная крайность весьма привлекательна для нашего ума, а движение к ней означает, что ум продолжит свое существование, что его маятник будет раскачиваться и дальше.
Я просмотрел предыдущие жизни многих людей, и мне открылось удивительное обстоятельство. Те, кто в предыдущей жизни были саннъясинами, в этой стали большими любителями удовольствий, а те, кто были гедонистами в предыдущей жизни, в этой стали саннъясинами. Это поразительный факт; по логике, все должно быть наоборот. Если в последней жизни ты был саннъясином, то в этой, как продолжение, должен стать еще более ревностным санньясином. Это простая логика, арифметика — но все происходит с точностью до наоборот. Когда я смотрю на прошлую жизнь какого-нибудь отъявленного любителя красивой жизни, оказывается, что он был отрекшимся; его ум достиг одной крайности, а теперь, в этой жизни, он впадает в другую.
Естественно было бы, если б тот, кто в прошлой жизни был мужчиной, рождался бы мужчиной и в этой, а тот, кто был женщиной, снова был бы женщиной. Но это не так. Часто случается, что тот, кто в предыдущей жизни был мужчиной, в этой рождается женщиной, а женщина становится мужчиной. Если в прошлой жизни ты был женщиной, в твоей голове крутилась мысль, что хорошо живется только мужчинам, а удел женщины — страдания. Так ты сформировал желание в следующей жизни родиться мужчиной. А мужчины, хоть они в этом и не признаются, завидуют женщинам и хотели бы поменяться с ними местами.
Женщины более прямолинейны и поэтому готовы признать свое желание родиться мужчиной, а мужчинам не так легко сознаться в желании быть женщиной, поскольку общество у нас мужское и над ними будут смеяться. Но в глубине души мужчины хотят быть женщинами. Они завидуют красоте женщины, пропорциям ее тела, завидуют ее способности быть счастливой. Женщины обычно более довольны жизнью, чем мужчины. Женщина может довольствоваться малым и быть при этом счастлива; мужчина останется неудовлетворенным, добившись многого. Запросы женщины невелики; свой маленький домик с садиком она может превратить в целое королевство. А у мужчины запросы просто грандиозные: даже завоевав империю размером с владения Александра Македонского, он все еще будет считать, что этого мало.
Женщины реже сходят с ума, чем мужчины; женщины реже мужчин совершают самоубийство. У женщин крепче здоровье, мужчины более болезненны.
Мужчина считает, что он сильнее женщины, но это не более чем его фантазия. Спроси у врачей, и они скажут, что женщины сильнее. Да, сила, которой обладают мужчины, больше бросается в глаза, но, в сущности, той силой, которая есть у женщин, они не обладают. Вот почему вдов гораздо больше, чем вдовцов: мужчины умирают раньше. Во всем мире женщины в среднем живут на четыре года дольше, чем мужчины. Если ты проживешь лет семьдесят, то прогноз продолжительности жизни для твоей жены — семьдесят четыре года. Женщины реже болеют, дольше сохраняют свое здоровье, они более устойчивы к болезням, чем мужчины.