Путь Пастуха
Шрифт:
— Триединая может наказать нас в любой момент. Но не станет, если мы останемся ей верны. А ты и подобные тебе смутьяны, которые всё чаще рождаются в последнее время, сами не знаете, что вам надо, и возбуждаете в Матери гнев! Потому старейшие решили...
Кхел сделала многозначительную паузу и Ойно напрягся.
— ...больше не пускать в Аратту пришельцев, которые сманивают наших мужчин. А если кто-то из жителей Аратты самовольно убежит на запад...
Она посмотрела на юношу многозначительно и грозно.
— ...он и его семья будут объявлены
Юноша похолодел: это было самым страшным наказанием. Если он уйдёт, то его мать и сестру изгонят из Аратты, и никто во всех остальных поселениях людей ар не будет иметь права давать им приют и еду. Его племянника свекровь сестры объявит своим сыном. Голову и кости его отца, брата и всех прочих родичей выбросят далеко за посёлком. И никто никогда больше не упомянет их имён.
— Итак, — надменно завершила Кхел, — ты пройдёшь инициацию и останешься в доме Ерати. Может, она разрешит тебе жениться — слово её. А своё старейшие сказали.
Выдержки из Отчёта плановой экспедиции военного обеспечения экипажа национального разведывательно-интендантского судна 7-487-00 на третью от звезды планету 17-й перспективной системы восьмой резервной провинции подконтрольного Нации сектора галактики. Местные названия: «Мир», «Земля». Файл 09.26/3457.
...Экспоненциальное развитие цивилизации разумного биовида «человек» стартовало примерно за 10,3 галактической минуты (г.м.) до прибытия экспедиции. Произошедшая на планете 5.42 г.м. назад катастрофа, вызванная таяньем ледников, в результате чего значительная часть суши на некоторое время оказалась под водой, а также последовавшие из-за этого иные природные катаклизмы в разных частях планеты, сократили численность человечества до минимальных размеров.
После катастрофы, именуемой в различных местных культурах Временем гнева, Великой водой и Потопом, человечество за достаточно короткий промежуток времени сумело восстановить и даже значительно нарастить темпы развития. В некоторых регионах, в том числе и на большом полуострове в центре суперматерика восточного полушария, в месте дислокации этноса ар, к моменту прибытия экспедиции уже начался процесс перехода к производящему хозяйству.
Кроме того, с данного полуострова началась миграция на соседний материк, где зарождалась более продвинутая культура, овладевшая, в частности, примитивными металлургическими технологиями.
Такая интенсивность культурного прогресса затруднила возможность радикально направлять его желательным для целей Нации маршрутом. Поэтому тактика потенцирования быстрого прогресса была признана нецелесообразной. Представитель Нации должен будет совершать косметические коррекции курса развития согласно разработанным Поводырём стратегиям. Это займёт более длительное время, однако качество продукта при этом прогнозируется гораздо более высоким...
Южная Анатолия. Аратта. 5681 год до н.э.
Отвечать на это было нечего. Ойно простёр к старейшей руки, встал, поднялся на крышу святилища, прошёл еще несколько крыш, не глядя, куда идёт, и очутился на одном из крайних домов посёлка, где упал на колени и предался горю. Кхел словно острейшим обсидиановым лезвием обрубила все его надежды — он навсегда останется здесь, будет вести беседы ни о чём с людьми, которые никогда не видели ничего, кроме этих белых стен, не слышали ничего, кроме блеянья овец, и не обоняли ничего, кроме мерзкого смрада Аратты...
Но до того ему предстоит ещё пройти посвящение. Ему не полагалось, но он знал, что при этом происходит: по большому секрету поведал Кхерс. Его испытают три ипостаси Великой Матери: рождение, смерть и возрождение. Сначала его символически родят, потом убьют, а последнее испытание называется священный брак... Посвящение проводили старейшие, и, как рассказывал Кхерс, они исполняют всё очень дотошно и натурально. В случае Ойно роли роженицы, палача и жены, возможно, исполнит сама Кхел. Наверняка она!
Юноша передёрнулся от отвращения, поднял голову и посмотрел на открывающийся с крыши вид. В сумерках смутно темнела заснеженная громада Материнских Грудей. Ещё ближе к посёлку угадывалось мрачное кубическое строение — Место смерти, куда приносили тела умерших. Над ним весь день кружили и орали стаи птиц — они были посвящены смертельной стороне силы Триединой и тоже считались священными.
Уже несколько минут Ойно ощущал какой-то странный внутренний позыв — ему всё сильнее хотелось идти к этому страшному месту, хотя там не было ничего, что могло его интересовать. Но сопротивляться этому зову юноша не мог, потому вскочил и вновь побежал по крышам. После окончания дневных работ все лестницы, по которым можно было попасть в посёлок, или покинуть его, убирались. Но Ойно, как и любой мальчишка Аратты, знал несколько мест, где можно было сравнительно легко спуститься наружу. Что он и сделал, и побежал к Месту смерти — словно торопился навстречу своей судьбе.
Тучи полностью закрывали звёзды, из-за них едва виднелось бледное пятно луны. Юноша в полной темноте нёсся по направлению гор через пустынные поля, травяные пустоши и кипарисовые рощи. Он погрузился в состояние, похожее на транс — ничего не видел и ни о чём не думал, однако ноги его словно сами знали, куда ступать, так, что он ни разу не споткнулся. И его совершенно не беспокоило, что во тьме на него может наброситься леопард или напасть стая волков. Почему-то он понимал, что ничего такого с ним сейчас не случится.
Рядом с Местом смерти он очутился с какой-то неправдоподобной быстротой и остановился, словно ожидая чего-то. Он понятия не имел, чего именно, просто ждал, не обращая внимания на атмосферу жути вокруг этого гиблого места и накатывающие волны трупного смрада.
И через какое-то время понял, что он тут не один.
По виду это были обычные люди, выглядевшие и одетые также, как и любой житель Аратты. Но Ойно не знал их. И он не слышал, как они подошли — ни шороха, ни шагов — просто рядом с ним проявились трое мужей.