Путь в Эльдорис
Шрифт:
Несостоявшийся эльф кивнул. В его глазах все еще плясали искорки.
– Значит, Лив, - безапелляционно заключила я. (Ему можно коверкать мое имя, а мне?) И продолжила смотреть на него в упор. Если он и возражал против такой фамильярности, то ничем этого не выдал.
Эх, жаль я не хотела упускать момент "брания быка за рога", и потому не имела возможности видеть реакцию Эда. Готова спорить, у него отвисла челюсть. Какая-то пигалица посмела так дерзить его наимудрейшему Наставнику. Кстати, для Наставника тот оказался чересчур молод, во всяком случае, на вид. На мудрого старца точно никак
– Рада знакомству, - подытожила я.
– И спасибо, - добавила уже серьезно.
– И я рад нашей встрече, Тания, - я едва заметно поморщилась, но смолчала. Теперь-то мы квиты.
– И это я должен тебя благодарить. Ты держалась молодцом.
– У меня много вопросов, Лив.
– Знаю. И готов ответить на те из них, на которые смогу.
Формулировка, конечно, уклончивая, ну да ладно, и то хлеб.
Мною овладели нетерпение и радостное предвкушение, сотни вопросов, казалось, готовы были сорваться с губ, но когда я опустила наконец-таки ноги на пол, собираясь встать, то вдруг осознала, что в голове совсем пусто! Вот дела.
М-да. Вопрос "что вообще происходит?" не казался мне панацеей.
На помощь неожиданно пришел Эд, очнувшийся, как видно, от первого изумления.
– Наставник, вы же только с дороги! Может... И Старейшины... они же...
– Пойдут к Королеве? Нет, твоя матушка им уже все сказала, к нашей удаче, предоставив все решать лично мне. Так что единственным их шансом было допросить Танию в мое отсутствие, чем они и не преминули воспользоваться. И не беспокойся за меня, - улыбнулся он.
– Что же они хотели узнать, если и так все знают?
– вступила в разговор я.
– Они знают, что моя магия привела тебя сюда, но не знают, зачем мне могло это понадобиться и как именно мне это удалось, ну а я не спешу делиться с ними этими сведениями.
Вот и интриги.
– Почему? Что у вас тут вообще происходит?
– прорвало наконец меня.
– Зачем надо было втягивать меня?
– я зажмурилась, отчетливо вспоминая почувствованную вспышку ярости одного из Старейшин.
– Один из них, думаю, тот, который сидел справа и молчал, - прикинула я, припоминая свои ощущения.
– Он был так зол. Он ведь хотел чуть ли не испепелить меня на месте!?
Лив только ухмыльнулся.
– Не все сразу, Тания. Тебе нужно отдохнуть. Они пытались применить к тебе довольно сильное магическое воздействие, в то время как на тебя болезненно действует сейчас и сам магический, так сказать, естественный фон Эльдориса. А все эти интриги - дело давнее. Старейшины всегда меня недолюбливали, а сейчас и подавно все подозревают всех, - печально заключил он.
– И мне жаль, что ты оказалась втянутой во все это. Я сделаю все возможное, чтобы отправить тебя обратно, - добавил он, глядя мне прямо в глаза. А я смотрела в эти бездонные карие озера, утопая в них все глубже, и думала о том, что ни о чем не жалею.
Заставив себя оторвать взгляд, я попыталась встать, но голова закружилась так, что мне пришлось тут же плюхнуться обратно.
– Я создал вокруг тебя временный защитный купол, он будет притуплять и фильтровать внешние магические воздействия до тех пор пока ты не научишься справляться с ними сама, но Старейшины успели изрядно тебя вымотать и чтобы восстановиться, тебе придется хотя бы немного отдохнуть.
– А в это время ты сбежишь, и я останусь в вашем Эльдорисе под прицелом злостных Старейшин одна и с кучей неразрешенных вопросов в голове, - сказала я и хмуро посмотрела на него.
– Даю слово, что не сбегу. Во всяком случае пока не отвечу на твои вопросы или не прогонишь сама.
"Ладно", - буркнула я про себя, решив, что если ему надо, пусть читает мысли, а говорить сил уже нет, и улеглась обратно в постель. А в памяти всплыл тот последний наш разговор, когда я его прогнала. Всматриваясь сейчас в это красивое, такое реальное лицо, я пыталась сопоставить те свои ощущения с новым его образом. Получалось пока не очень.
– Эданор, а ты распорядись, чтобы ей подали обед в покои. Легкий, но горячий. Куриный бульон подойдет.
– Она не ест мяса, - пробурчал Эд, а Наставник ненадолго замолчал. Похоже, он был удивлен.
– Что ж, тогда овощной суп... и кофе.
– Кофе?!
– я даже подскочила, опять сев на кровати.
– И вы молчали?!!
Оба мужчин сначала уставились на меня недоуменно, а потом дружно расхохотались. А я обиделась и легла обратно, отвернувшись.
– Ну и что смешного?! Я, может, тут от головной боли умирала, и никому дела не было. А у вас кофе, оказывается, все это время был! Он меня, возможно, спас бы! А где Регги, кстати?
– вдруг вспомнила я того, кто заменил мне кофе, и все-таки обернулась.
– Кто?
– спросили они хором. Они плохо слышат что ли?
– Регги! Ну, Реглиф, твой же, между прочим, пес. Эд думал, ты же его и послал, разве нет?
– Ты и его обозвала?
– изумился Эд.
– Значит, это Реглиф привел тебя?
– это уже Лив.
Теперь пришла моя очередь удивляться.
– Так ты не знал, что амулет сработал?! А я тебя звала, - совсем тихо и несколько смущенно добавила я.
– Знал. Про амулет. Я почувствовал, что он сработал, а вот тебя уловить не смог. Ты здесь ощущаешься совсем иначе. Я не был даже уверен, что ты перенеслась. Выехал сразу же, но выяснить что-то на расстоянии не получалось. Наша связь оборвалась... А Эд поначалу сам ничего не знал, а потом, полагаю, кто-то из Старейшин намеренно искажал его ментальное поле. Это я еще выясню. А сейчас... Я рад, что Реглиф оказался способнее меня, - сказал он после паузы. А я совершенно не к месту вспомнила, как бесцеремонно вторглась тогда в его сознание, делясь своими чувствами и ощущениями и впитывая его. И смутилась еще сильнее. Умела бы - точно бы покраснела.
– И ты совсем не такой всезнающий, как оказывается, - тихо сказала я, понимая, что сил и вправду почти не осталось.
– Наверное, это даже хорошо, - уже совсем себе под нос прошептала я, но Лив, похоже, услышал, потому что я все же ощутила робкую волну тепла, ответившую мне.
И заснула.
Глава 5. Мои вопросы и Старейшина Ивонг
Проснулась я утром, вполне бодрой и посвежевшей. Головная боль пока не давала о себе знать, чему я была несказанно рада, надеясь, что в ближайшее время она меня не потревожит.