Путь Владычицы: Дорога Тьмы
Шрифт:
Карамалийцам разрешили сгрудиться и быстро обсудить предложение.
— Хитрожопые ящеры выпьют нас, как стакан вина, — сразу сказал Лаурис, — и мы вернёмся домой с позором для наших родов. У нас и наших детей больше никогда не родится магия.
— Зато мы останемся живы, — возразил Свен, чья магия до сих пор пока не прошла определение.
— Я выбираю рудник! — громко прозвучал баритон, и карамалийцы обернулись.
На шаг ближе к трону стоял Рыжий Торваль, к нему присоединился Олоф и так же гордо вздёрнул голову.
4. Кайа и луна
Дни полной луны для фрейев всегда были особенными: в это время дикие приносили свою жертву, а дети Асвальда Второго напитывались силой, и крылья распахивались всё увереннее. Но дело было не только в этом: наблюдать за другими — это одно, а когда тебя начинает глодать тревога, словно перед приближающейся опасностью…
На Кайю в последние месяцы приближение полной луны начинало действовать так же, как и на остальных, уже получивших Тьму. Хотелось куда-то бежать, ночи становились беспокойней, и хотелось съесть что-нибудь особенное — что именно, Кайа не знала. Матушка-королева заметила суетливость дочери, и порадовала:
Спасибо.
В одной деревушке вышла бабка на крыльцо и закричала:
— Скоро Тьма призовёт тебя.
С тех пор Кайа не просто чувствовала приближение долгожданного подарка, а накручивала себя и надоедала окружающим, будто уже получила крылья, малюсенькие и невидимые никому. Наконец на её капризы обратил внимание Инграм, поинтересовался, что происходит, а узнав, пообещал взять с собой на Побережье, куда каждое полнолуние улетала молодёжь, обрётшая крылья. И Кайа была счастлива три ночи каждый месяц, когда перевоплощённый Играм уносил её на себе туда, где можно было полюбоваться лунной дорожкой, убегающей за чёрный горизонт океана.
Родители, однако, на полнолуние почти всегда оставались дома: с возрастом их сила становилась менее подверженной проклятию древнего бога. Длилось оно три-четыре ночи, и наблюдательная Кайя заметила, что в это время в тёмное время суток дворец будто замирал от некоего священного страха. Показалось, что даже слуги прятались.
Из любопытства восемь месяцев назад Кайа решила досконально изучить этот вопрос. Важно было найти нескольких фрейлеров, понаблюдать за их поведением. Действительно, Горан, часто по ночам работающий с документацией, два полнолуния подряд исчезал из дворца либо прятался в недоступном для Кайи месте. И остальные — учитель Вилфред, парочка офицеров, ответственных за охрану дворца, приближённые Его величества…
Сделав свои правильные выводы, Кайа возмутилась во время семейной вечерней трапезы:
— Если все исчезают, кто будет нас охранять?
Матушка улыбнулась:
— Не переживай, дитя. Тьма хоть и слаба в эти ночи, но её могущества хватит, чтобы защитить всех вас. Ваш отец не допустит приближения опасности.
— А это возможно? — с иронией спросил Играм, веривший в парализующий страх всего живого перед фрейями. Родители и сёстры засмеялись.
Подумав, Кайя сделала вывод: небесный Иль просто давал передышку простолюдинам, чтобы те смогли потом ревностней служить своим господам.
То было несколько месяцев назад, а это приближающееся полнолуние Кайя ждала в особом настроении — знала бы матушка, что её дочь собирается сделать!
После прибытия карамалийцев Солвег внезапно развернула оба крыла как следует, да и Улва стала заметно сильнее. Кайа спросила матушку, потребуется ли седьмая Ночь Взросления для Солвег, надеясь на отрицательный ответ. Ведь если бы необходимости в этом не было бы, значит, настала бы очередь Кайи. Но матушка огорчила: Солвег всё-таки пройдёт свой последний обряд, чтобы закрепить тьму в крыльях. Видя, что младшая расстроилась, королева успокоила: в этом году будет три сильного Иля, в приближающееся полнолуние проведут обряд для двух старших дочерей, а в следующий раз — для Кайи, даже если Тьма не призовёт её к этому времени. Оставалось подождать каких-то четыре месяца. Ждать их было невыносимо, и Кайя решила пойти на маленькую хитрость.
Пока старшие будут прятаться по своим комнатам или улетят к Побережью остужать крылья, Кайя проберётся в темницу, чтобы лично убедиться в том, что происходит.
За прошлую шалость матушка, как водится, отругала: во-первых, пленные могли представлять опасность для принцессы, во-вторых, она появилась перед ними в неподобающем фрейе виде. Напоследок Кайе было строго-настрого наказано не приближаться к рабам без сопровождения родственников. А потом её на смотр рабов так приодели в официальное тяжёлое платье и обвешали нитями символического белого и чёрного жемчуга, что девушка больше думала о том, как чешется спина под платьем или потеет кожа под украшением, чем следила за происходящим.
Рабов одели в обычную посконную одежду, вернее, только штаны, и теперь можно было безбоязненно любоваться светлыми ладно сложенными телами, которые выглядели не хуже, чем Инграм после обретённой тьмы. Кайя впервые присутствовала на официальном смотре, который не провели, как обычно, во дворе темницы, а заставили карамалийцев подняться в тронный зал, к Сердцу Тьмы. Инграм позже объяснил, что причина крылась не столько в солидных статусах пленных, сколько в намерении кар-малерийского принца Ядрана выплатить контрибуцию и забрать на родину соотечественников. Впрочем, Инграм считал, что стоило бы всё-таки не нарушать традиций обращения с рабами.
В процессе представлений выяснилось, что рыжий, на самом деле, — настоящий малериец, и Кайя разочарованно подпрыгнула: где же знаменитая белая коса?!
— Потому что он маг огня, дурочка, это же очевидно! — съязвила Марна, сидевшая рядом.
Родители тем временем совещались. Желание сира Торвальда защитить неразумных сыновей ценой своей чести было оценено Его величеством, но и он, будучи родителем, не смог преступить долга крови. Да, рыжий Торвальд сын Эллов, был первым светлым магом на Фрейлайнде за последние пять лет. Асвальд, некогда одержавший победу над кар-малерийцами и напившийся их магии на несколько поколений вперёд, отбил охоту у зарвавшихся магов приближаться к Тёмному Континенту. Потому что Тьма всегда сильнее света!
Сёстры сцепились из-за малерийца. Не успела Солвег рта раскрыть, как Марна опередила — ей, старшей, полагался этот маг в первую очередь. Королевские приличия не позволяли дочерям Асвальда Второго устроить потасовку в присутствии рабов, поэтому за спинами сидящих тьма обеих щипала и жгла, — пока матушка не заметила противоборство. Шикнула на дочерей, мол, она сама решит, кому какой раб больше пользы принесёт, а через неделю рабов поменяют — спорить не о чем. Нерешительная Улва, ненавидевшая Марну всей сутью, расцвела от обещания матушки.