Путь волшебника
Шрифт:
— Ах, не усматриваете? А вы что скажете, Злорада? Вы усматриваете? Или у вас с глазами неладно?
Злорада сидела с серьезным видом.
— Ну что ж… Очевидно, вы убедили всех, что представляете Правящий Анклав… и это блестящая идея — собрать всех купцов в аванложе. Но я не понимаю, в чем была ваша корысть. Вы сказали, что хотели добыть миллион, но никто из них не собирался вам платить. Они будут ждать официального заявления, чтобы внести деньги в казну, но так и не дождутся…
— Рассуждения лоха, — отозвался Горностай. Он взглянул на меня и вскинул брови. Я покачал головой. — И вы еще называете себя жуликами?
Красношляп
— Не вижу в этом никакого смысла! Вы потратили последние тридцать крон на аренду контор и рассылку писем. Вы заявили ювелирам, что работаете на Анклав, и они будут платить Анклаву…
При этих словах Красношляпа до меня дошло. Я все понял, а когда понял, меня начал душить смех.
— О, это грандиозно, — вот все, что я сумел выговорить.
Друзья в раздражении уставились на меня. Горностай не сказал ничего, но ждал.
Я встал, подался к Горностаю и пошептал ему на ухо. Он кивнул, а на меня вновь напал смех.
— Ну, хоть один не безнадежен, — молвил Горностай.
Затем он поднялся, завернулся в плащ и скрылся в тускло освещенных коридорах клуба жуликов Забытого Карнадайна. Я проводил его взглядом. Остальные смотрели на меня.
— Не понимаю, — пожаловался Красношляп.
— Что же он сделал? — взмолилась Злорада.
— Жуликами себя называете? — хмыкнул я. — А вот я догадался. Неужели так трудно… Ну ладно, пощажу вас. Когда ювелиры ушли, он дал им несколько дней помариноваться и довел напряжение до предела. Затем тайно встретился с каждым и в разных местах — наверное, в дешевых кабаках. И всякий раз сообщал, что визави упустил из виду маленький факт: именно он, администратор, представит заявки Анклаву. В его возможностях устроить так, чтобы выиграла, скажем, заявка Картуса.
Злорада ударила себя по лбу.
— Какая же я дура! Должна была сообразить! Он запросто мог выманить взяток на миллион золотых. А когда ему заплатил последний, он смылся. Ювелиры не могли пожаловаться: если бы выяснилось, что они пытались подкупить чиновника Анклава, они бы в лучшем случае лишились руки; спасибо, что не жизни и бизнеса. Какой восхитительный трюк.
И в зале клуба жуликов Забытого Карнадайна воцарилась тишина. Мы погрузились в раздумья о гении человека, продавшего Понтийский мост.
Кристи Янт
«ВОЛШЕБНИК И ДЕВА» И ДРУГИЕ СКАЗКИ
Днем Кристи Янт тестирует компьютерные программы, а ночью пишет научную фантастику и фэнтези. Вдобавок она является помощником редактора журнала «Lightspeed» и стажером на подкасте «The Geek’s Guide to the Galaxy». Предлагаемый ниже рассказ — ее первый опыт публикации художественной прозы. Помимо этого, она озвучила несколько рассказов для подкаста «Starship Sofa» и занимается обзором аудиокниг для Audible.com. Кристи Янт живет на Калифорнийском побережье с двумя замечательными дочерьми и разношерстными четвероногими надоедами.
Вымысел часто кажется достовернее реальности, и многие мечтают забраться в книгу и поселиться в ее мире или хотят, чтобы герои сошли со страниц и выпили с ними по рюмочке.
Героев нашей следующей истории зовут Майлз и Одра. «Они вольно списаны с двух художников,
У книги сказок, описанной в этом рассказе, тоже есть прообраз.
«Мне подарила ее бабушка по отцу, это книга 30-х годов — сборник сказок „Through Fairy Halls“. В детстве я постоянно ее перечитывала и поняла, что сказки существуют во всем мире и сами являются маленькими оригинальными мирами. Я полюбила их и совершенно убеждена в правдивости историй, скрывавшихся под ее обложкой, — возможно, там не хватало одной».
Она звала себя Одрой, хотя это не было настоящим именем; он представился как Майлз, но она подозревала, что это тоже выдумка.
Она была молода (сколько ей лет — не говорила), красива (во всяком случае, по словам Эмиля) и очень любила разного рода сказочные истории. Майлз был стар, покрыт татуировками, порочен и подчас недобр, но он знал сказки, которых не слышал никто, и она пребывала в уверенности, что только он поможет ей вернуться домой.
Она нашла его среди художников, поэтов и психов. Те нарекли его Дядюшкой и отзывались о нем порой нелестно, порой с уважением и почти всегда — с налетом благоговения: никто понятия не имел, как относиться к волшебнику в мире технарей.
Но Одра его раскусила.
Однажды некий низкорожденный юнец посмел претендовать на должность королевского мага. Крестьяне подняли его на смех: «Тебе, Эмиль, на роду написано только овец пасти!» — Но тот в глубине души знал, что способен к великой магии.
Сельские ведьмы и повивальные бабки смеялись над пастушком, задержавшимся в детстве, но потакали его одержимости. Он выучился чарам любви и брака (не стыдясь того, что это женская магия), а также заклинаниям богатства и удачи, но оставался недоволен собой, ибо не приблизился к трону. Он жаждал настоящей власти и не знал, где ее обрести.
У него была подруга детства — Аврора, с годами становившаяся все красивее и умнее. Их детская взаимная привязанность переросла в истинную любовь, и в день ее рождения они обручились.
Настал момент, когда юноша научился всему, чему мог научиться в окрестных деревнях и городах. Заливаясь слезами, влюбленные поклялись друг другу в верности и обменялись простенькими серебряными кольцами. Прощальный поцелуй — и вот Эмиль покинул свою избранницу и отправился на поиски истинного могущества.
Ей не составило труда с ним познакомиться, как только она поняла его вкусы. Юбка покороче, бретелька на плече, кричащая лента, новые чулки и темная подводка для глаз. Она последовала за ним в его любимый клуб, где музыканты предавались какофонии, а публика носила наряды не менее затейливые, чем у выступавших. Она прошла в кабинет, где он дымил сигаретами и пил виски в окружении юных красоток и женоподобных юнцов.
— Эй, Дюймовочка, поди-ка сюда.
Она всмотрелась в его темные глаза, развернулась и пошла прочь. Льстецы вокруг него загалдели, изливая на нее презрение. Она и ухом не повела; он же гаркнул на них, приказав заткнуться.