Путь врат. Парень, который будет жить вечно
Шрифт:
– Здесь говорится, что вас зовут Орбис Макклюн и что вы преп, – сказала она, глядя куда-то в воздух над ним. – Что за преп?
Поучать в данной обстановке не годилось. Орбис ответил только:
– Это означает, что я проповедую Божье слово.
– Ха, – сказала она недовольно. – Что ж, теперь, мистер проповедник Божьего слова, вам придется научиться чему-нибудь полезному для Вэна. Вы ему понадобитесь, когда он займется этими парнями. Умеете пилотировать космический корабль?
– О каких парнях вы говорите? – спросил Орбис и тут же пожалел об этом. Женщина по имени Роз Боралли вздохнула и чуть шевельнула пальцем. Через мгновение Орбис бился в приступе дикой боли, какой ему никогда не приходилось испытывать: словно расплавленная лава текла по его спине, лицу, глазам и яичкам, поражая каждую частицу тела – виртуального, но явно способного ощущать боль, – где были нервы. Затем все кончилось.
– Видите? – небрежно продолжила женщина. – Так мы здесь работаем. Я спрашиваю – вы отвечаете. Понятно?
Орбису понадобилось несколько мгновений, чтобы вспомнить, о чем она спрашивает.
– Пилотировать космический корабль? – переспросил он, все еще тяжело дыша. – Нет. Никогда не приходилось.
– Но вы ведь в детстве играли в космические игры? Верно? – Когда он отрицательно покачал головой, она снова вздохнула. – Так скажите, что вы можете… например, чему вас учили в школе.
Он ответил на ее вопрос осторожно, не упуская ничего. Он окончил среднюю школу (нет, он не занимался спортом), потом два года проучился в колледже общины (история искусства, немного общей истории и один семестр введения в психологию). Лицо женщины все больше мрачнело. К тому времени, как он начал описывать четыре года, проведенные в семинарии, она жестом велела ему замолчать.
– Боже, – в отчаянии сказала она, – что нам делать с неумехами вроде вас? – Без всякой надежды она еще какое-то время изучала данные на экране, потом спросила: – Вы ведь из Иллинойса? А что делали в Калифорнии?
Он сразу ответил:
– Я занимался Божьим делом! Внушал грешникам, что они оскорбили Его. Укорял их за то, что они якшались с антихристом – с хичи. Учил, что Бог выбрал их для Своего ужасного наказания, и умолял раскаяться и спасти свои души. – Он замолчал – не потому, что больше нечего было сказать, но потому, что женщина вдруг снова стала делать заметки на экране.
Она раздраженно посмотрела на него.
– Не останавливайтесь. Говорите еще о наказании. – Он снова заговорил, и говорил довольно долго. Женщина выглядела довольной. – Хм, – сказала она наконец. – По крайней мере, сердце на месте. Поговорим об этом позже.
И она исчезла…
…и опять – щелк-щелк – из одного места в другое, и женщина вернулась, но в другом платье, с другой прической и не одна. Рядом с ней стояла еще одна женщина. На этот раз не симпатичная. Как будто немного старше самого Макклюна, на голове бейсболка, из-под нее во все стороны свисают светлые, длиной в двадцать сантиметров, пряди. Хуже всего было выражение ее лица – смесь гнева и презрения. Она быстро и незаинтересованно осмотрела Орбиса и принялась разглядывать место, где они оказались.
А посмотреть стоило. Вокруг цвел розовый сад, стояли столы – тарелки и вазы с фруктами и мясом, сосуды с вином. Кусты роз были выше Орбиса и обступали его так тесно, что невозможно было понять, много ли тут места.
Однако он видел, что в этом роскошном саду под открытым небом очень мало мебели. Вернулся стол красного дерева, хотя вместо одной розы в вазе красовалось две или три дюжины. На столе по-прежнему был экран, а на нем изображение звезд. Рядом высокий шкаф красного дерева с закрытыми дверцами. За столом вращающееся кресло. Единственный стул в помещении лучше было бы назвать троном. Такой красоты Орбису не приходилось видеть. Словно сделанный из слоновой кости; а сиденье покрыто чем-то похожим на ткань, вышитую золотом. Стул пустовал. Орбис ни на мгновение не подумал, что этот стул предназначен для него или для женщины с локонами, так что им предстояло постоять.
Женщина за столом – как же ее зовут? Роз какая-то – посмотрела на него.
– Наверно, лучше вас представить, – сказала она. – Это, – кивок в сторону женщины с локонами, – Фригия Тодд. Она будет нашим пилотом. Не тесной маленькой торпеды, конечно, – добавила она с улыбкой. – Ее сможет вести де фон Вашингтон. Для нашей миссии Вэн предоставляет другой, гораздо больший корабль – этот.
Орбис машинально протянул руку Фригии Тодд. Та, казалось, призадумалась и только потом решила ее пожать. Но он не обиделся. Его занимала Роз Боралли и ее слова. Что за «миссия»? Он снова и снова обдумывал услышанное, и ему потребовалось несколько мгновений, чтобы уловить наконец – «этот корабль»! Он в космическом корабле? Неужели тот, кто молился, садясь в самолет, сейчас в космосе?
Спустя мгновение эти вопросы перестали быть вопросами, потому что женщина Роз Боралли показала на экран.
– Вот здесь, – сказала она, – собственность Вэна. Мы должны ее отобрать.
Но ее дальнейших слов Орбис не слышал, потому что картина на экране менялась, расширялась. Планеты становились меньше, показалось солнце, яркое и грозное.
И не одно. На краю экрана появилась еще одна звезда – нет, еще несколько. Теперь их было с полдюжины, и неожиданно космическое пространство перестало казаться таким просторным.
Орбис знал, что это может означать лишь одно. Звезды расположены слишком близко друг к другу для любой части настоящей галактики. Он понял: что бы они ни делали, это будет внутри Ядра.
Внутри Ядра. В том самом месте, где живут эти воплощения невыразимого зла, проклятые и проклинаемые хичи.
Потрясенный этим открытием, Орбис едва заметил, что Боралли снова заговорила. И только услышав свое имя, посмотрел на нее. Она враждебно смотрела на него и угрожающе держала руку возле чего-то на столе.
– Простите, – сразу сказал он. – Так вы говорите…
Она немного подумала и отвела руку.
– Я сказала, что вы двое можете оказать нашему великому другу и благодетелю Вэну Сантос-Смиту услугу. Поможете ему восстановить справедливость после того, как с ним так несправедливо обошлись. – Она встревоженно и боязливо, как показалось Орбису, посмотрела на трон. Тот по-прежнему был пуст, и она продолжила. – Хорошая новость, – сказала она, посылая им улыбку, свидетельствовавшую о многочасовых репетициях перед зеркалом, может даже со стоящим рядом режиссером, – Орбису Макклюну легко было распознать такую улыбку, потому что он и сам нередко обращался с нею к недостойному миру, – вот хорошая новость: помогая Вэну, вы помогаете себе. И дело не только в плате. В гораздо большем. Взгляните на то, что в этом шкафу.