Путь
Шрифт:
Ийка индифферентно пожала плечами.
— Мне кажется, — Аська перешла на шёпот, — что она и с Мироном тогда стала встречаться, чтобы быть похожей на нас с Коликом. Я тебе больше скажу, по секрету, что она даже в постели со своим, наверное, пыталась делать то же, что и мы с Колей. И зачем я ей всегда всё рассказывала, этой мыши?
— А ты не пыталась с ней поговорить? — поинтересовалась подруга.
— Да миллион раз! Мышка мне всегда отвечала, что у нас вкусы совпадают, что просто мы любим одно и то же. Я её спрашивала, неужели у неё нет своего личного мнения. Почему, говорю, ты, как пиявка, присасываешься и просто один в один, а? Понимаешь, о чём я?
— Понимаю, — допила второй бокал шампанского на голодный желудок
— Ах, да, — довольно пьяно процедила Алиса. — Теперь это же твоя лучшая подруга. И? Она у тебя тоже слизывает? Я имею в виду… ну, ты сама поняла. Тоже копирует?
— Тоже, — Ия взяла бутылку и налила себе ещё полбокала. — Светка даже асекс… асесс… ак-се-ссу-ары приобретает один в один. И в гостиную себе такой же большой диван купила, как у меня, представляешь? Даже цвет одинаковый. Только знаешь, что? Я на это не обращаю особого внимания.
— Почему? Разве ты не можешь ей сказать, чтобы она прекратила?
— Могу, конечно, — пожала плечами Ия. — Но, говорю же, я к этому иначе отношусь, не вижу ничего плохого. Ну, нравится ей то, что я покупаю, ну, хочет она быть похожей на меня, и что теперь? Просто, я такой человек…
— Подожди, — прервала её Аська. — Ты хочешь сказать, что тебе неважно, если она с тебя обезьянничает?
— Вообще не важно. Вот вообще! — несколько раз медленно закрыла и открыла глаза Ия. — Мы же женщины. Всем нам хочется выглядеть замечательно. Я и сама, чего там, бывает, покупаю какую-то вещь, если она на других хорошо смотрится. Либо! — Курочкина подняла указательный палец вверх. — Либо, если другая бабёшка выше меня по статусу, и у неё есть аксекс… аскекс… ну, ты поняла, если у неё он есть, то мне, почему-то, сразу хочется иметь такой же. Вот хоть убей! Так что я прекрасно Светку понимаю. Пусть подражает, не вижу в этом ничего плохого. Я даже больше скажу — мне это нравится. Если меня копируют, значит, у меня есть вкус. Если она мне подражает, то я её кумир. Кумир! И это… это меня водуше… во-оду-шевля-ет! — старательно проговорила она уже заплетающимся языком. — Да и вообще, сейчас, если мы куда-то вместе идём, то заранее договариваемся, что на нас разная одежда и другие детали гардероба. Мы ведь теперь взрослые девочки, Алька, а не малолетние сикушки, так что…
— Вот тут ты права, Курочка! Это в пятнадцать, ну, пусть в шестнадцать лет, нормально всё копировать, но в нашем-то возрасте! Куда?!
— Вот именно, Аська, вот именно! Тебе бы тоже не помешало стать старше и переставать на этом зацикливаться. Ну, нет у Светки вкуса, ну, слизывает она у других — ну, и чёрт с ним, в этом её можно понять. Может быть, однажды она найдёт свой стиль и перестанет, в конце концов. А вот то, что ты злишься на неё — вот это уже перебор. Потому что тебе, взрослой, состоявшейся бабёшке, со статусом и прочими делами, уже не престало на этом заморачиваться. Иначе про тебя можно сказать, что ты размышляешь на уровне малолетней сикушки с ватными мозгами. Тем более, что у Светки много положительных качеств: например, она никогда никому ничего про тебя не расскажет, есть такое?
— Есть, она же Мышка, — хмыкнула Алька.
— Дальше. Она всегда придёт на помощь. Ночью её вытащи из кровати и скажи, что она нужна — встанет, оденется и даже слова не скажет. Светка?
— Светка.
— От неё голодным не уйдешь: она всегда накормит, напоит и приютит, если надо. Такая она?
— Ну, такая.
— Без «ну». Никогда не позавидует, никогда не предаст. Если разозлится, то отойдёт через пять минут. Это Светка?
— Светка.
— Так какого чёрта ты начинаешь копаться в недостатках человека? Неужели тебе мало её достоинств? Алька, вы ведь с ней вместе с самого детства, но, как ты правильно заметила, теперь она моя лучшая подруга. А почему так вышло?
— И почему же? — осоловевшими глазами посмотрела на неё Алиса.
— Да потому: раньше ты была позитивная кобылка, а сейчас в каждом ищешь всякую гниль, вот правда, просто плохие качества выколупываешь и на этом заморачиваешься. А зачем? Мышка отличная бабёшка и замечательный друг. Я вот только это в ней вижу, а до всего другого мне и дела нет, я даже и не замечаю, как она обезьянничает. Насрать сто куч! Но ты! Ты-то так со всеми! Вот возьмём Марго, давай?
— Давай! — Алиса потянулась за яблочком и рыбкой в масле.
— В последнее время ты с ней в основном общалась, так?
— Тах! — засунула она в рот то и другое одновременно.
— А кто тебе по морде съездил сумкой, а?
Алиса поперхнулась, вытащила изо рта за хвост обкусанную рыбу и, сморщившись, бросила её на тарелку, продолжая кашлять.
— Вот, что и требовалось доказать! — покивала головой Ийка. — Твоя же лучшая подруга тебе же и впулила. А всё почему?
Алиса стучала себя кулаком по груди и не отвечала на вопрос.
— А потому, — продолжила Курочкина, — что ты даже не посочувствовала её горю. Антошка умер, и сколько раз ты к ней после этого приезжала? Просто, чтобы рядом посидеть, вместе пореветь? А? Да ни разу? И на похоронах тебя не было. И вообще ты хер забила, если говорить откровенно. А тогда так вообще жирной коровой её назвала…
— Када? — продолжала покашливать Алиса.
— Тада! — с нажимом ответила Курочкина. — Когда на пляж приехала. Ты ведь ей сказала, что у неё задница растолстела? Вот зачем?
— Как, зачем? — отдыхивалась Алиса. — Потому что у Маргушки уже не задница, а срака! Кто, кроме подруги об этом расскажет? Вот кто?
— Во-о-от! Вот в этом ты вся! То, что у неё муж умер, ты не заметила, а то, что жопа растолстела — вот тут ты обратила внимание!
— Да потому что я больше, чем ты знаю! — начала оправдываться Алиса, понимающая, что лучшая защита — это нападение. — Вот ты на меня наезжаешь, что я такая-сякая, про подругу забыла, а у неё муж умер и всё такое. А ты знаешь, дружочек, что на их с Антохой свадьбе эта твоя любимая Марго жарилась не скажу с кем в туалете? И это был не её жених, между прочим! А ты знала…
— Я знала. Это был Юрка, — совершенно спокойно ответила Ия, снова вытащила сигарету и закурила. Кончики её пальцев подрагивали.
— Ты знала и ничего не сделала? — удивлённо распахнула глаза Алиса.
— А чё я сделаю? — пожала подруга руками. — Он всегда такой был.
— Но ведь ты могла же…
— Да ничего я не могла, — устало выдохнула облако дыма Ия. — Я же как влюбилась в него, так и бегала за ним, как Каштанка, да что я тебе рассказываю, ты и так лучше других это знаешь. Сначала-то у нас всё было, как в сказке, хоть и жили в комнатушке с душем на кухне, помнишь ведь? Вот. Но для меня тогда это был просто рай. Мы с ним гуляли, целовались, занимались любовью по много часов подряд. Но однажды… однажды что-то… что-то изменилось, даже не помню, как… в общем, я узнала, что у него есть другая.
— Это он ещё без денег был?
— Да-а! Я, бывало, стипендию больше получала, чем он зарабатывал.
— А кто на него позарился-то?
— Так, бабёшка какая-то. Я, когда узнала, такой скандалище закатила!
— А он в ноги упал, наверное?
— Ага, щас! Он вещи начал собирать. Так что это я в ногах-то валялась.
— Ох-хренеть легче! Серьёзно?
— Серьёзней некуда. Но Юрка в итоге пообещал её бросить. И бросил.
— А дальше что? Как пережила?
— Да никак я не пережила. Он через пару месяцев другую подцепил. И началось всё по новой. Я и уговаривала, и просила, и умоляла, и угрожала — бесполезно. Один раз даже застукала их с какой-то бабёшкой. Причём, я её узнала — она в магазе работала продавщицей, в Мегаре. Я потом к ней пришла в её смену, начала скандалить, а выяснилось, что она вообще не в курсе обо мне. Думала, говорит, что одинокий, холостой. В общем, спустила на тормозах!