Путешественница во времени
Шрифт:
– - Глупости, Бетси. Не беспокойся, это всего лишь книга. Бояться нечего!
– - Мисс Барнс, вам стоит воздержаться от чтения подобных вещей, -- холодным тоном добавила мисс Грэм и возмущенно фыркнула.
– - Читать такие отвратительные романы! Как вульгарно!..
Я сделала виноватое лицо, но в мыслях была уже далеко отсюда. Странно. Либо Розмари сильно приукрасила действительность, и на самом деле далеко не весь Лондон был осведомлен об убийствах... Либо меня забросило в какую-то странную реальность, где ритуалы вовсе не происходили.
Глава 3
Следующие
Мой круг занятий и впрямь оказался крайне ограничен. Чтение, вышивание, раскрашивание экранов для светильников -- вот, по большому счету, и всё. Правда, в доме была еще музыкальная комната, где я видела фортепьяно, но я старательно обходила ее по широкой дуге, поскольку боялась, что мисс Грэм усадит меня играть. Из дома я в эти дни не выходила, да и подозревала, что в ближайшее время самое большее, куда мне позволят сходить, -- это в церковь. Многокилограммовые длинные платья до пола и корсеты здорово отравляли жизнь, и еще я мечтала о горячем душе и кондиционере. С наступлением темноты меня одолевала скука -- и хотя уличное освещение в конце девятнадцатого века уже было преимущественное электрическим, в домах продолжали использовать газовое, которое, конечно, заметно уступало в яркости. Портить внезапно обретенное зрение мне не хотелось, и потому по вечерам я не пыталась ни читать, ни рукодельничать, а вместо этого обдумывала свои впечатления от проведенного дня.
Из подслушанных обрывков разговоров горничных, из сухих замечаний мисс Грэм, поведения сэра Перси и всех своих призванных на помощь знаний о нашей истории я установила, что отец мисс Барнс был баронетом. Около года назад он попал под сильный дождь, вымок насквозь, и простуда переросла в сильную лихорадку и, по всей видимости, воспаление легких. После его скоропостижной смерти титул и большая часть имущества перешли к ближайшему наследнику мужского пола -- его племяннику Перси. Насколько я могла судить, он и раньше был легкомысленным молодым человеком, а получив наследство от дяди, с удвоенным рвением ринулся его проматывать. Собственно, дома я видела сэра Перси только по утрам. Вскоре после завтрака он отправлялся со своими друзьями в клуб или на скачки, или на иные развлечения и возвращался домой далеко за полночь, когда мисс Грэм уже загоняла меня спать. Сначала я удивилась, почему кузену можно было свободно бывать в свете, а мне нет, хотя родственника мы вроде лишились вместе. Но потом оказалось, что сроки траура у нас различались: мне, потерявшей "отца", следовало ждать год; ему же, потерявшему дядю -- всего несколько месяцев. Ох уж эта викторианская мораль с ее нормами...
Я же -- сирота и единственная дочь сэра Реджинальда Барнса -- перешла под опеку двоюродного брата, и тот видел теперь свою задачу в том, чтобы обеспечить мне достойное будущее. Говоря проще -- найти мне респектабельного мужа, за которым я буду, как за каменной стеной. Задача оказалась не из легких, потому что финансовое положение невесты было весьма скромным. Когда я убедилась, что в доме почти не было прислуги, то заподозрила, что наследство сэра Реджинальда было не таким уж и большим, а мисс Грэм потом подтвердила мне это, когда напомнила о важности моего замужества. Как выяснилось, семья Барнсов была на грани разорения, и из имущества у нее оставались всего лишь дом в городе и небольшое полуразрушенное поместье где-то в Корнуолле, которое грозило в скором времени превратиться в руины. На его восстановление потребовались бы немалые средства, которых у семьи попросту не было. Предыдущий баронет Барнс был очень образованным и увлеченным человеком, который интересовался историей, географией, литературой, иностранными языками и не сделал ничего, чтобы хоть как-то улучшить собственное благосостояние. Дом ветшал, прислуга расходилась, пока не остались две горничные и кухарка, поместье разваливалось, и с появлением нового баронета
А потом выяснилась деталь, которая заинтересовала меня еще больше -- городской дом после смерти сэра Реджинальда по умолчанию перешел к Перси как к ближайшему наследнику мужского пола, а вот владелицей поместья в далекой глуши внезапно стала я -- это было особым пунктом оговорено в завещании. В первый момент эта новость меня приятно удивила -- всегда приятно сознавать, что у тебя есть какое-то имущество -- а потом я сообразила, что от этого наследства толку всё равно не будет. Кому нужен клочок земли с разрушенным домом где-то у черта на рогах? Зачем его вообще оставили лично мне? Из каких-то сентиментальных воспоминаний?
Вот и сэр Перси нисколько не расстроился из-за того, что поместье досталось не ему, а начал подыскивать кузине жениха, прекрасно понимая, насколько сложное дело ему предстоит. Подыскивал он его деликатно, пока только присматриваясь к возможным претендентам -- всё-таки Барнсы соблюдали траур, и общество бы осудило излишнее рвение даже в столь важном вопросе. Но вмешалось Провидение -- иначе это не назовешь -- и некий граф изъявил самое горячее желание жениться на мне сразу после окончания траура. Такая поспешность меня искренне удивила: приданое у невесты было весьма скромным, громкого имени у нее не было, в свете особым успехом она не пользовалась, да и с женихом была едва знакома. Мое богатое воображение немедленно нарисовало перед глазами дряхлого, уродливого и похотливого старика, возжелавшего юную и прекрасную меня, и я рассмеялась при виде этой картинки. Вот что делают привычные стереотипы, прочитанные романы и просмотренные фильмы!
Но подозрение, что дело здесь нечисто, меня не отпускало. Кузена же если такая поспешность и удивила, то он предпочел закрыть на нее глаза. Судя по тому, что я успела о нем узнать, сэр Перси был, в общем-то, неплохим человеком. Ко мне он относился дружелюбно, но за личность как таковую не считал -- что неудивительно для эпохи, где женщины только начинают отстаивать свои права. К сватовству графа он отнесся более, чем благосклонно, потому что родство с носителем такого титула открыло бы перед ним ранее закрытые двери, да и от лишних двух ртов в лице нас с мисс Грэм он бы избавился.
Компаньонка, кстати, жила в этой семье уже семь лет и приходилась Барнсам какой-то дальней родней -- настолько дальней, что определить степень родства, кажется, затруднялась даже она сама. Для Барнсов она оказалась настоящим спасением. Жена сэра Реджинальда умерла много лет назад, и неуклонно приходящее в упадок хозяйство должен был кто-то поддерживать. Появление на пороге дальней родственницы, оставшейся без средств к существованию и перешедшей в разряд старых дев, оказалось как нельзя более кстати. Поначалу мне казалось, что эта дама представляет из себя классический вариант злой "гувернантки", по любому поводу придирающейся к своей подопечной, но вскоре я убедилась, что это было не так. То есть когда я попадалась ей на глаза, мисс Грэм не упускала случая сделать мне замечание (и подозреваю, что в большинстве своем они были по делу), однако она вовсе не стремилась всё время держать меня в поле зрения и контролировать каждый мой шаг. Вовсе нет, днем, когда сэра Перси не было в особняке, она могла оставаться в своей комнате, заниматься какими-то хозяйственными делами, а то и вовсе уходила из дома и пропадала по много часов.
Таким образом, я оставалась предоставлена самой себе. Компании у меня не было: у горничных весь день был расписан по минутам, так что я только видела, как они убирали комнаты, чистили камины, стирали, гладили, чинили одежду, по очереди ходили за покупками с полной пожилой женщиной -- кухаркой Барнсов, последней обитательницей этого дома. Со мной они предпочитали держаться на расстоянии. С визитами к Барнсам тоже никто не приходил, что меня несколько удивило. Да, мисс Барнс продолжала соблюдать траур, но это была уже его последняя стадия, когда в одежде допускаются, помимо черного, неяркие цвета, и можно понемногу выходить в свет. Ведь настоящая Бетси погибла из-за несчастного случая в парке! Однако никто из знакомых семьи не спешил меня навещать, и даже от загадочного жениха весточек больше не было. Я даже слегка обиделась -- у него невеста чуть не погибла, а он не удосужился не то что ее навестить, но даже написать ей! Тогда за каким чертом ему понадобилось жениться?