Путешественница
Шрифт:
И в то же время, он понимал, что не сделает даже попытки завлечь Илону в постель. Ни сегодня, ни завтра. Интуиция подсказывала ему, что именно с ней так поступать нельзя, он оттолкнёт её. Она откажет, несмотря на то, что он ей симпатичен.
Необходимо приручить её, завоевать её доверие. Максимум, что он может позволить себе сейчас, — поцеловать руку Илоны, коснуться её пальцев своими, коснуться губами её щеки на прощание, легко (как бы между прочим) обнять за плечи.
Если он сможет обуздать своё желание, будет вести тонкую и последовательную игру, получит такой приз, какого ещё не получал. Ему и раньше приходилось иметь дело с невинными девушками, хотя он не слишком увлекался ими: удовольствие там, скорее, моральное, возможность почувствовать себя первооткрывателем, не более. Да и сдавались они слишком легко, несмотря на невинность. Потому Хьюго всегда сильнее привлекали более опытные женщины: проблем и «ритуальных танцев» в разы меньше, а удовольствия несоизмеримо больше.
Трудностей и напряжения ему с лихвой хватало в бизнесе, потому в личной жизни хотелось предсказуемости и отсутствия проблем. Однако в этот раз он сам жаждал сложной игры и изощрённой охоты за трофеем. Тем более, он видел, как смотрит на Илону этот ботаник Алексей Степанович.
— Расскажи о твоей семье, Илона, — попросил Хьюго, когда они ждали десерт.
— Обычная семья, родители и трое детей. У меня есть две сестры, они ещё учатся в гимназии. А мама и папа — учителя. Мама преподаёт историю, папа — английский язык.
— То есть, ты выбрала профессию почти так, как твой отец?
— Да, — кивнула Илона. — А ты когда начал изучать русский язык? И для чего?
— Я очень люблю читать русскую классическую литературу. Пушкин, Лермонтов, Достоевский, Толстой. Ещё люблю русскую музыку: Чайковский, Глинка, Бородин, Рахманинов. Картины, особенно, пейзажи. Мне хотелось читать классиков в оригинале, потому начал изучать русский язык.
— А кто твой любимый автор? Или герой?
— Автора выбрать сложно, каждый хорош по-своему. А из героев нравится Печорин.
— Ого, — Илона была искренне удивлена. — Это опасно.
Сказав, Илона тут же пожалела.
— Почему опасно? — прищурился Хьюго, пристально глядя в глаза Илоны, и сердце девушки, прямо как в песне группы «Сплин», остановилось. Hasta la vista.
— Нет-нет, я пошутила. Я больше люблю творчество Пушкина, чем Лермонтова, особенно, прозу. А Булгакова ты читал в оригинале? — Илона старательно и довольно неуклюже сворачивала с опасной тропы.
— Да, читал «Собачье сердце». Собираюсь прочесть «Мастер и Маргарита», — Хьюго уступил, прекратил испепелять Илону взглядом.
* * * * * * * * *
…Хьюго привёз Илону к отелю поздно вечером. Поцеловал руку, а потом так и не выпускал ладонь девушки из своей руки.
— До завтра. И хочу напомнить о том, что вечером мы все едем в театр. Надеюсь, ты привезла выходное платье? Или, возможно, необходимо помочь, съездить в магазин? Пособие на одежду предусмотрено контрактом, — Мейер старался говорить наиболее обтекаемыми фразами, чтобы не обидеть Илону.
— Всё есть. Я получила пособие на приобретение одежды перед командировкой. Спасибо.
Что ж, наконец-то удастся увидеть Илону в вечернем платье. А то всё деловые костюмы да толстые свитеры!
О своей семье Хьюго так и не успел рассказать.
* * * * * * * * *
Илона была в замешательстве. Она понимала, что господин Мейер выделяет её из всей делегации, демонстрирует ей своё особое отношение, оказывает знаки внимания. И его внимание находило в душе Илоны гораздо больший отклик, чем внимание Алексея Степановича. Да какое там «больший»? Алексея Степановича Илона не замечала, его внимание вызывало досаду и чувство раздражения.
Хьюго Мейеру удалось за два дня целиком и полностью завладеть мыслями Илоны, похитить её душу. Она была полностью подчинена ему, находилась во власти его обаяния.
Возможно, опыта общения с противоположным полом у Илоны было недостаточно, однако она совершенно точно не была наивной дурочкой. Она прекрасно понимала, чем может закончиться постоянное общение тет-а-тет с господином Мейером, она видела, что он уже готов к любым решительным шагам, но существуют какие-то сдерживающие факторы. Скорее всего, разница в их социальном положении. Она же простушка, обычная девушка, а он из тех, кто родился сразу в золотой распашонке. Хотя в большей степени тому, что Хьюго имеет, он обязан собственным интеллекту, упорству и работоспособности.
И Илона не знала, что в ней сильнее сейчас: увлечение Мейером или моральные устои. Илона выросла в семье, где родители никогда не давили на дочерей и не держали их в ежовых рукавицах. Однако Илона сама была к себе достаточно строга.
Хотя теперь она подозревала, что просто не встречала до сих пор человека, которому готова доверить всю себя, поправ все принципы и предрассудки. А изучив уже здесь, в Швейцарии, интернетные статьи о личной жизни Хьюго, была отнюдь не уверена, что ему вообще можно доверять в этом плане. Женщины в его жизни были величинами очень и очень временными.
Однако он нравился ей, очень нравился, и даже его репутация не пугала Илону. Скрывать свои чувства становилось всё труднее, потому Илона была совсем не уверена в том, что сможет отказать Мейеру, если он станет более настойчивым.
* * * * * * * * *
… Вечернее платье Илоны оказалось довольно скромным и строгим, но этот факт не разочаровал Хьюго, а напротив, неожиданно обрадовал. Почему-то вовсе не хотелось, чтобы Илона демонстрировала всем окружающим, а юристу в частности, слишком многое.
Пожалуй, такое закрытое чёрное платье подошло бы, скорее, маме Илоны, как казалось Хьюго, а не девушке двадцати трёх лет, но он был доволен. Во-первых, Алексей Степанович остался ни с чем, а во-вторых, скрытничество и скромность Илоны в выборе одежды увеличили интерес Хьюго ещё сильнее, если, конечно, такое возможно.
«Волшебную флейту» Илона раньше не смотрела, потому была полностью сосредоточена на спектакле, в то время, как Хьюго и Алексей Степанович, сидевшие по обе руки от Илоны, обменивались между собой далеко не положительной энергетикой. Как бы то ни было, до отеля Илону провожал опять Хьюго, хоть она и приехала на спектакль в компании сослуживцев.