Чтение онлайн

на главную

Жанры

Путешествие ко святым местам в 1830 году
Шрифт:

На другой день пригласили меня в залу собрания, или синодик. В передней комнате хор священников возгласил стихиры Великого четверга: «Союзом любве связуеми апостоли, владычествующему всеми себе Христу возложше, красны ноги очищаху, благовествующе всем мир». В то же время три дьякона стали умывать мне ноги и руки, возливая на них розовую воду и смиренно целуя: обряд трогательный, напоминающий первые обряды христианства; по совершении его пели «Честнейшую Херувим» и, возгласив многолетие святейшему и величайшему господину, князю и владыке, патриарху Святого Града Иерусалима и всей Палестины, Сирии, Аравии, обоин-пол Иордана, Каны Галилейской и Св. Сиона, а вслед за тем многолетие благочестивому, православному и благородному поклоннику, с низким поклоном удалились.

Я взошел в самый синодик, где, по обычаю патриархии, все архиереи садятся вокруг стола, приглашая поклонников записывать имена свои для поминовения и вносить вклады, на счет которых впоследствии их содержат во все время пребывания в Иерусалиме. Оно продолжается обыкновенно от Воздвижения до

Пасхи, и от каждого зависит выбор монастыря для своего жительства. Но те из поклонников, которые желают посвятить деньги свои и дары Святому Гробу, должны особенно вручить их игумену храма для пропитания братии, для свеч и лампад. Однако же архиереи не просили от меня подаяния в синодик; там был только один престарелый эконом патриархии (Парфений, ныне уже умерший) {62} ; он снял для меня со стены малый крест в серебряном окладе, составленный из мелких частиц честного дерева, от которых уделяют поклонникам. Тогда посетил я по порядку всех архиереев, вручив письмо патриаршее и фирманы секретарю наместников, доброму и благоразумному иноку Анфиму, который, долго служив при дворе господаря Валахского Ипсилантия, был свидетелем его бедственной кончины и удалился на смирение в Иерусалим.

62

См. предыдущее примечание.

Два наместника и три епископа: Газы – Феодосий, Филадельфии – Прокопий (теперь уже умерший) и Лидды – Досифей – составляли синод Иерусалимский, собиравшийся только в случаях необыкновенных, ибо все дела решали оба наместника с драгоманом и секретарем, и даже иногда один наместник. Он посылает от себя монахов в разные города Востока собирать милостыню для Святого Гроба отдельно от патриарха, который действует из Константинополя более как защитник и глава духовная, нежели как совершенный хозяин и владыка дому, и никогда не посещает своей паствы, чтобы не платить слишком большой дани шейхам. В случае смерти его синод Иерусалимский, избрав одного из среды своей, посылает принять благословение от патриарха Вселенского и жить навсегда в удалении от Святого Гроба. Двух еще архиереев не было тогда в Иерусалиме: Кесарии, архиепископ Кесарий, от которой в древности зависела и епархия Иерусалимская, находился в Молдавии и заведовал там имениями Святого Гроба, где недавно скончался; другой, Афанасий, епископ Птолемаиды, бежал в это время на Ливан от Абдаллы, паши Акрского: но по бедности патриаршего престола недоставало еще многих святителей: епископов Вифлеема, Фавора, Иоппии, Неаполя, Севастии и иных, впоследствии посвященных, из числа коих бывший игумен Гефсимании Иерофей поставлен архиепископом Фавора и находится ныне в России для сбора милостыни. Трое живущих в Иерусалиме архиереев, в крайнем убожестве и без епархий, при одних только титулах, содержались трудами рук своих, ожидая очередного дня праздничного служения, чтобы быть приглашенными к трапезе наместников, весьма не роскошной; ибо как между архиереями, так и между иноками не было общежития. Сии последние жили малыми вкладами, которые внесли при вступлении своем в обитель; многие, не получая следующего им содержания по великим долгам патриархии, бежали из Иерусалима.

Казна патриаршая обогащалась некогда большими вкладами, милостынями и доходами с многочисленных имений, принадлежавших Святому Гробу в разных местах Греции, особенно в Молдавии и Валахии, также в России и Грузии, и приносивших ей ежегодно более миллиона левов. Пользуясь сильным кредитом, она служила общим банком для капиталистов Турции и в двух местах принимала их деньги: в Царьграде под ведомством патриарха и в Иерусалиме под надзором его наместника, где многие евреи и магометане вносили свои капиталы, большей частью пожизненно. Возобновление сгоревшего Храма первое расстроило казну патриаршую, и вслед за тем восстание греков, лишив ее милостыни поклонников и дохода с двух княжеств, совершенно истощило и уронило кредит ее во всеобщем мнении. Все стали требовать уплаты капиталов, когда не было довольно денег и для процентов, и таким образом возросло до восемнадцати миллионов левов долга. Ныне хотя поголовная подать, единовременно наложенная султаном в 1831 году на греков в пользу Святого Гроба, и благоразумные распоряжения патриарха уменьшили долг сей до 6000000 левов, т. е. 2000000 рублей, однако же одно только чрезвычайное пособие может предохранить монастыри палестинские от угрожающего им падения, особливо после страшного землетрясения.

Духовенство, расспрашивая меня об условиях мира Адрианопольского, желало знать, не вытребовали ли мы чего-нибудь в пользу Святого Гроба. Странные и нелепые слухи разнеслись в городе о моем прибытии. Говорили, что я начальник сильного отряда, посланного для завоевания Святого Града и что 10000 русских придут вслед за мной из Эрзрума или пристанут на кораблях у Акры. Основанием тому служил слух о толпе поклонников, шедших от поморья, которые точно прибыли через несколько дней, в числе двухсот, наиболее греков из острова Кастель-Россо.

Но главным источником сих толков был искони распространенный на Востоке страх имени русского, умноженный теперь славой побед наших над Портой. Мнение, что мы завоюем некогда Иерусалим, так сильно вкоренено в народе, что за два года пред тем сам паша Акрский послал при начале войны вооруженные ладьи освидетельствовать судно с поклонниками, на котором приплыл г. Еропкин, полагая, что оно

скрывает воинов для тайной высадки. Кадий Иерусалимский, назначаемый из Царьграда и заведовавший независимо от паши Дамасского делами духовенства христианского, встревожился моим прибытием и просил меня, равно как и эмиры племени Магометова, показать им мой фирман. Впоследствии они всегда приветствовали меня с величайшим уважением, предлагая розы или апельсины в знак приязни, когда встречались со мной на улицах, или приглашая пить кофе на пороге своих жилищ, где любят проводить дни в беспечности. Один из них, более других именитый, показывая мне дом свой, прежнюю патриархию, со вздохом сказал: «Будьте к нам благосклонны, чувствуем, что все здесь ваше или будет вашим; но да исполнится воля судьбы!». Между тем посетил я монастырь латинский и представил наместнику письмо от блюстителя Святой Земли, с которым познакомился я в Царьграде. Меня принял он очень вежливо, и сие знакомство послужило мне в большую пользу, как для осмотра святынь латинских в Палестине и Галилее, так и для подробного познания древностей иерусалимских, не столь известных грекам, когда, напротив того, франки содержат нарочно на сей предмет христианского араба, умеющего удовлетворять любопытству путешественников.

Перед вечером возвратился в город мусселим, который выезжал собирать дань с арабов. Дотоле ежегодно сменяемый или утверждаемый пашой Дамасским, от которого он зависел, градоначальник сей мало был страшен соседним шейхам, и владычество его ограничивалось стенами города. Одно только духовенство более или менее состояло под его игом, будучи обязано каждый год наделять дарами как его, так и другие власти мусульманские. Хотя он уже удалился в свой гарем, но я поручил драгоману патриархии непременно вызвать его для свидания со мной, ибо следующий день Благовещения хотел исключительно посвятить на поклонение Святым местам. Мусселим принял меня во всем блеске своего двора. Абхазец родом, из окрестностей Сухум-кале, проданный еще в младенчестве в неволю, он достиг постепенно при паше Дамасском до сего сана. Много расспрашивал он меня о Грузии и, удивляясь, что я хорошо ее знаю, спросил, не бывал ли я в ней? Я отвечал ему, что имею все сии сведения от брата, который там в числе пашей, и в свою чреду полюбопытствовал разведать причину особенного пристрастия его к Грузии; когда же услышал о месте его рождения, то поздравил его моим соотечественником. «Как, давно ли?», – воскликнул изумленный мусселим. – «С прошедшей войны, – отвечал я, – ибо Сухум-кале навсегда остался за нами». Он смутился в первую минуту, однако же скоро нашелся и стал изъявлять радость, что видит во мне русского; ибо народ московский, по словам его, далеко оставил за собой все племена франков. С этой минуты во все время моего пребывания в Иерусалиме он всегда вежливо предлагал мне свои услуги.

На дворе мусселима, где стоит против ворот одна пушка на случай мятежа, обступили меня его прислужники, требуя бакшиша; я отослал их к драгоману, ибо на Востоке неприлично расплачиваться самому. Возвращаясь в патриархию, не мог я не изъявить сему старцу моего неудовольствия за рабское его обращение с мусселимом, потому что он, саном архимандрит, при прощании целовал его руку и полу одежды. «С каким чувством могут целовать христиане благословляющую вашу руку, – говорил я, – когда вы сами с таким подобострастием подносите к устам край одежды грубого мусселима, недавно бывшего невольником?». Добрый старец извинялся обычаем и бременем ига, говоря, что и митрополиты принуждены то же делать, уважая в мусселиме представителя паши Дамасского и вместе лицо султана; «но придите оградить нас правами, – прибавил он, – и мы облобызаем милующую десницу вашу!».

Гефсимания

На рассвете другого дня собрались все христиане иерусалимские в Гефсиманию, к потоку Кедронскому, отделяющему во глубине Иосафатовой долины гору Масличную от высот Святого Града. Там наместник патриарха, Мисаил, служил торжественную литургию для праздника Благовещения в той самой пещере, где апостолы погребли Богоматерь близ родственного ей праха Иоакима и Анны и обручника ее Иосифа. Пятьдесят ступеней, широко иссеченных в камне, ведут в сие величественное подземелье, обращенное в храм царицей Еленой, по преданиям палестинским, которые приписывают ей основание всех обителей Святой Земли.

На половине внутреннего крыльца сего и в малом углублении, с правой стороны, приникли к стене гробы родителей Св. Девы; с левой, напротив их, иссечена в камне тесная могила Иосифа. Далее при окончании ступеней есть малый престол во имя первомученика Стефана, и оттоле уже пещера, круто поворачивая направо, в глубине своей заключает главное святилище – гроб Богоматери. Гроб сей, по обычаю еврейскому, иссечен, как могильная храмина, в отдельном утесе, который стоит вместо алтаря в мрачной церкви Успения, прислоняясь с правой стороны к камням вертепа. Престол армянский приделан к наружной стене сего утеса, позади коего, на самом конце пещеры, есть жертвенник греческий для проскомидии. Две низменные двери пробиты, с запада и севера, в тесную внутренность алтаря, украшенную парчами. Там находится, прямо против главного входа, возвышенная каменная плита, покрытая другой мраморной и уставленная свечами; над ней горит множество лампад. Это главный престол, на котором совершают греки и армяне ежедневную литургию; это гроб Богоматери, или, лучше сказать, могильный камень, на время освященный девственным ее бременем, ибо апостолы не вверили земле непорочного тела, но только заключили внутри гробового покоя, положив на камне, где уже тщетно оное искал на третий день апостол Фома, опоздавший к погребению.

Поделиться:
Популярные книги

Сердце Дракона. Предпоследний том. Часть 1

Клеванский Кирилл Сергеевич
Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Сердце Дракона. Предпоследний том. Часть 1

Возвышение Меркурия. Книга 12

Кронос Александр
12. Меркурий
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 12

Тринадцатый III

NikL
3. Видящий смерть
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Тринадцатый III

Para bellum

Ланцов Михаил Алексеевич
4. Фрунзе
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.60
рейтинг книги
Para bellum

Ваше Сиятельство 5

Моури Эрли
5. Ваше Сиятельство
Фантастика:
городское фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 5

Кровавая весна

Михайлов Дем Алексеевич
6. Изгой
Фантастика:
фэнтези
9.36
рейтинг книги
Кровавая весна

На границе империй. Том 6

INDIGO
6. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
попаданцы
5.31
рейтинг книги
На границе империй. Том 6

Убивать чтобы жить 2

Бор Жорж
2. УЧЖ
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Убивать чтобы жить 2

Инцел на службе демоницы 1 и 2: Секса будет много

Блум М.
Инцел на службе демоницы
Фантастика:
фэнтези
5.25
рейтинг книги
Инцел на службе демоницы 1 и 2: Секса будет много

Идеальный мир для Социопата 3

Сапфир Олег
3. Социопат
Фантастика:
боевая фантастика
6.17
рейтинг книги
Идеальный мир для Социопата 3

Последний Паладин. Том 3

Саваровский Роман
3. Путь Паладина
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний Паладин. Том 3

Идеальный мир для Лекаря 16

Сапфир Олег
16. Лекарь
Фантастика:
боевая фантастика
юмористическая фантастика
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 16

Рота Его Величества

Дроздов Анатолий Федорович
Новые герои
Фантастика:
боевая фантастика
8.55
рейтинг книги
Рота Его Величества

Сумеречный Стрелок 3

Карелин Сергей Витальевич
3. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный Стрелок 3