Путешествие на берег Маклая
Шрифт:
На это бандахара с гордостью ответил мне, что Пахан больше Иохора, и потому если махарадья дал 25 человек, то бандахара может дать, если нужно, 40 человек. Я ничего против этого не имел и, пробыв несколько дней у бандахары в гостях, отправился в путь в Клантан. Не стану входить здесь в подробности этого путешествия, из которых многие тем более интересны, что до меня ни один европеец никогда не посещал этих стран; скажу только, что у верховьев р. Пахан, в горах между странами Пахан, Трингано, Клантан, я встретил, наконец, первых несомненно чистокровных меланезийцев.
Хотя они оказались очень пугливыми, но я успел сделать несколько портретов и антропологических измерений и, подвигаясь весьма медленно вперед, посетил почти все встречавшиеся на пути селения этих примитивных дикарей, называемых здесь «оран-сакай». Они очень отличаются от малайцев и приближаются к негритосам о. Люсона, о которых говорилось уже выше. По произведенным мною многочисленным измерениям оран-сакай оказалось: рост у мужчин варьирует между 1620 и 1460 мм, у женщин между 1480 и 1350 мм; череп приближается к брахикефальной форме; индекс ширины черепа варьирует: у мужчин между 74–82, у женщин 75–84, у детей 74–81, из чего видно, что женщины оказались наиболее короткоголовыми.
Завитки курчавых волос у оран-сакай, как и у папуасов Новой Гвинеи, имели от 2 до 4 мм в диаметре. Цвет кожи варьирует между №№ 28 и 42, 21 и 46 таблицы Брока. Нашлась еще особенность: plica semilunaris, или так называемая palpebra tertia, более развита, чем у людей других рас, у которых она, как, напр., у кавказской, не шире 1,5–2 мм, между тем как у оран-сакай, по крайней мере, у некоторых индивидуумов, она достигает 5 и 5,5 мм ширины. Наконец, у оран-сакай часто встречается также складка кожи у внутреннего угла глаза, называемая при патологическом увеличении epicanthus.
Продолжая путешествие, я направился из Пахана в Трингано, а потом в Клантан, где познакомился со старым радьей Клантана, с которым при первой встрече произошел такой же разговор, как и при свидании с бандахарой паханским. Хотя радья был очень удивлен и смущен приходом белого в его владения, однако не отказался дать мне нужных людей для переноски вещей. Я посетил затем владения многих малайских князьков: Легге, Саа, Ямбу, Румен, Яром, Ялор, Патани.
Все эти названия соответствуют владениям отдельных малайских князьков, которые находятся в вассальной зависимости от короля сиамского. Благодаря письму сиамского короля, я всюду встречал хороший прием и еще лучшие проводы, потому что хотя мое появление и возбуждало любопытство малайцев, но они были очень довольны, когда я уходил: мой приход слишком нарушал их обыденную жизнь и порождал в них разные сомнения и опасения относительно моих намерений. Это-то желание поскорее избавиться от моего присутствия, выпроводить меня, способствовало скорости и многим удобствам моего путешествия, во время которого я останавливался только в тех местах, где встречал интересовавших меня дикарей.
Скажу теперь несколько слов о некоторых обычаях этого вымирающего племени – оран-сакай. Подобно оран-утанам, они ведут бродячий образ жизни в лесах, останавливаясь на короткое время на избранных местах для сбора разного рода лесных продуктов: камфоры, каучука, ротанга, слоновой кости и т. п. и выменивая на эти продукты у малайцев табак, соль, железные ножи и – разные тряпки, в которые они облачаются, посещая малайские селения.
Костюм оран-сакай весьма примитивный: он состоит у мужчин из пояса вокруг талии, часть которого закрывает perinaeum; у женщин пояс из ротанга обматывается несколько раз вокруг талии, и к нему спереди и сзади прикрепляется тряпка (обыкновенно приобретенная у малайца), прикрывающая perinaeum. Лицо женщин обыкновенно татуируется линиями и круглыми пятнами; татуировки у мужчин я не встречал.
Оран-сакай, как и другие меланезийцы, прокалывают носовую перегородку и вставляют в отверстие так называемую «хаянмо», длинную бамбуковую палочку или иглу Hystrix. Малайцы особенно боятся одного оружия оран-сакай, встречающегося также и у оран-утанов и называемого туземцами «блахан».
Оружие это состоит из пустого внутри бамбука, метра в два длиной, приблизительно одинакового диаметра, в 2–3 см, из которого они выдувают небольшие стрелы, весьма легкие. Небольшой царапины достаточно, чтобы убить человека, который умирает, как уверяли меня малайцы, через 10–15 минут. Эти стрелы очень тонки, не толще вязальной спицы, и заострены таким образом, что, вонзаясь в кожу, кончик стрелы обламывается и остается в коже.
Мне было очень интересно познакомиться ближе с ядом, который оран-утан и оран-сакай употребляют для отравления своих стрел, и потому во время своей экскурсии в Иохор я постарался добыть значительное количество этого яда, который продавали мне за пустяки – за табак – и нарочно приготовляли для меня.
Произведенные мною опыты с ядом над собаками и кошками показали различное его действие: иногда замечался на животном тетанус, другой раз такого симптома не было. Это обстоятельство навело меня на мысль, что добытый мною в разных местах яд был не одинаков по своему составу. Действительно, в этом я убедился во время второго путешествия по Малайскому п-ову.
Я узнал, что многие из дикарей приготовляют свой собственный ядовитый состав, примешивая к основному, так сказать, яду еще им одним известные ядовитые вещества. Базис, основание яда, в который они обмакивают концы своих стрел, составляет вываренный сок коры Antiaris toxicaria – большого дерева, называемого также «упас», растущего и на Яве и других островах Малайского архипелага. К этому варкой сгущенному соку некоторые прибавляют сок одного из ядовитых видов Strychnos, другие же яд змей и т. п.
От таких примесей получаются различный яд и различное действие его на животный организм. Из опытов своих над собаками и кошками я убедился, что маленький укол ядовитой стрелы вызывает смерть. Смерть у кошек и собак наступала минут через пятнадцать или двадцать. Надо заметить, что яд, с которым я производил опыты, пролежал у меня месяца два, после того, как он был добыт. Другое, в этнологическом отношении очень важное оружие, встречающееся у оран-сакай Малайского п-ова, называемое «лойдс», – лук; он имеет около 2 футов длины и стрелы с железными наконечниками.
Оран-сакай весьма хорошо обращаются с своими женами и дочерьми, почему я был не особенно удивлен, когда узнал, что жены и дочери могут в известных случаях наследовать даже звание радьи или, по-туземному, батена.
Надо сказать при этом, что оран-сакай имеют наследственных начальников, власть которых очень значительна. Довольно любопытны у оран-сакай свадебные обряды, о которых рассказывали мне туземцы, порядочно говорившие по-малайски. В назначенный для свадьбы день невеста в присутствии родных обеих сторон и свидетелей должна бежать в ближайший лес, а через известный промежуток времени вслед за ней бежит жених, и если он догонит и поймает невесту, то берет ее навсегда.