Путешествие на восток
Шрифт:
Стало быть, нужно было двигаться дальше на запад, словно к горам Тарбада, все происходило там. Если нежить пыталась действовать скрытно, то еще оставался шанс догнать, отомстить, спасти. В груди Бранда жгло, затем это жжение вырвалось слезами, оросившими порог родного дома, и ему стало легче и тяжелее одновременно.
Он знал, что шансов на спасение родных нет, никто не стал бы угонять непокорных живых, когда их можно было переработать, словно скот на бойне, в покорную нежить. Но их еще можно было найти, отбить и сжечь, как полагается! Чтобы они не топтали
С этими мыслями и слезами разум Бранда немного да прояснился, и он не кинулся бездумно вслед, нет. Он еще раз прошелся по селу, теперь выискивая мертвяков, вдруг пропустил кого-то из них, и высматривая все, что могло пригодиться в будущем походе. Серпы и косы, молоты, несколько монет, какое-то зелье, то ли очередная подделка, купленная лысым Инардом, безуспешно пытающимся вернуть волосы, то ли и правда у него кто-то болел.
Прибрав все, Бранд вышел к западной околице села и без труда обнаружил там многочисленные следы, не замеченные им вначале, так он высматривал живых и мертвяков. Да, здесь прошла эта толпа, устремляясь в армию своего повелителя, и Бранд устремился следом.
Погоня была не слишком долгой, хотя Бранд потом так и не вспомнил (и не хотел), где же именно он догнал один из отрядов нежити. Пока он мчался в погоню, ему казалось, что он будет действовать хладнокровно и ловко, нападет, применяя все свои умения, но по факту вышло все наоборот. Едва завидев нежить, Бранд растерял все остатки благоразумия, просто ринулся в атаку.
Он бил, крушил, ломал, резал мертвые тела, дробил головы, сам получал раны, но упрямо продолжал сражаться, не падал и Адаптивное Сопротивление поддерживало его. Скорее всего, в какой-то момент нежить все же одолела бы его — ведь Бранд не думал о себе, сражался, истекая жизнью — но тут прискакал отряд.
Позже Бранд понял, что они просто зачищали местность от мертвяков, так как Проклятый был уже сражен командой героев. Понял, что догнал тот отряд лишь из-за этой смерти, нежить остановилась, а что защищались против Бранда, так просто включились обычная ненависть и желание убить всех живых. Но тогда Бранду показалось, что они спешат ему на помощь.
За пару минут все было закончено, прискакавшие воины добили остатки отряда нежити.
— Ну ты и твердолобый! — жизнерадостно захохотал командир отряда, толстяк, ловко управлявшийся с булавой и своими воинами. — В одиночку больше половины их истребил! Что, потерял кого-то?
— Всех, — ответил Бранд, у которого звенело в голове, а сам он стоял на ногах больше из упрямства.
Странное дело, он бежал из дома, ненавидя всех там, считая врагами, хотел вернуться лишь затем, чтобы позлорадствовать и доказать им всем, как они ошибались, мечтая женить его и «усадить на землю». Но теперь, когда эти «враги» оказались убиты или превратились в нежить, Бранда жгло изнутри сожалением и желанием их вернуть. То, что уходя (точнее говоря, удирая во весь дух) из дома, он кричал «Да чтоб вы сдохли все! Умрете — плакать не буду!», не добавляло Бранду
Словно он сам проклял домашних и привел их к такой судьбе.
— Да, тогда понятно, — донесся голос толстяка. — Ну, теперь можешь отдохнуть — главного уже убили, его подручных, всю эту нежить, сейчас зачищают.
— Как? — вырвалось у Бранда.
— Известно, как, — ответил толстяк, неверно понявший его возглас. — Сжигают, маны лишают, благословениями Гароса да других богов в пыль превращают, чтобы не восстали уже больше.
Бранд опустился на землю посреди дороги и заплакал, прощаясь с родными, которых где-то вдали убивали чужие ему люди. Сколько так прошло времени, он не знал, но вдруг ощутил рядом с собой чье-то присутствие. Поднял голову, увидев жреца Гароса:
— Возрадуйся, ибо боги милосердны и погибших ждет лучшая судьба…
— МИЛОСЕРДНЫ?! — заорал Бранд, вскакивая.
Кулак его врезался в лицо жреца, затыкая того и швыряя в пыль дороги, с которой уже утащили тела мертвяков на огромный костер неподалеку.
— В Бездну такое милосердие и такую судьбу! — Бранд подскочил и успел врезать жрецу еще раз, прежде чем, на него навалились и скрутили. — В Бездну богов!
— Они покарают тебя за такое богохульство!
— Пусть покарают, но я никогда не склонюсь перед ними, потому что мне не нужно такое их милосердие!
— После смерти ты окажешься в воли бога Гароса, владыки мертвых! — с ужасом в голосе вскричал жрец.
— При встрече я плюну ему в рожу!
А затем Бранда стукнули по голове, и он отключился. Потом его чуть не казнили за нападение, но, к вящей ненависти Бранда, жрец Гароса заступился на него и попросил не наказывать, мол, живой просто потерял голову от горя. Бранд свирепо поклялся самому себе, что никогда больше не будет терять головы в бою, и неоднократно нарушал эту клятву, но сражаться все же научился.
В рожу Гаросу он все-таки плюнул, много лет спустя, также прямо послал в Бездну и прочие непотребные места, а когда Гарос призвал слуг-мертвых, Бранд прибил их на месте. После чего послал Гароса еще раз и попытался плюнуть еще, но безуспешно. Гарос, впрочем, уловил намек и больше не пытался появляться с предложениями стать его Чемпионом.
Со временем Бранд немного успокоился, перестал задирать жрецов Гароса, да и вообще всех жрецов подряд. В немалой степени этому поспособствовали несколько лет, проведенных в драконьих горах, в Алмазной Библиотеке, где не было жрецов богов и нежити. Бранд даже спокойно работал бок о бок с героями-некромантами, вроде той же Ули Скелет, но вот относиться равнодушно к Проклятым, поднимавшим нежить, так и не научился.
Даже после гибели команды и пяти лет в Благой Тиши.