Путешествие на запад
Шрифт:
Когда он почти прополз под положенной на камень решеткой, он подумал, что везенье Джелов — не сказка, раз до сих пор ему все так просто удается. И в этот момент его схватили за руку. Додумывать мысль было некогда. Он со всей силы дернул схватившего на себя, и они так стукнулись головами, что у Джела буквально посыпались искры из глаз. У его противника, очевидно, ощущения были схожи, потому что он на пару секунд затих. Приподниматься они начали одновременно. Еще секунду спустя великан распорол рукав одеяния Джела чем-то острым, как бритва. Джел шарахнулся,
Джел, не теряя времени, смотал с его головы тюрбан-повязку и накрепко привязал его локти к решетке. Он подумал, что неплохо было бы опознать хотя бы одного из похитителей в лицо. Поэтому он нашарил на полу оброненное огниво с кусочком трута, зажег лампу и поднес ее к лицу поверженного неприятеля.
Действительно, он его знал. И до него дошло, наконец, что "Тот, кто молчит" — это перевод с энленского имени Валахад.
Подобрав свое и чужое оружие, он добежал до одной из стенных ниш, выбросил из ближайшей вазы цветы, вернулся, и вылил воду из вазы Верзиле на голову. Тот медленно приоткрыл один глаз.
Джел отставил лампу в сторону так, чтобы язычок пламени касался кистей тканого ковра, прикрепленного к потолочной балке из полированного розового дерева.
— Здравствуй, Верзила, — сказал он.
— Одноглазый? Ты как сюда попал?
— Да я с самого начала был тут. Скажи мне скорее, чей это дом?
Верзила сморгнул каплю.
— А тебе зачем знать?
— Здесь живут преступники. И я собираюсь его поджечь, — сообщил Джел и посмотрел на лампу. — От того, ответишь ли ты на мои вопросы, зависит, сгоришь ли ты вместе с домом, или нет.
— Я давал присягу Валахаду, я отвечаю только на те вопросы, которые задает мне он.
— Я — кир Александр Джел. Меня нельзя просто схватить на улице и запереть в подвале, понимаешь? Я этого так не оставлю. И твой Валахад поплатится вместе с остальными. Тоже мне, заговорщики… Чей это дом?
— Кто бы ты ни был, тебе я присяги не давал, — сказал Верзила.
Ковер начал слегка дымить.
— Ну, хорошо, — вздохнул Джел. — Тогда я поджигаю его, не зная, чей он — потом все равно узнаю.
И он пошел прочь, не слишком быстро, правда.
— Постой! — окликнул его Верзила.
Джел остановился.
— Где мой человек? Что ты сделал с ним?
— То же, что и с тобой. Привязал к решетке в подвале.
— Ты говоришь правду? За что тебя посадили туда?
— Точно не знаю, но, скорее всего, за то, что я — будущий таргский император. Так чей это дом?
Верзила долго смотрел на него, потом все же сказал:
— Ирмагора, откупщика Хираконских медных рудников.
— Того Ирмагора, отец которого Ирмакор был старшим торговым советником и повесился в начале этого года?
— Того самого.
Джел сделал в уме нехитрый расчет. К Хапе инцидент с похищением отношения не имел никакого. К Волку — может быть, но вряд ли. Ирмагор считался одним из торговых магнатов, только, в отличии от
— Вот еще новости, — буркнул Джел. — А ты сам здесь как оказался?
Верзила дернул плечом.
— Как обычно. Я солдат Валахада. Нас нанимают за плату. Ладно, отвяжи меня. Я не стану тебе мешать. Ирмагор сказал, что мы охраняем его беглого раба. Ты его раб?
— Ты что, с ума сошел? — засмеялся Джел. — Я — наследник Дома Джел. Думаешь, я тебе врать буду, что ли? Это ты у меня сидишь привязанный, а не я у тебя.
— Ну… Можно сказать, я тебе даже почти верю. И я все еще должен тебе свою жизнь. Если этот дом сгорит — с меня за твою пропажу не спросят. Только, если хочешь что-то сделать — торопись. Скоро рассвет, и за тобой должны прислать повозку, чтобы увезти тебя за город. Тогда вернутся хозяева со своей охраной. Мы дежурим по двое, и сейчас в доме нет даже слуг, всех отправили подальше, чтоб не было лишних глаз. Выйти отсюда можно через сад, ворота заперты, но стена низкая.
Джел усмехнулся, распарывая связывавшую Верзилу ткань.
— Я отблагодарю тебя, если все окажется так, как ты говоришь, пообещал он.
Верзила выпутался из черных тряпок.
— Если ты в самом деле наследник Дома и хочешь отблагодарить меня — не вспоминай, что видел здесь солдат Валахада, — попросил он.
То, что он поспешил не в Ман Мирар, не домой, не в тот квартал, где снимал себе особняк Агиллер, а назад к Гермериду, он и сам считал к концу проделанного через полгорода пути глупостью, но что было делать — он уже пришел.
С холма Вальялар поднимался в серое утреннее небо жирный столб дыма — горела усадьба Ирмагора. Где-то вдалеке звонил пожарный колокол. Джел пролез через уже знакомую дыру в заборе, обошел колючую изгородь и остановился на пороге дома. Лучше бы было не встретить здесь Агиллера, а узнать, что он уехал восвояси, и спокойно пойти спать. Люди Хапы, должно быть, перевернули в поисках его уже всю Столицу. Впрочем, Хапа слишком самонадеян, ему полезно иногда поволноваться…
Джел переступил с ноги на ногу на пороге: входить — не входить. Он понимал, что одиссею свою по помойкам, подвалам, сточным канавам и бандитским кварталам ему пора заканчивать. Слишком много событий для одних суток. Кроме того, он чувствовал, что, если в ближайшее время он не найдет вина, ему попросту будет плохо. Хуже, чем в первый раз. Ведь он "пьяный гриб" уже пробовал… Ладно.
Он поднялся на этаж и постучал в дверь.
Ему открыл пожилой незнакомый человек со значком судебного пристава на рукаве.
— Вы к кому? — спросил он.
— А… — Джел осекся. — Что тут случилось?
— Здесь умер человек.
— Гермерид?
— Нет, другой.
Джелу стало душно, он потянул завязки одолженного в доме заговорщиков хорошего дорогого плаща.
— Как — умер? — еле выговорил он. — Убили?
— Нет. Он сел вот здесь, — пристав показал на верхнюю ступеньку лестницы, — и умер. Сердце остановилось или что-то такое.