Путешествие по чашам весов. Правая чаша
Шрифт:
Комда посмотрела по сторонам и поняла, что находится в какой-то лаборатории, точнее, в подсобном помещении, примыкающем к ней. На столах стояли пустые колбы, а в расположенных вдоль стен стеклянных шкафах виднелись расставленные по порядку и обозначенные цветными этикетками препараты. Стараясь ступать беззвучно, женщина направилась к дверям. Они оказались не заперты.
Комда осторожно выглянула в коридор и, убедившись в том, что он пуст, выскользнула наружу. Освещение здесь было не таким ярким, как в комнате. Лампы на потолке светились через одну. Комда осторожно пошла вперед, в любую минуту готовясь встретиться с возможным противником, но вокруг по-прежнему
Он доносился из-за неплотно закрытой двери, справа от нее. Комда осторожно заглянула внутрь. По обе стороны узкого прохода располагались высокие койки, на которых лежали опутанные прозрачными проводами люди. Приглядевшись, она поняла, что это были женщины. Теперь Комда ясно слышала, что стон раздается с четвертой от входа кровати. Неслышно ступая по гладкой плитке пола, она приблизилась. На смятых простынях неопределенного цвета лежала девушка. По лицу было видно, что она сильно страдает. Из-под прикрытых век прозрачной тонкой полоской текли слезы. Тихий стон слетел с ее губ. Комда положила ей руку на плечо и чуть сжала.
Лаэнти казалось, что она сейчас умрет. Но этого не происходило. Боль, разливавшаяся по телу, мучила ее, но конец все не наступал. Около трех месяцев она провела в этой лаборатории. Иногда ей казалось, что за этими стенами нет и никогда не было ничего иного. Что лес, в котором она родилась и выросла, ей просто приснился. Все, что ей приходилось видеть в последнее время, — это кровать и тонкие, опутывающие тело провода.
Лаэнти вспоминала, что иногда рядом с ее постелью появлялись женщины с закрытыми масками лицами и, о чем-то перешептываясь, осматривали ее. После их ухода являлись другие, видимо, рангом ниже и делали уколы, от которых потом несколько часов по всему телу разливалась боль, с каждой минутой становясь все нестерпимее. Она знала, что плакать и кричать бессмысленно. Никто не придет и не облегчит ее страдания. Вот и сейчас она могла позволить себе только тихо стонать, тщетно пытаясь этим облегчить свои мучения.
Когда Лаэнти только попала сюда, точнее, гомогиены забрали ее из родной деревни вместе с другими женщинами, девушка пыталась сопротивляться. Она вырвала прозрачные провода, ведущие от ее тела к многочисленным приборам, и пыталась убежать. Ее избили и, закрепив ноги и руки в специальных зажимах, оставили без движения лежать на постели. Она и сейчас с ужасом вспоминала эти дни. Никто не приходил даже напоить ее, не говоря уже о чем-то другом.
Потом она убедилась, что любые попытки сопротивления жестоко пресекаются. Если женщины не покорялись, несмотря на жестокие наказания, их просто убивали. Это происходило прямо в присутствии других пленниц, находящихся в той же комнате. Постепенно все попытки сопротивления были подавлены. Оставшиеся в живых, но морально сломленные женщины терпели то, чему их подвергали приходившие в лабораторию жрицы.
Девушка подняла ослабевшую руку и положила ее на живот. Боль всегда начиналась здесь и уже отсюда медленной волной растекалась по всему телу. Лаэнти не знала, что с ней сделали. Когда она просыпалась после очередного — более глубокого, чем обычно — сна, то замечала, что простыни, на которых она лежит, сменились. Иногда она оказывалась в другой комнате.
В последнее время девушка почти перестала разговаривать с другими женщинами, лежащими рядом.
Лаэнти казалось, что она уже и не человек, а какой-то механизм наподобие тех, что стояли возле
Не ощущая сейчас ничего, кроме боли, она вдруг поняла, что кто-то сжимает ее плечо. Рука была теплой, а движение осторожным. Лаэнти открыла глаза и, несколько раз взмахнув ресницами, чтобы очистить их от слез, посмотрела перед собой. Она увидела склонившуюся над ней темноволосую женщину с глазами необычного синего цвета. Женщина молчала, но в голове Лаэнти раздавался голос, который спрашивал: «Что с тобой»? Девушка подумала: «Разве она не знает, что мне больно?» — «Больно?» — переспросил голос, и она увидела, что женщина подняла руки и соединила ладони.
Синие глаза закрылись, а спустя минуту между сложенными пальцами появилось золотистое сияние, которое становилось все ярче и ярче. Женщина развела руки и начала медленно водить ими в воздухе над телом Лаэнти. Та с удивлением ощутила, как боль уходит, словно свет, идущий от ладоней незнакомки, подпитывал ее организм живительной энергией. Она даже смогла улыбнуться. Но незнакомка, стоявшая над ней, не улыбнулась в ответ. Она хмурилась, в ее глазах была грусть. «Спи», — сказал голос в голове, и Лаэнти поняла, что действительно засыпает, но теперь спокойно и без мучений.
Комда подняла глаза от лица уснувшей девушки и посмотрела вокруг. В комнате находилось около тридцати кроватей, и на каждой лежала женщина. Тут были и молоденькие девушки, и женщины постарше. Она пошла по проходу, склоняясь то к одной койке, то к другой. Лицо ее становилось все мрачнее. Теперь она поняла, что делает с жителями планеты Креат.
Не сумев создать существ, способных самостоятельно производить потомство, он стал использовать для создания своей «великой расы» женщин этой планеты. Но лабораторные эмбрионы гомогиенов с трудом приживались в донорских организмах. Зародыши, искусственно внедренные в организм подопытных женщин, зачастую убивали суррогатных матерей. Та девушка, стоны которой привели ее в эту комнату, вообще не была создана для материнства. Ее тело, слишком молодое и еще не развитое в полной мере, не способно было нести это бремя.
Комда использовала свою силу Хранителя, чтобы облегчить ее боль. Но знала, что та вернется. Единственным спасением для девушки было бы извлечение зародыша из ее организма. Но на это сейчас не было времени. Комда спешила. Другие женщины в комнате находились в более или менее тяжелом состоянии. Многие из них тоже были обречены на скорую смерть. Комда не могла им сейчас помочь, но знала, что обязательно вернется сюда, после того как спасет своих друзей и восстановит равновесие на Лаире.
Комда дошла до входной двери и распахнула ее. В коридоре по-прежнему никого не было. Но теперь она не стала пригибаться и стараться идти тише. Женщина двигалась по центру коридора, распахивая движением руки двери, находящиеся справа и слева от нее. Это были лаборатории, подобные той, которую она только что покинула. Преступления правителя Лаира стали ей очевидны. Ей больше не нужны были доказательства его вины. Сомнения покинули Комду.
Еще не пройдя весь коридор до конца, она уже ясно видела всю картину. И это знание, объединенное с ее миссией, привело женщину к пониманию меры того наказания, которого заслуживал Креат. Теперь ей оставалось только найти выход из храма. И это надо было сделать быстро. Мысли, прочитанные в голове правителя, перед тем как он ушел, не давали ей покоя.