Путешествие по Ливану. В поисках загадочной Финикии
Шрифт:
От тряски на ухабах меня сморило, и сквозь дрему мне вспоминалась финикийская легенда об Эшмуне и Астарте, которую пересказал для нас на греческом языке античный философ Дамасский [23] , живший в VI веке нашей эры.
По преданию, Эшмун родился в Берите как простой смертный. Он рос смелым юношей и с детства любил наблюдать за дикими животными. Повзрослев, он стал охотником и превратился в статного юношу, такого красивого, что Астарта влюбилась в него с первого взгляда. Эшмун охотился на зверей в горах Ливана. Астарта всячески мешала его промыслу. Она постоянно ходила за ним следом, надеясь вызвать у Эшмуна ответное чувство, однако тот оставался равнодушным к богине, сторонился ее. Однажды, не выдержав назойливых притязаний Астарты, Эшмун пустился в бегство, но, увидев, что богиня проворнее и избежать встречи с ней невозможно, ударил себя топором и умер. Астарта, раскаявшись, вернула юношу к жизни своим животворящим теплом и сделала его богом, чтобы в приятных беседах проводить
23
Николай Дамасский (64 до н. э. – нач. 1 в. н. э.). I века н. э.), древнегреческий философ, автор Истории в 144 книгах, первые книги которой посвящены истории и мифологии стран Востока.
В гостях у финикийских богов
Храмовый комплекс Эшмуна занимал господствующее положение на местности, возвышаясь над правым берегом реки Эль-Авали. Крутой откос к долине реки был разделен террасами, частично вырубленными в теле самого склона.
Пройдя сквозь железные ворота (слава Богу, они были не на замке), я двинулся в сторону римской дороги, по одну сторону от которой на месте колонн оставались лишь основания. Вторая сторона была свободна от чего-либо и открывала возможность обратить внимание на древний комплекс. Его начало было положено в седьмом веке до нашей эры. В пятом веке сидонский царь Эшмуназзар значительно расширил его и построил несколько новых храмов, о чем свидетельствует надпись на его саркофаге, выставленном в Лувре.
«Я, Эшмуназзар, царь сидонян… и моя мать Амаштарт, жрица Астарты, владычицы нашей… (мы те), кто строил храмы богам – храм Астарте в земле моря, Сидоне, и поселили там Астарту… И построили храм Эшмуну, святилище Ен Йидлал на горе и поселили его (там)… И мы построили храмы для богов сидонян в Сидоне, земле моря, один храм Балу Сидона и один храм «Астарте, имя Бала».
Главное место в пантеоне божеств Сидона занимала богиня Астарта, поэтому ее храм назван первым. Астарта Сидонская, так же как и ее тирская и библосская сестры, считалась богиней плодородия. В Тире и Сидоне ее чтили в виде камня различной формы, провозимого во время торжеств на троне, установленном на специальной тележке. Есть мнение, что эта традиция связан с падением метеоритов: Филон Библосский [24] упоминает в своих трудах историю об упавшем с неба камне, который нашла Астарта.
24
Филон Библосский, Геренний Филон (ок. 50 —после 138 г. н. э.), финикийский историк и грамматик, родом из Библоса. Автор «Истории Финикии» в 9 книгах, «Словаря синонимов», труда «О приобретении и отборе книг. Считал, что в основе мифов лежат реальные события.
У начала дороги я заметил тропинку, ведущую к ступеням, которые поднимались по небольшому склону. Над ним возвышались величественные руины храма Эшмуна, о котором шла речь в луврской надписи. Первым делом я взобрался на холм. От храма остались могучие стены, сложенные из огромных плит, длиной метра по два и высотой с полметра. Вдоль лестницы и дальше выше по склону я увидел расставленные по аккуратной цепочке емкости для воды в виде современных пластмассовых бидонов. Кто и зачем их расставил – непонятно. Спросить не у кого, так как кроме меня и Ильяса вокруг никого. Может, местные жители наполняют их и оставляют, чтобы в потом поливать виноградники теплой водой, нагревшейся на солнце.
Мне вспомнилось, что в горах, выше храмового комплекса, бил родник, который царь Эмуназзар называл «Ен Йидлал», что в переводе с финикийского означало – «источник на горе». Вода из родника по подземному каналу поступала в Сидон. Говорят, что и сейчас жители города иногда используют эту рукотворную подземную реку. Среди развалин храмового комплекса можно найти остатки свинцовых труб, которые подводили воду к римским виллам, расположенным поблизости. Остатки этих вилл с прекрасными мозаичными полами хорошо были видны с вершины холма. «Их хозяева обладали неплохим вкусом, раз разместили свое жилье в таком необычном месте», – подумал я.
У подножия холма, ниже святилища Эшмуна, находились руины храма Астарты. Удивительно, что главная богиня Сидона разместилась у ног своего возлюбленного. Я спускался с холма не по парадной лестнице, а напрямик, держась за выступы стен, обдирая коленки и хватаясь, в качестве помощи, за проросшие сквозь стены стебли растений. Было понятно, что жители окрестных сел «по кусочкам» разбирали древние сооружения храма для собственных нужд в течение нескольких столетий. Но я надеялся, что все же смогу найти что-нибудь интересное. С одной стороны, я чувствовал себя первооткрывателем неизведанного, а с другой – ощущал гостем финикийских богов. Как мальчишка лазил я по развалинам, восхищаясь каждой самой маленькой малости. Какой-нибудь обломок фриза с орнаментом или кусок колонны приводили меня в такой трепетный восторг, будто я держал в руках как минимум золотую тиару царя Эшмуназзара.
Каково же было мое изумление, когда у стены, примыкавшей к подножию холма, я увидел каменный трон Астарты, а рядом охраняющих его львов. Один из них, слева, был очень маленьким, едва заметным в густых зарослях травы. По описаниям в научных источниках я знал, что еще совсем недавно по обеим сторонам трона восседали два египетских сфинкса. Куда они подевались? Возможно, их увезли в музей, а, может быть, разбили какие-нибудь варвары? Трон располагался на древней плите с плохо просматривавшейся, не то надписью, не то орнаментом. Слева на стене – едва заметный барельеф, на котором можно различить сцену поимки петуха – традиционной жертвы богу-врачевателю Асклепию, сыну Аполлона и нимфы Корониды. Кстати, Эшмуна можно считать прообразом этого греческого бога. Даже священное животное финикийца Эшмуна – змея, изображавшаяся на шесте – перекочевала к греческому Асклепию, потом к римскому богу Эскулапу, и, в конце концов, стала всеобщим символом медицины. На прощанье я снова взобрался на холм и еще раз окинул взглядом величественные руины. Спускался уже по лестнице для процессий, которая имела для меня символический смысл, связывая прошлое с настоящим. Я знал, что популярность финикийского бога была настолько велика, что даже после введения христианства, когда Эшмуну было запрещено поклоняться, храм еще долго манил тысячи паломников, которые в надежде на выздоровление оставляли здесь статуэтки-подношения с написанными на них именами.
Знаменательно, что согласно поздней финикийской легенде именно Эшмун оживил главного бога Тира Мелькарта, погибшего в схватке с чудовищем Тифоном. Теперь меня ждал этот самый южный финикийский город Ливана.
Часть II. В поисках загадочной Финикии
Вступление
Убедившись, что материальные свидетельства жизни и деятельности финикийцев, из-за их недостаточной сохранности, не смогут дать читателю полного представления о Финикии, а архивы финикийских царей уничтожены войнами и пожарами, я обратился к источникам других народов, сообщавших сведения о Финикии. Это, в основном, древнегреческие и древнеримские авторы, архивы египетского фараона Эхнатона в Телль эль Амарне и другие источники. Так была написана вторая часть книги – «В поисках загадочной Финикии». В вопросе происхождения финикийцев я не согласен с выводом некоторых ученых, что финикийцы являлись местным, автохтонным населением, всегда проживавшим на этой территории, и солидарен с мнением большей части ученых, которые полагают, что загадочный финикийский народ пришел на землю Ливана около шести тысяч лет назад. Откуда точно – никто не может сказать утвердительно, скорее всего, из равнинных территорий центральной Сирии. Пришельцы быстро освоились на новом месте. Они научились хорошо ловить рыбу, строить города и создавать быстроходные суда, извлекать из морских раковин с моллюсками пурпур и наносить его на ткань, выдувать из стекла красивую посуду, вырезать из кедра и слоновой кости украшения, добывать из недр земных редкие по тому времени драгоценные металлы и создавать из них предметы роскоши.
Боги покровительствовали этому народу… Скоро о нем узнали на всем Средиземноморье – от островов Кипр, Крит и Родос до побережья современных Греции, Италии, Франции, Испании и Северной Африки. Везде финикийцы – умелые мореходы, зодчие и купцы – устраивали свои поселения, занимаясь торговлей и ремеслами. Но главное их достижение в том, что они несли окружавшему их миру высокую культуру. Финикийцы первые в мире создали линейное письмо и алфавит, который потом заимствовали древние греки и другие народы, научили будущих европейцев многим ремеслам. Очень редко в литературе вы найдете мнение о том, что именно финикийцы внесли главный вклад в развитие и становление европейской культуры. Вторая часть книги восполнит некоторые пробелы в истории и будет подкреплена фактами, которые позволят по-новому взглянуть на вопрос взаимовлияния и взаимопроникновения культур древних народов.
Глава 1. Тир – финикийский Остров Свободы
Легенды и были Тира
Об основании Тира ходят разные легенды. Сами финикийцы называли свой город «Цор» или «Сор», что в переводе с финикийского означает «скалистый остров». В дальнейшем «Сор» преобразовалось в «Сур», а древние греки всю обширную область вокруг начали называть Сурия. Астарта нашла здесь упавший с неба метеорит и родила от него морского бога Мелькарта, будущего покровителя мореплавателей Тира. Легенды утверждают, что до основания первого поселения этот крошечный островок плавал по волнам, на нем было две скалы, а между ними росла маслина, на которой сидел орел. Бог Мелькарт, научивший финикийцев строить корабли, приказал людям найти место своего рождения. Для этого они должны были принести в жертву орла. Как только кровь орла окропила скалы, остров мгновенно остановился. Это случилось в 800 метрах от берега. В память об этом финикийские мореходы стали жертвовать Мелькарту, морскому Баалу, корабельные якоря, а в XXVIII веке до н. э. возвели на острове храм. Предание донесло до нас сообщение, что перед храмом стояли две колонны из чистого золота, что жрецы ходили по его территории босиком, что жители делали ежедневные жертвоприношения, сопровождавшиеся ритуальными танцами.