Путешествие в Туркмению и Хиву в 1819 и 1820 годах
Шрифт:
Желательно было бы исследовать и промерить залив при Гассан Кули; нельзя на верное полагать, чтобы оной удобен был для якорных стоянок больших судов; но для мелких он без сомнения хорош. — Снять план со всего мыса было бы полезно; место сие крепко положением своим, будучи окружено морем с трех сторон; но время мне сего не позволило — пресную же воду можно из Атрека добывать.
В числе старшин Гассан Кулинского Аула считаются Ил Магмед, Хан-Гельди и Девлет Али; старшины сии признаны Киатом; впрочем есть и другие, с коими Киат в ссоре; и потому в Ауле сем владычествуют две стороны, из коих Киатова сильнейшая.-
Августа 28. Ввечеру прибыл из Атрека Петрович, отправленный на кануне, и привез с собою Кази, и Коджам-Кули-Бая, которые у Туркменов в уважении. — Кази хотя и молод; но всеми чтим потому, что звание его наследственное и отец пользовался общею доверенностью.
Подарки ему сделанные весьма хорошо расположили его к нам. Хотя предложенные нами бумаги и были скреплены печатью главнейших особ; — но Пономарев хотел непременно получить общее согласие всех Туркменов для назначения Киата Послом к нашему Правительству; почему и собрал всех старшин в присутствии Кази и самого Киата, которые в собрании 29 числа Августа общим согласием утвердили сего последнего Послом. За сим начались подарки: — Киату неприятно было, что без совета его составлены были списки почетным людям Туркменским и что сделаны были подарки Мир-Сейду, Хаджи Магмеду и Тангри Кули (прозванным Сардарем по храбрости); он более оскорбился сим потому, что, повидимому, прежде нашего назначения многим обещал оные доставить; почему желая показать нам свое неудовольствие и власть над старшинами, уговорил преданных ему Иль Магмета и Хана Гельди ничего не принимать, даже и не ходить к нам; после, когда мы с ним объяснились и согласились одарить избранных им, один из них отказался от подарка, которой показался ему недостаточным, Пономарев переменил его; — сие подало другим повод требовать лучших, даже какой то оборванный Мулла осмелился нам с неудовольствием свой возвратить.
Вышедший из терпения, Пономарев вынужден был бранью укротить их ропот; они тотчас присмирели; все в Ауле утихло и порядок восстановился по прежнему.{28}
Августа 30. Ветр несколько утих, и мы достигли Корвета уже ввечеру после четырех часового плавания. — С нами приехал Киат, который никому не позволял разделять трудов своих, или лучше сказать, быть участником в награждениях и доверенности, которых ожидал от нашего Начальства.
Августа 31. Мы снялись с якоря и целый день лавировали. От Киата узнал я между прочим, что Туркменский народ обитающий от Балканского залива к Югу по берегу моря и внутри степи разделяется на три поколения: — Иомуд, Теке и Кеклен. Племена Кеклен хищнее прочих; часто нападают на Иомудов и грабят их. — Два поколения сии с давних времен находятся во вражде; они были в мире только во время Султан Хана. — Хищные Теке были усмирены 1813 году Хивинским Ханом, проходившим чрез их земли с 30,000 войска на войну против Персиян{29}.
Название поколения Иомуд происходит от имени одного предка, называвшегося Иомудом, у коего было три жены: от первой родились два сына.: Чуни и Шереб от второй Куджук а от третей Байрим-Ша ; от сих четырех сыновей Иомуда произошли четыре поколения Иомудского народа, носящие, названия своих родоначальников.
Сии четыре поколения живут в самом тесном союзе и защищают друг друга; но особенное согласие господствует между двумя первыми. В первом считается до 15,000 дымов, во втором столько же, в третьем 8,000 и в четвертом до 14,000.
Поколения сии все перемешаны; но с Хивой поколения Байрам Ша в больших сношениях. Всякое из них имеет главного старшину и Кази, у Шербов главный старшина Коджам Кули-Бай; а Кази — Магмед Таган: он в особенном уважении у всех Иомудов, как по древности рода, так и потому, что праотцы его всегда занимали сие место.
Иомуды переносят кочевье свое на лето к речкам Атреку и Гюргену; а на зиму собираются около белого бугра и далее внутрь степи.
Главный старшина у Чуни называется Надыр-Хан, он живет в Ата-Бае, где также имеет пребывание свое Кази их Девлет Мурат.
У Куджук, старшина Ана Верди Хан, бежал в Хиву. — Кази их умер, и с тех пор никому не поручали сей должности.
У Байрам Ши старшиной Менг-Али Сердар, бежал в Хиву с большею частью своих единоплеменников.
Поколение Иомуд может выставить в случае нужды до 30,000 человек в поле, но из сего числа не более 1,000 которые бы в состоянии были сражаться и иметь хорошее оружие.
Я также спрашивал у Киата о Карабогазком {30} заливе, который будто поглощает воду Каспийского моря. — Он говорил мне, что мнение, сие согласно с предположениями Туркменов.
Сентября 1. По утру мы принуждены были, за неимением ветра, бросить якорь против зеленого бугра; но вскоре опять пустились в путь. Зеленый бугор имеет вид Конуса, коего поперечник основания в три раза более высоты. На нем такая же, как и на белом бугре яма с кипящей морской водой, испускающая сильной запах. — Он называется Туркменами Бартлауком, или Гес Бартлаук, что значит голубой или небесного цвета.
Несколько по Севернее бугра на самом берегу моря находится древняя мечеть, которая называется Мама Кыз или девичьи сосцы. От серебряного бугра до Гассан Кули 5 ? Немецких миль, от Гассан Кули до Белого бугра 3 1/2, а от сего до зеленого 4 1/4.
Сентября 2. Около полдня мы увидели Нефтяной остров; Огурчинской оставался у нас в левой стороне, мы его не видали по причине низменности берегов и отдаления. — Вьехавши в залив, находящийся на Юго Восточной стороне Нефтяного, я сделал наблюдение высоты солнца и нашел широту 39°-10’-20”,82. Остров Нефтяной как и вышеупомянутые бугры, виденные на Востоке, представляются издали большими возвышениями желтого цвета.
В описании обратного пути Эскадры Графа Войновича, острова сии довольно подробно и верно описаны, также и на карте хорошо означены, бЫВШИЙ Тогда остров Дервиш, лежавший на Юго-Западной оконечности Нефтяного или Челекени, 15 лет тому назад соединился с сим последним от сильных землетрясений.
После полудня мы легли на якорь в расстоянии пяти верст от Аула, находящегося на Южной стороне Нефтяного острова. Я ездил с Пономаревым в Аул — в нем не более 15-ти кибиток, которые издавна тут поселились; промышляют нефтью и озерной солью, за которою приезжают к ним Туркмены от Гассан Кули и серебряного бугра. Ключи нефтяные лежат за горами, где находится еще несколько семейств; по словам жителей, на сем острове считается до ста дымов; они все поколения Шереба, воду пьют изрядную, но солоноватую из колодцев, коих не более четырех.
В средине острова есть несколько пастбищ, но рогатого скота на нем не держат, а пасут только верблюдов и овец; на острове сем произрастает мелкой лес, годной для дров. Зима по словам их бывает очень холодная. Пристанище для Киржимов перед Аулом очень удобно, оно прикрыто косою, идущей параллельно с берегом по Восточной стороне; но и самый рейд для больших судов также удобен, якорные стоянки везде хорошие. Желательно было бы исследовать подробнее сии острова; но краткость времени не позволила, мне сего сделать.