Путешествие за счастьем
Шрифт:
– Мдяяяя, - протянул он через некоторое время, - а вот оливковый, это как? И этот, зелененький?
Лавочник так же печально вытащил большую фанерку, выкрашенную в серовато-зеленый цвет, потом положил еще фанерку, и еще, и еще, пока сверху не лег золотистый квадратик с легким зеленоватым отливом.
– Это оно!
– воскликнул суетливый!
– Оно! Теперь я вижу. А глоксинию мы пустим по стене. Живую!
– Ну вот, этож таким цветом одно удовольствием красить, - пробормотал маляр и просиял счастьем. На бреющем полете
– Жуть, ну и вонь!
– раскашлялась Дуня, - только я не поняла, чегой-то это тощий так обрадовался, до счастья просто?
– А ты представь, красить неделю в лиловую тоску дом.
– объяснила Синни - То ли дело зелененький!
Феи рассмеялись. Маляр с заказчиком вышли из лавки, но очков с ними не было - очки, поблескивая маной, остались лежать на прилавке. Впрочем, лежали они там не долго. Задумчивый мужчина в берете вышел из лавки со свертком в руках и очками Зосимы в кармане.
– Это город каких-то воришек!
– простонала Синни.
– Наверное, у них в городе мастер один, и он делает всем одинаковые очки. Вот и путают, - придумала объяснение Яся.
– Ну-ну, - скептически протянула Дуня.
Господин в берете долго шел по городу и вышел к самому центру, туда, где старинные дома стояли за кованными фигурными оградами, где благоухали левкоями клумбы и около каждой калитки стояли вычурные топиари. Вор остановился у большого каменного дома с барельефом, изображающим кувыркающихся в воздухе дракончиков. У пузатых малышей были крошечные крылышки, длиннющие хвосты и круглые удивленные глаза. Господин в берете постоял, посмотрел на драконов, вздохнул и стукнул медным кольцом на двери. Почти сразу же ему открыли. Феи влетели за ним в дом.
– Проходите, проходите мэтр Парв, мастер Осинг сейчас подойдет.
Мэтр Парв пошел по узкому темному коридору, феи поспешили за ним и неожиданно влетели большую светлую комнату. Три окна от потолка до пола, сияющий паркет, стулья с резными кривыми ножками, выстроившиеся у стен, - комната казалась просто огромной. Посередине стояло роскошное кресло, а у окна картина на мольберте, стул, и еще какие-то ящички и коробочки. Мэтр прошел к мольберту, снял берет, сдернул с картины простынь в мелкий цветочек и стал доставать из принесенного с собой свертка краски.
– Я уже тут, мэтр, - толстяк в голубом атласном костюме важно уселся в кресло, - вы помните, что этот сеанс последний? Хотелось бы посмотреть на работу.
Мэтр поклонился:
– Добрый день, мастер Осинг, как ваше здоровье?
– Не жалуюсь. Мэтр, вы помните уговор, я не заплачу, если картина мне не понравится?
– Ну что вы такое говорите?
– мэтр нервно потер переносицу, - как это не понравится? Понравится обязательно. Голову, пожалуйста, левее, вот так.
Феи подлетели к окну и с любопытством уставились на холст. Не заплатит - поняли они. Видимо, эта же мысль
И тут дверь скрипнула и в комнату зашел рыжий кот. Кот презрительно дернул хвостом, вальяжно подошел к креслу, поточил когти о дорогую обивку и запрыгнул на колени к мастеру.
– Масик, ну у меня же сеанс, - голос мастера стал удивительно жалобным. Кот дернул ухом. Мастер занес было руку, чтобы спихнуть кота с колен, но тут раздался еще один голос:
– Масик, солнышко, где ты?
– и в комнату вплыла хозяйка, - зайчик, у папы сеанс, нельзя. Мэтр, котик вам не помешает?
– Пусть сидит!
– мэтр был тороплив и резок, а еще облачко счастья поднималось от его плеч.
– Да, да, погладьте кота, вот так!
Карандаш замелькал в руках, мэтр схватил одну кисть, вторую, третью, и скоро пять кистей танцевали над картиной. Иногда мэтр выхватывал одну из них, макал в краску, и безумный танец источек продолжался. Рыжий кот возникал на картине. Очень удачно он прикрыл пузцо хозяина, яркая шерсть приковывала все внимание, и лицо мастера теперь приобрело вполне приятный розовый цвет, а главное взгляд. Взгляд стал лукавым и добродушным. Картина и гонорар были спасены.
– Мы продолжим классическую традицию. Это будет такая остроумная и изящная отсылка к знаменитому портрету "Ректора с котом". О! Знатоки умрут от восторга. Этакий символизм, заказчик суровый мужчина, но дома, в кругу семьи, он окружен уютом и покоем.
Госпожа Осинг при этих словах расплылась в самодовольной улыбке.
– С другой стороны, - продолжал мэтр Парв, - кот показывает и характер мастера. За расслабленностью и кошачьей безмятежностью скрываются железные когти и хватка хищника...
– Да, - самодовольно хмыкнул мастер, - я еще тот кот.., - и нежно погладил кастрированного еще в ранней кошачьей юности Масика. И забеспокоился, - а это в одну цену?
– Из уважения к вам, - с должной печалью произнес мэтр.
Хозяйка подошла к картине, заглянула через плечо художника, нацепила его очки и пробормотала.
– Мэтр, потом мне нужен еще и отдельный портрет Масика.
– Мэрм, это сложно, рисовать кота.
– Дорогая, - начал было прижимистый мастер, но хозяйка его оборвала: