Путешествия капитана Александра. Том 1
Шрифт:
С представлениями о христианских святых в головах у морийцев была, конечно, порядочная каша. Они почитали и первого своего наставника и капитана, преподобного Иоанна Летсера, хотя через двести лет после создания Мории никто уже толком ничего не знал о его жизни. Одни считали Летсера Апостолом Павлом, так как именно он создал христианскую церковь Мории. Какой Павел? – возражали другие. Ведь его звали Иоанном. Морию благословлял и направлял в первые годы плавания Иоанн Богослов, любимый ученик Христа. В апостольской среде Мории было несколько Иоаннов, которые поздней традицией были объединены в фигуру Иоанна, ученика Господня. Да нет же, это был
Вспоминали Виганда Вирта, который в памяти лихих морийцев перепутался с образом Апостола Петра. Виганда Вирта, который спас и сохранил для Мории Иоанна Летсера. Кто-то спорил:
– Не надо говорить, чего не знаешь! Виганд Вирт – первое имя Фомы неверующего. Ведь Виганд постоянно оспаривал все, чего лично не видел и не потрогал, и поэтому нередко участвовал в диспутах.
Помнили они, конечно, и Себастьяна Бранта, хотя уже совсем смутно. Почему-то у них сложилось представление, что после отплытия их корабля Брант пострадал за Морию. Что он отказался отречься от Мории, подвергся гонениям и был пронзён тысячью стрел. Так в представлениях благодарных морийцев Себастьян Брант временами превращался в Святого Себастьяна. Не будем осуждать простодушных морийцев. Ведь они были оторваны от жизни всего мира. Главное, что они любили и не забывали тех людей, которые дали путёвку в жизнь их плавучей родине.
С датами и календарями у морийцев тоже было далеко не всё благополучно. Когда они отплывали, в Европе ещё не было григорианского календаря. Морийцы продолжали использовать юлианский календарь, который в XVIII веке расходился с уже принятым в Европе на одиннадцать суток. А нумерацию лет морийцы вели по византийскому варианту летоисчисления с 5508 года до нашей эры. Дата начала года различалась в разных областях Мории. Прибамория и Беломория отмечали Новый год 1 сентября, а великоморы считали, что Новый год начинается 1 марта, в день рождения весны.
Об этих особенностях календаря морийцев мы узнали из сохранившихся писем своей семье, написанных известным английским путешественником Лемюэлем Гулливером, посетившим в те годы Морию. Ему разрешили тогда подняться на наблюдательном воздушном шаре, а также посетить учёных Мории. Полёт на воздушном шаре Гулливер описал в своем «Путешествии в Лапуту», а встречу с учёными Мории, о которых со свойственным англичанам снобизмом высказался довольно нелестно, – в «Путешествии в Бальнибарби». Чуть позже я обязательно расскажу, как развивались науки Мории, которым Государи Всея Мории придавали очень большое значение. Тогда мы и коснёмся тех впечатлений, которые Гулливер вынес из посещения страны-острова.
Значительную роль в организации сильного морийского государства сыграл Господин Всея Мории, прославленный реформатор Кифа Великий.
Кифа, государь всея Мории
Известно есть, что зело храбрый принц придет в Морию после посещения заморских стран в 1700 году и по воле Божьей глубоким умом своим расширит Великую Морию и напоследок наречётся Императором Всея Мории.
Почти за восемьдесят лет до рождения Кифы славный мориец Иоанн Латоциний, бившийся над проблемами механики и математики, видение пророческое имел. Вот что он писал: «Известно есть, что зело храбрый принц придет в Морию после посещения заморских стран в 1700 году и по воле Божьей глубоким умом своим расширит Великую Морию и напоследок наречётся Императором Всея Мории».
Если верить легендам, то пророчество славного Иоанна Латоциния оказалось исключительно верным. Именно в 1700 году «храбрый принц глубоким умом своим» взнуздал Морию, поднял на дыбы перед прыжком в неизвестное новое, и Мория замерла от ужаса перед будущим выбором, продиктованным потрясающей энергией, необоримой силой и несокрушимой волей всего лишь одного человека. Нарекли ли его званием Императора либо Царя, или ещё каким-либо дополнительным званием, помимо Государя, мы не знаем.
Другое пророчество исходило от морийского монаха, первого профессионального поэта Мории, Симеона Полоцкого, который заметил, что недалеко от Марса появилась необыкновенно яркая звезда, предсказал дату рождения Великого Государя, имя его (Кифа) и сравнительно короткую, всего пятьдесят лет, продолжительность жизни. Пророчество это, счастливое для Мории и трагическое для Кифы, также полностью сбылось. Сам ли Полоцкий видение имел? Сам предсказал дату рождения Кифы или ему, как говорят, открыла это книга откровений Иоанна Летсера, предвидевшего появление Великого Государя почти за двести лет до этого?
Государь Всея Мории Кифа I (кифа – камень, арам.), Государь-батюшка, помазанник Божий, был личностью выдающейся во всех отношениях, морийцем до мозга костей. Могучий, двухметрового роста, безбашенный, яростный, неуёмный и беспощадный. Казалось, он унаследовал всю мощь предков Мории и впитал с молоком кормилиц Мории бешеную силу их отцов – языческих богов. В нем бурлила ярость Пана, вызывающая панический ужас всех его подданных, раскованность и неудержимость Бахуса и сметающая всё на своём пути расчётливая сила всемогущего Плутоса.
Как и первый капитан, «железный портняжка» Иоанн, Кифа беззаветно любил Морию и так же, как Иоанн, вникал во все дела своей страны. Он был и плотником, и кузнецом, и солдатом, и моряком, и хирургом, если требовалось. Не щадил ни себя, ни других. Понимал, как далеко вперед ушла Европа в сравнении с Морией и по устройству общества, и по строительству кораблей.
Кифа высаживается в Европе. В Голландии. Инкогнито работает плотником на верфи. Учится строить корабли. Вернувшись в Морию, организует постройку самых современных парусных кораблей. Расширяет с их помощью Морию. Дает новому району имя своего покровителя Святого Петра – Петромория и размещает там свою резиденцию. Посередине Петромории пробивает прямую, как стрела, перспективу и называет её Рейнский проспект.
Что представляла собой Мория, когда Кифа возвращается из Европы?
В стране не было современных мастерских для производства оружия, тканей, садово-огороднического инвентаря. Армия и флот были непрофессиональными, устаревшими. Морийцы неохотно шли в армию. Выучка плохая. Непрерывная внутренняя борьба влиятельных семей острова. Восстания. Многие иностранные военные эскадры с одобрения своих правительств направляли на Морию жадные взоры и не прочь были захватить и подчинить её.
Нужен был умный и талантливый руководитель, незаурядный человек. Именно таким и был энергичный, деятельный Кифа, хотя он временами казался чужаком в своей родной стране.