Путеводная нить
Шрифт:
— То, что нам присылают кучу спама и всякой дряни, это ерунда. Над такими выходками можно только посмеяться. Но ты и половины не знаешь! На сей раз она перешла все границы.
— Мне очень жаль, что вам приходится разгребать горы спама, — съязвила Бетани, понимая, что реагирует сейчас не лучше собственной дочери. — Очень сочувствую вам обоим.
Грант насупился.
— Даже не знаю, как благодарить тебя за поддержку, — буркнул он. — Особенно после того, как мне целый час пришлось успокаивать Тифф. Она в истерике,
— Ничего себе! — ахнула Бетани.
— Угадай, кто у нас главная подозреваемая!
— Не может быть!
Все оказалось гораздо хуже, чем ожидала Бетани. Возможно, Грант прав — дело зашло слишком далеко. Видимо, Энни надоели интернет-рассылки, и она решилась на следующий шаг.
— Это настоящее преступление, — продолжал Грант. — Мы еще не вызывали полицию, но…
— Неужели ты подашь в суд на собственную дочь?
В последнее время Грант низко пал в ее глазах, но Бетани и в страшном сне не могло присниться, что он способен официально обвинять Энни.
— Не я, а Тифф.
Значит, все дело снова в Тифф. Бедненькая Тифф!
— Постарайся убедить свою ненаглядную Тифф встретиться с Энни и о чем-то договориться.
— Это еще не все! — рявкнул Грант. — Энни изо всех сил старается превратить нашу с Тиффани жизнь в ад. Ты понятия не имеешь, какую дрянь она заказывает для нас по Интернету! Почему ты не можешь сдержать собственную дочь?
— Энни, между прочим, и твоя дочь тоже. Ее мирная жизнь пошла к чертям, потому что у ее папочки мозги находятся в штанах.
— Черт побери, Бетани, я не намерен терпеть от тебя оскорбления! Мы разведены.
— Тогда ладно. — Она махнула рукой. — Убирайся из моего дома!
— Он твой только потому, что я его тебе уступил!
— Уступил?! — На несколько секунд Бетани лишилась дара речи. Он иногда такое скажет… — Да, уступил — вместе с платежами по ипотеке! Благодаря тебе этот дом не стоит ни гроша!
— А кто за все платит? — возразил Грант. — Напоминаю, я плачу тебе алименты, благодаря которым у тебя есть возможность содержать дом. Кстати, ты уже нашла работу? — спросил он с таким неприкрытым злорадством, что Бетани поморщилась.
Она закрыла глаза и постаралась сдержать гнев. Сейчас нет смысла ссориться с Грантом. И не хочется.
— Ладно-ладно, — торопливо продолжал он, видимо придя к тому же выводу. — Я приехал не для того, чтобы ругаться. Нам нужно что-то придумать, чтобы разобраться с Энни. Так дальше продолжаться не может.
— Девочка зла не на меня, а на тебя. Вот ты с ней и разбирайся. — Бетани не дерзила. Энни очень больно из-за отца. Бетани пыталась как-то помочь дочери, но сейчас от нее толку мало. Гранту придется тоже взять на себя долю ответственности.
Грант провел пятерней по волосам.
— Боюсь, так Энни скоро дойдет и до рукоприкладства, — пробормотал он, качая головой. — Просто голова кругом!
— Так ты за Тиффани беспокоишься?! — не выдержала Бетани.
— Естественно! Сегодня она намеренно испортила ей машину, а что будет завтра? Побои, увечья?
— А как же Энни? — спросила Бетани, потрясенная эгоизмом бывшего мужа. — Ее состояние тебя совсем не волнует? Неужели она не заслуживает твоего участия?
— Конечно, за нее я тоже волнуюсь, но с ней стало трудно. Она меня ненавидит. По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление. Может, тебе известно что-то, чего я не знаю. Буду тебе очень признателен, если ты меня просветишь.
— В том-то и дело, — дрожащим голосом ответила Бетани. — Она очень тебя любит. Хочешь верь, хочешь не верь, но Энни нужен отец. Ты развелся со мной, но ведь не с детьми же! Когда ты в последний раз разговаривал с дочерью? Раньше ты хотя бы звонил ей раз в неделю, раз в две недели. Насколько я понимаю, звонки прекратились. Почему? Когда ты в последний раз разговаривал с ней — да и с Эндрю, если уж на то пошло? Неужели я должна напоминать, что они и твои дети?
Грант смотрел в пол:
— Я был занят, и потом…
— Занят? — воскликнула Бетани. — И ты серьезно думаешь, будто это достойный предлог?
— Нечего меня совестить. И потом, Энни и Эндрю не желают общаться с Тифф. Они даже не приходят ко мне, потому что дома может оказаться она.
— Поговори с Энни, — попросила Бетани, на некоторое время забывая о гордости. В ее голосе послышались умоляющие нотки. — Позвони ей, свози куда-нибудь пообедать. Ее нужно убедить, что ты по-прежнему ее любишь и хочешь участвовать в ее жизни. Главное — будь искренним. Не обещай ничего просто так, иначе получится больше вреда, чем пользы.
На лице Гранта появилась знакомая гримаса, словно у капризного ребенка.
— Хорошо, — кивнул он. — Через пару дней я ей позвоню. — Он замялся и криво улыбнулся. — Спасибо, Бетани.
Она пожала плечами:
— Всегда пожалуйста.
— Как дела у Эндрю?
Бетани с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза:
— Сам спроси.
Грант с огорченным видом покачал головой:
— Мне кажется, Эндрю не желает иметь со мной ничего общего, независимо от того, с Тифф я или нет.
— А ты приходи в сентябре на матчи с его участием; по-моему, увидев тебя на трибуне, он сразу вспомнит, что ты его отец.
Грант задумался:
— Может, и приду.
Иными словами, он придет, если матчи не пересекутся с его работой и у него не найдется более важных дел.
Бетани скрестила руки на груди. Вроде бы все; сейчас он уйдет. И все же Грант переминался с ноги на ногу, словно собирался сказать что-то еще. Наконец, он проворчал:
— Насколько я понимаю, ты недавно встречалась с Полом Ормондом?