Путеводный свет
Шрифт:
Я подошел к ванной комнате и осторожно постучал в дверь:
— Джастис? Вы в порядке?
— Я здесь, Эл, — ответил мне мурлыкающий голос, но доносился он не из ванной.
— Где вы? — спросил я ворчливо.
— В спальне.
Горловые мурлыкающие нотки были типично женскими, призывными. Моя спина отреагировала соответствующим образом: Джастис могла ждать за дверью моего появления с чем-то тяжелым и нанести смертельный удар своей миниатюрной ручкой. Но мне нужно было рискнуть, потому что подобное мурлыканье не очень-то часто доводится слышать.
Дверь
Пока я стоял, любуясь ею и боясь нарушить колдовское очарование этой картины, ее руки медленно поднялись и обхватили обе груди призывным жестом.
— Эл!.. — Мурлыкающая вибрация исходила из глубины ее горла.
— Джастис! — с трудом выдохнул я.
— Вот теперь смейтесь! — произнесла она торжествующе.
Глава 7
На следующее утро я проснулся около восьми. Оказалось, она уже ушла. Сохранился лишь едва различимый запах ее духов, и, как я считаю, он не был плодом моего воображения.
Для чего такая спешка? — подумал я сердито. Но тут же одернул себя: кто знает, не требует ли Кендалл, чтобы его священнослужители высокого ранга обязательно возвращались к завтраку в храм?
Через пятнадцать минут, приняв душ и одевшись, чтобы начать трудовой день, я обнаружил на кухне записку, которая была прислонена к пустой кофейной чашке со следами губной помады по краю.
Джастис писала мне:
«Почему раньше мне никто ничего не говорил про копов? Я бы не стала напрасно тратить время с обычными суперменами, если бы знала! В восторге буквально от каждого момента вплоть до того, как ты захрапел. Позови меня. Джастис».
В контору я явился в четверть десятого, подкрепившись по дороге завтраком в кафетерии при отеле. Обычно моя утренняя трапеза состоит из чашки кофе и какой-нибудь булочки, но на этот раз я был настолько голоден по разным оккультным причинам, что закусил солидно.
Удивленный взгляд, который бросила на меня Аннабел при моем появлении, быстро превратился в подозрительный после того, как она внимательно меня осмотрела.
— У вас такой вид, будто ночь у вас прошла беспокойно, — холодно заявила она. — Расследование, конечно?
— Надеюсь, вы не станете возражать, милочка, если я буду с вами откровенен? Прямо скажу, прежде ничего подобного за вами не замечал. Но последнее время, похоже, вас сильно заботит секс. Для такой
— Вы большой специалист в вопросах семьи и брака! — фыркнула она.
— Правильно. Я знаток в любом аспекте брака, естественно, — согласился я. — Мои родители были женаты уйму лет.
Я присел на краешек сильно поцарапанного стола, который служил мне рабочим местом: право на отдельный кабинет имел лишь один шериф, — и принялся изучать ее лицо, которое с полным основанием можно было назвать привлекательным, если не красивым.
От Аннабел исходила та юная свежесть, которая вообще не могла существовать в природе. Волосы цвета натурального меда отличались естественным блеском, одевалась она в, казалось бы, простые платья, но сшитые настолько идеально, что подчеркивали все преимущества ее прекрасной фигуры и полностью скрывали недостатки, коли таковые существовали. Если я немного наклонял вбок голову, мне удавалось разглядеть два приятно округлых колена, обтянутых узкой юбкой. Нужно ли еще упоминать ее соблазнительные бедра и тоненькую талию?
Должен признаться, что самому себе я казался вполне удовлетворенным сатиром: появляясь ненадолго в конторе, я мог по достоинству оценить все внешние достоинства девушки глазами художника без жажды стать их обладателем.
— Наконец-то я разобралась, что причин для волнения у меня нет, — сообщила она доверительно. — Я все задавала себе вопрос, чего ради я напяливаю на себя одежду, когда вы все время раздеваете меня глазами. А потом сообразила, что вы ведь почти не бываете на своем месте. — Она с надеждой посмотрела на меня. — Вы ведь скоро уходите, лейтенант?
— Я жду важный телефонный звонок, — ответил я. — Очаровательные тайны, сообщенные ярко-розовыми губками одной бойкой девушки.
— В десять минут десятого? — возмутилась почему-то Аннабел.
— В девять тридцать, чтобы быть точным. Вот когда она должна позвонить, — произнес я весьма сдержанно.
— Надеюсь, что она позвонит вовремя, — угрюмо заявила Аннабел. — Двадцать минут терпеть ваше общество — это выше моих сил!
— Хорошо, — притворился я оскорбленным. — В таком случае не стану вам докучать. Пойду поговорю с шерифом.
— Очень бы хотела, чтобы вы это сделали! — воскликнула она. — Но в данный момент он в Сити-Холле, вернется после одиннадцати.
Ее светловолосая головка склонилась над пишущей машинкой не менее чем на минуту. Потом, не выдержав, она снова посмотрела на меня:
— А что плохого в женитьбе?
— Вы делаете мне предложение?
— Выйти замуж за вас? — дико захохотала она. — Только ненормальная может подумать о подобном, даже теоретически. Это то же, что пытаться привязать к колышку облезлого старого козла, привыкшего бродить на свободе куда ему вздумается.