Пути Предназначения

Воронова Влада Юрьевна

— Обманывать веру бесчестно, владыка, — возразил командор Запада. — Пусть даже эта вера в иллюзии, обманывать верящих подло. Я согласен, избранниколюбы — люди скверные, насквозь пропитанные алчностью, ленью и глупостью, но это люди. Нельзя использовать их так, как будто они вещь, дешёвый подсобный инструмент. Это люди, а не вещи!

Даайрид внимательно посмотрел на него и сказал твёрдо:

— Нет, блюститель Запада, это — не люди, а всего лишь видимость людей. Внешняя оболочка с людским обликом. Но внутри у них нет ничего, ни малейших признаков души. Вместо неё одна только глупость, трусость и страсть к лёгкой наживе. И в орден они придут не за подвигами во имя веры, а ради дележа халявы, мечтая урвать кусок побольше!

— А главным распорядителем халявы для них станет Избранный, — криво усмехнулась командор Юга. — И потому избранниколюбы побегут за ним куда угодно, даже под бластерные разряды. Всё это хорошо, владыка, и очень действенно, но меня смущают цели сражения. Победа достаётся тем, кто ведёт битву, а не тем, кто на неё смотрит. Рыцари будут сражаться во имя ордена, и потому каждая их победа станет его победой. А избранниколюбы пойдут в бой ради своего кумира. Точнее — ради воплощённых в его образе надежд заполучить как можно больше халявы. Их победы не дадут ордену ровным счётом ничего.

Даайрид улыбнулся:

— Замечание верное, блюстительница Юга, но эта задача решается легко. Избранниколюбы будут сражаться не за своего абстрактного кумира, а за конкретные стратегические объекты, чтобы впоследствии обменять их на право приблизится к Избранному. Базы и крепости координаторов станут для них аналогом входного билета. А в том, что в процессе зарабатывания билетов практически ни одного работника не останется в живых, нашей вины не будет, потому что на смерть они пойдут исключительно по собственной охоте и во имя собственных прихотей.

— Если так, то у меня возражений нет, — сказала командор Юга.

— Я не знаю, — сказал командор Запада. — Звучит убедительно, и всё же люди есть люди, даже если это алчные, тупые и ленивые людишки. А людей нельзя превращать в вещь! Ради нашей с вами чести нельзя.

Гроссмейстер кивнул.

— Да, блюститель Запада, это люди. И потому никто никогда и ни к чему не станет их принуждать. Никто не станет им лгать. Мы всего лишь опубликуем миф об Избранном Избавителе… Да он уже и так опубликован, без нашего участия… Теперь каждый людь сам решает, верить этому мифу или нет. Одни сохранят достойное людей благоразумие и назовут его глупой байкой. Другие, чей интеллект подобен бараньему, возжелают видеть в нём непреложную истину. И не нам с вами, блюститель Запада, указывать прочитавшим миф, кем становиться — людьми или скотом. Каждый обязан сделать самостоятельный выбор. Но не воспользоваться оказией было бы глупо! Если избранниколюбивых баранов не употребим в дело мы, то это непременно сделают другие, причём направят их против ордена. Поэтому хватит размазывать сопли! В операции «Захват» будут участвовать только добровольцы, а потому и ваша, и моя совесть, блюститель Запада, останется такой же чистой, как сам Белый Свет.

— Да, владыка, — неуверенно ответил командор. — Вы правы. Это хороший план.

— Дерьмо это, а не план! — сказала командор Севера. — Да, избранниколюбы захватят для нас базы и крепости координаторов. Да, штурм выгоднее оплачивать их кровью, нежели орденской. Всё верно. Только вы, владыка, главного не учли: даже один больной чумой способен заразить миллиардный город. Ведь совсем не зря эпеднадзор отправляет в закрытую клинику и больного, и всех здоровых, с которыми он успел пообщаться. А миф об Избранном губительнее любой чумы, потому что чума быстро излечивается, да и затрагивает лишь тело, тогда как миф необратимо калечит душу. Или вы хотите превратить рыцарей из детей Света в моральных уродов?

Даайрид нахмурился.

— Вы полагаете, что тесное общение с избранниколюбами превратит рыцарей в их подобие?

— Да, владыка. Рыцари станут точно такими же, как и они — ленивыми и алчными тупицами. Да ещё и трусливыми в придачу, потому что начнут бояться брать на себя ответственность и разучатся принимать самостоятельные решения. Ведь за избранниколюбов всё и всегда решают другие. Вот как вы сейчас. Такими людьми очень легко управлять, и потому делать это может любой желающий, в том числе и враг ордена. Сила светозарных обратится против нас самих. Орден погибнет. И случится это быстро, всего-то за какие-то три или четыре года.

— Боюсь, вы правы, — согласился гроссмейстер. Немного подумал и решил: — Истинных светозарных надо будет оградить от контактов с временными членами ордена. Придётся создать для временников особые подразделения, что-то вроде учебно-проверочных групп. Сделать всё так, чтобы они чувствовали себя полноправными адептами, но реально в дела ордена не входили.

— Тогда можно будет расширить возрастные рамки, — заметила командор Юга. — Брать в квазиадепты не только девятнадцатилетних, а людей в возрасте от восемнадцати до двадцати одного года.

— От двадцати до тридцати, — возразил командор Запада. — И предпочтение отдавать отслужившим в армии. Свежедемобилизованные срочники, контрактники, которые ещё не успели продлить истёкший контракт или попали под сокращение. С людьми, уже имеющими военный опыт, времени на подготовку операции уйдёт гораздо меньше. Да и финансовые затраты сократятся.

— Отличная кадровая стратегия, — одобрил Даайрид.

Командор Севера зло ударила кулаком по подлокотнику кресла.

— Дерьмо это, а не кадровая стратегия! Такая изоляция временников ещё пагубнее прямых контактов. Их группы будут выглядеть как элитные подразделения ордена, и настоящие рыцари с адептами будут готовы кожу с себя содрать, но попасть в их состав. Всем хочется быть первыми и лучшими. А служба в спецгруппе — знак высшей оценки способностей и мастерства. Поэтому вся эта избранническая гнусь из глупой байки превратится в непреложную истину, следовать которой и долг, и честь. Светозарные исчезнут, потому что все они — и рыцари, и адепты — станут избранниковыми холопами. И любой, кто поманит их даже ничтожной тенью от образа кумира, сможет сделать с ними всё, что угодно. Использовать как угодно, в любых целях, потому что светозарные из людей деградируют в безвольный и безмозглый инструмент. Мы не только убьём их души, мы собственными руками сотворим то, что за пятьсот лет так и не могли сделать координаторы — уничтожим орден!

В комнате надолго повисло тревожное, полное страха, молчание.

— Вы преувеличиваете, — сказал, наконец, гроссмейстер. — Прежде у вас не было катастрофистских настроений, блюстительница Севера. Да ещё таких, которые за абстрактными выкладками мешают видеть реальную выгоду. Теряете профессиональную хватку? Так на ваше место мигом отыщется десятка два претендентов.

Командор испуганно вжалась в спинку кресла, но возразила:

— Владыка, если за сиюминутной выгодой не видеть пагубных последствий, то действительно произойдёт катастрофа.

— Среди координаторов никогда не было дураков, — жёстко сказал Даайрид. — Сегодня ВКС слаб и уязвим, но уже завтра их аналитики придумают, как исправить ситуацию. Координаторы опять станут непобедимыми. Поэтому медлить нельзя! Удобный случай для контрудара мы ждали пятьсот лет. И если упустим нынешнюю удачу, то новую ждать придётся ещё пять столетий, если не больше. ВКС — трудный противник. Если не уничтожить его в ближайшие месяцы, то не уничтожить никогда. Но имеющихся сил для контрудара не хватит. Нужна помощь со стороны. А чем за неё платить?! Золотом, которого у нас нет и не будет даже после захвата Гарда, потому что восстановление ордена потребует огромных расходов? Или предлагаете отдать помощникам часть власти, которая всегда должна быть неделимой? Временники — единственное верное решение! И если оно кому-то не по нраву, выметайтесь в обеспечение, и там привередничайте!