Пути судьбы
Шрифт:
Но вот складки плаща зашевелились, и колдун протянул к девушке правую руку с растопыренными пальцами. Птица вспорхнула и с коротким писком устремилась куда-то. Соня задрожала, у нее появилась уверенность: Адзир-Кам сейчас, прямо здесь, потребует платы за гадание. Девушка сделала шаг назад и наткнулась на препятствие; это оказался поребрик бассейна с черной бурлящей водой. Еще немного — и она бы свалилась туда, в его бездонную глубину.
— Остановись, неразумная! — раздался властный голос, совсем непохожий на тот, что она слышала во дворе. — Остановись! Если Ты упадешь в воды Зеркала Снов, обратного
Тонкие бескровные губы едва шевелились, но в глазах появился легкий стальной блеск, слегка ожививший черты бесстрастного лица колдуна.
— Лучше будет, если ты сядешь, Рыжая Соня! Я не желаю тебе зла. К тому же твой путь долог — так рассудили Боги — и он не должен прерваться в самом начале! — Глаза чародея становились все темнее, появились черные точки зрачков, и тяжелые веки медленно опустились, приглушая пронзительный взгляд.
Соня глубоко вздохнула и тоже опустила глаза. Совсем рядом с ней, прикасаясь бархатным подлокотником к подолу платья, стояло удобное кресло с высокой спинкой. Она села и несколько раз мысленно произнесла: «Ханну! Ханну, ханну!» Как когда-то учил ее отец.
Келемет говорил: «Если случится что-то непредвиденное, а ты растеряешься или потеряешь голову от страха, если покажется, что надежд больше нет, повторяй это древнее слово. Я не могу поведать тебе его смысл, человеческий язык бессилен сделать это, но повторяй, не сомневаясь — и выход найдется, мысли снова обретут ясность, а страхи рассеяться!» Соня подняла голову и смело взглянула в лицо гадальщика: «Ханну, ханну, ханну!»
— Вот так-то лучше! — сказал Адзир-Кам, усаживаясь в точно такое же кресло, невесть откуда возникшее позади него. Голос прорицателя заметно потеплел, в нем слышались вполне человеческие нотки сочувствия и усмешки.
— Я вижу, тебе еще не пришлось встречаться с подобными мне, с Хранителями! И ты испугалась, ты, храбрая и отчаянная девушка! Но знай — все, кто хранит Великие. Тайны, изменяют свой облик, каждый по-своему. Я часто заглядываю в Зеркало Снов, и глаза мои видят совсем не так, как видели раньше. Мое лицо иссушили ветры чужих судеб, тело стало крепким, как ствол карагача, теперь оно почти не подвластно времени. Но все же пробьет и мой час. Я уйду, оставив Зеркало Снов своему сыну, который родится через двести лет. Таков мой путь… Но сердце мое бьется все так же, как билось когда-то в юности, и поэтому каждый день поет для меня моя птица… — Он поднял руку, туго обтянутую кожаной перчаткой, и сбоку, из распахнутого окна, влетела зеленовато-желтая пичуга. Она села чародею на подставленный палец, наклонила головку, рассматривая девушку бусинками глаз, и залилась раскатистой трелью.
Соня только сейчас заметила, что сидит в просторной круглой комнате с высокими раскрытыми окнами. Легкий ветер чуть заметно колыхал полупрозрачные занавеси, за ними проглядывались розоватые облака, плывущие в чистом голубом небе, покачивались ветки странных, никогда не виданных Соней деревьев, где среди багряно-красных листьев цвели иссиня-черные цветы.
— Я пришла спросить… — начала Соня. — Мне необходимо знать…
— Ты хочешь узнать, отчего погибла твоя семья? Кто и почему совершил злодеяние? — пришел ей на помощь гадальщик.
— Да…
— Месть… Ты желаешь мести? Да, каждый стремится отомстить за причиненное горе. И ты права, девочка: скитальцам Серых Равнин становится легче, когда их убийцы падут от руки того, кто помнит о них и любит. Но это требует силы не только духа, но и тела. А ты — женщина… Подумай, может быть, лучше, если ты просто сохранишь в своем сердце память и любовь к погибшим?
— Нет! Для них это не лучше, я знаю! О, зачем я родилась женщиной! Раз так, значит, мой удел — прясть, ткать, вышивать, ублажать мужчин своей красотой, рожать детей — и все, больше ничего?!
— Я вижу, тебе этого мало!
— Мне подобные радости не нужны совсем! — Соня порывисто вскочила и подошла к чародею вплотную. Глядя на него сверху вниз, она медленно и раздельно произнесла, пытаясь сдержать переполнявшие ее гнев и ярость:
— Знаю, чувствую, я смогу отомстить! Сюда я пришла, чтобы знать — кто подослал к ним убийц? Хватит пустой болтовни, гадальщик, я задала свой вопрос!
Адзир-Кам поднялся с кресла:
— Вот оно — Зеркало Снов, вопрошай его! Но хочу предупредить тебя: не все получают ответы! — И он медленно подошел к краю бассейна.
— Что значат твои слова, Адзир-Кам?! Я слышала, что лишь ты способен заглянуть в прошлое и беседовать с мертвыми… — Соня остановилась в двух шагах от мраморного поребрика, не решаясь подойти ближе.
— Да, могу! Но не я — ты сама сейчас заговоришь с ними! А вот будет ли ответом то, что услышишь, — не знаю. В жизни смертных есть такие тайны, раскрыть которые подвластно только Времени… Смотри внимательно: когда вода успокоится и станет гладкой, как металл, я брошу на середину этот шар, — гадальщик вытянул вперед руку с большим, как персик, круглым кристаллом, — и ты призовешь тех, кого желаешь спросить. Но будь осторожна, не подходи к краю, не наклоняйся над зеркалом, не прикасайся к нему!
Встав на колени, Адзир-Кам положил посох и, скрестив над головой руки, тягуче забормотал заклинания на гортанном языке.
Черная вода забурлила сильнее, превратив бассейн в подобие кипящего котла. На поверхности возникали и лопались большие радужные пузыри, их становилось все больше и больше, они, потрескивая, сливались друг с другом, пока не превратились в один, огромный. Он возвышался над бассейном, словно купол, отливая то зеленым, то розовым, то лиловым цветом. Адзир-Кам поднялся с колен и взял в руки посох.
Раздался короткий хриплый вскрик — и он с силой проткнул древком сияющий пузырь. Соня вздрогнула: ей показалось, что сейчас раздастся ужасный грохот, подобный тому, что обрушился на нее, когда она уронила кубок, но вместо этого прозрачный купол рассыпался на тысячи сверкающих искр. Они, словно капли дождя, упали на черную неподвижную поверхность, взволновав ее множеством маленьких кругов. Через мгновение вода снова успокоилась, и колдун подошел вплотную к мраморному краю бассейна:
— Иди сюда. Встань рядом, я бросаю шар. Дай мне руку. Зеркало Снов может позвать тебя, и ты, с твоей неокрепшей душой, сделаешь непоправимый шаг!