Путя не будет
Шрифт:
Она распахнула тряпичные руки и ахнула. Не хватает хлеба.
–Ах ты ж зараза такая! – закричала мама. – Хлеб теперь только послезавтра привезут! И не стыдно тебе?? Хлеба не купила, халву в одно рыло съела, где твоя совесть?
–Не знаю, —пожала плечами Аня, опустив глаза.
–Быстро домой! Сейчас ты у меня получишь!!
–Не будет с нее путя, – со вздохом сказала бабушка, которая наблюдала драматичную сцену из открытого окна кухни.
Глава 3
—Ай! —не успела Аня войти, как мама отвесила ей звонкую затрещину. —Ай-ай!!
Еще
–Я сколько раз тебе говорила, без спроса ничего не покупать! Я сколько раз предупреждала, что ты этих денег не заработала, а это значит – они тебе не принадлежат, и ты не имеешь права тратить их на свои дурацкие желания! Бесстыжая! Тебе лишь бы сожрать что повкуснее, а о матери с отцом ты не подумала? Знаешь, как эти деньги достаются? Работать – у нее руки отвалятся, всё ей тяжело, да трудно, а как чужое брать, так совести хватает!!
Аня выгибала спину, потом вновь наклонялась, будто эти движения помогали облегчить боль от скрученного в жгут полотенца или тяжелой руки матери. Слушая, как Светлана наказывает ребенка, Вера Петровна выглянула в сени.
–Так ее, так. В следующий раз думать будет. – Спокойным, ровным тоном сказала она и спряталась за дверью.
Вскоре Светлана устала махать рукой и отпустила дочь, загнав ее в комнату.
–И что бы я тебя больше не видела! —Рявкнула она, захлопнув за Аней дверь.
Аня села на кровать, завела за спину руку и слегка дотронулась до пылающей огнем кожи. Больно, как будто лупили не полотенцем, а бревном. Вытирая слезы, девочка всхлипывала:
–Это все из-за бабушки. Она вечно маму достает, а та злится на меня.
Да, Аня была абсолютно права. С первых дней, как только Светлана переступила порог дома свекрови в качестве невестки, Вера Петровна невзлюбила ее. Она не хотела, чтобы Тимофей женился на той, у которой даже приданого нет, не то, что какого-то положения в деревне. И неважно, что семья Веры Петровны также была на грани нищеты, но амбиций на будущее совместное житие с богатой невесткой били через край. Вера мечтала, что ее сын женится на дочке местного единоличника, который принимал на работу ее мужа Игната. Игнат работал чаще летом, чем зимой. Все ж лето – пора посадки и уборки, а зимой спину ломать в лесу нет желания. Не дай бог хребет свернешь, потом лежачим на всю жизнь останешься.
Игнат был славным молодцем, пока не стал работягой у единоличника. Тот ему в конце рабочего дня каждый раз подносил стопку. Втянулся Игнат, сам не заметил как. Втянулся так, что без горючего работать не мог. А после и вовсе спился. Похоронила мужа Вера в молодом возрасте, оставшись с двумя детьми. Родня прочила нового жениха для Веры, но она не стала связывать свою судьбу во второй раз. Боялась точно такого же мужа заполучить – пьяницу. Хоть Игнат и был строг, но под конец жизни денег Вере не давал. Гулял, кутил, дружков заимел закадычных, а Вере приходилось в одиночку детей поднимать и огромное хозяйство вести. Помер Ефим, да и черт с ним – как говорят в народе. После прощания с Игнатом Вера ни разу не всплакнула. Не имеет смысла слезы горькие лить, когда ты облегчение чувствуешь.
Егор, старший сын, уважил-таки мать и женился на той самой дочери единоличника. Все в округе удивлялись, как это богатенький мужик позволил своей единственной дочери связать судьбу с бедняком. Но никто не догадывался, что причина в том, что Тамара была беременна от конюха. Отец, узнав про страшный грех, чуть не убил Тамару, но, на ее счастье, на пороге дома появился Егор, который и «спас» девушку. Вера не знала, в какой хомут впряг себя старший сын, но виду не показала, что очень рада тому, как Егор ловко влез в зажиточную семью. Вера бредила только одной мыслью: теперь их житейское положение поправится. Не поправилось, ошиблась Вера. Отец Тамары не дал молодой семье ни гроша. Слишком зол он был на дочь. Чуть не опозорила на всю деревню.
Теперь Егор и Тамара живут в соседнем селе. Они переехали сразу, как только у них родился Павлуша. Чернявый, с голубыми глазами, как небо в ясную погоду. В деревню Егор и Тамара приезжают редко, чтобы показать Вере Петровне внука. Родной же отец Тамары давно почил, и его скромная могилка обросла бурьяном.
***
Аня сидела в своей комнате и думала о бабушке. До чего ж противная, спасу нет. Только и подначивает, только и зудит, чтоб Ане посильнее попало. Из-за какой-то халвы мама разозлилась?
–Да я вырасту и столько себе этой халвы куплю, что лопну, когда объемся, – ворчала Аня, уставившись в окно. —И никому не дам.
Пока Аня строила из себя злопамятную особу, к калитке подошли несколько человек. Аня резко встала, заметив знакомые лица.
–Ой, – обрадовалась она, широко распахнув глаза. —Приехали.
К дому подошли дядя Егор с женой и тремя детьми. Бабушка Вера уже встречала их, обнимая и радуясь их приезду.
–Вот и славно, – говорила она, целуя родственников в щеки. – А мы как раз задумали петушков бить. Я ж думала, вечером вас ждать.
–Как вырвались, сразу и прикатили, —ответил Егор, держа в руке чемодан.
Потом гостей усадили за стол, накормили чем бог послал. Дети собрались идти на речку, и Аня решила увязаться за ними.
–Мам, ну ма-а-ам, —клянчила она у мамы разрешения, – ну я больше так не буду. Ну пусти на речку.
Светлана сдалась, потому что надоело слушать нытье дочери. Женщине хотелось посидеть в теньке и поговорить с гостями. Раздав детям полотенца, Светлана приняла от Тамары пакет с конфетами, которые поровну поделила между детьми. Потом ребятня была отправлена на речку, а взрослые принялись обсуждать личную жизнь каждого члена семьи, сидя под развесистой яблоней.
–Вот смотрю на твоего Павлушу и не нарадуюсь, – говорила Вера Петровна Тамаре, – ну такой славный малый растет! И красивый, и ладный, а наша… – махнула она рукой в сторону Светланы. – Ленива-а-ая-а-а-а.
–Мама, ну что вы такое говорите, – вступилась за дочь Света. – Аня всегда помогает. Правда ворчит, но помогает же.
–А ты потакай, потакай этой шлынде. Потом сама же и заплачешь, – огрызнулась старушка.
Света замолчала, переведя взгляд на соседний дом. До чего же сложный характер у свекрови…