Пять из шести
Шрифт:
— То есть?
— Нам известно, что эти ребята перевели в европейские банки кругленькую сумму. И не надо делать такое изумлённое лицо. Нам их деньги не нужны. Но ими может заинтересоваться Гевара. Узнав про деньги, он пожелает захватить ваших друзей, доставит их в свой лагерь, и постарается взять с них выкуп.
— А вы представляете себе, какие методы он при этом задействует? — воскликнул я.
— Представляю, — кивнул Крейси, — потому смею вас уверить: вашим друзьям ничего не грозит. Гевара будет до конца играть в марксиста, и к гражданам России физических мер не применит, по крайней мере, пока не исчерпает все другие методы. Этого времени нам вполне хватит, чтобы накрыть базу. Ну, что, по рукам?
Кардосо я сказал лишь то, что собираюсь вывезти Аристарха и Светлану из страны по своим каналам. Тот не стал спорить, а тем более что-то уточнять — ему одной проблемой меньше. Теперь, трясясь в открытом джипе на грунтовой дороге, я мечтал только о том, чтобы уши Старха и Светланы не свернулись в трубочку от обилия лапши, которую я собираюсь на них навесить.
Как всё-таки хорошо, что ребята не местные. Абориген офигел бы от идиотизма маршрута, каким я вывожу их из страны. А они ничего, им, кажется, даже нравится. И это хорошо. Так легче прятать ЦРУшные уши, торчащие за всем этим путешествием, и про которые ребятам знать не положено. Самым приятным, а точнее сказать, единственно приятным моментом в нашем путешествии была поездка на пароходике. Тут даже я позволил себе несколько дней полноценного отдыха. А потом пароход в последний раз шлёпнул лопастью огромного колеса и замер возле пристани. Ниже по течение шумела плотина ГЭС, построенная на водопаде.
Я оставил Старха и Свету на пристани, а сам отправился в город, где мне предстояла встреча с Крейси.
— Надеюсь, наши друзья остались довольны круизом?
Крейси задал вопрос с таким видом, будто его и в самом деле заботило душевное состояние ребят. Я пробормотал нечто невразумительное, предоставив ему возможность истолковывать мой ответ по своему усмотрению. Что он и сделал.
— Отлично! Теперь им предстоит немного потрудиться. Подсаживайтесь к столу и получайте дальнейшие инструкции.
Будь моя воля — он бы у меня получил. Но воля была как раз его, и я безропотно сел возле стола, который вместо скатерти был накрыт огромной картой.
— Смотрите, — стал показывать Крейси, — вот пристань, где сейчас обедают наши друзья, вот плотина ГЭС, вот, за островом, соседняя протока. Вам нужно переправиться вот сюда, — Крейси ткнул колпачком авторучки в точку на противоположно берегу реки. — Тут уже Боливия.
— А что тут? — поинтересовался я, указывая на окончание второй протоки.
— Тут водопад, — спокойно ответил Крейси.
— Водопад?!
— А что вас так удивляет? Тут везде водопады, только здесь построена плотина, а здесь нет.
— И как мы туда попадём?
— На лодке. Наймёте местного контрабандиста, я дам вам его координаты.
— Плыть будем ночью?
Крейси почесал авторучкой затылок.
— Вообще-то контрабандисты осуществляют переправу по ночам, ориентируясь по свету специальных маячков, но вы поплывёте днём.
— А почему мы поплывём днём?
— Потому что об этом говорю вам я. Для своих людей подходящую причину придумаете сами.
— А для контрабандиста кто придумает причину? Или он ваш человек?
— Нет, он не наш человек. Скажите, что очень спешите, дайте ему больше денег! — в голос Крейси начало прокрадываться раздражение.
— А другого пути на тот берег нет?
— Есть, на вертолёте, но в наручниках и под охраной. Как вам такой вариант?
Такой вариант меня устраивал гораздо меньше, чем риск сорваться с водопада.
— Ладно, давайте адрес вашего контрабандиста. И куда нам двигаться после переправы?
— Вот в этот квадрат. Здесь есть небольшой аэродром. Я буду там вас ждать.
Я лежал на мокрых камнях, рядом лежали Старх, Светлана и наши рюкзаки. Совсем близко шумел водопад, который только что отобедал нашей лодкой. Я лежал и представлял, как мои пальцы медленно сжимаются на горле Крейси. Но до него было несколько километров, а сил не было даже подняться. Думаю, что ночевать придётся прямо на берегу.
На аэродром мы притопали только к середине следующего дня. Я оставил ребят обустраиваться в домике на краю аэродромного поля, а сам отправился на встречу с Крейси. Душить его я уже передумал. Нет, если бы мне дали хоть один шанс, я бы, честное слово, попробовал. Так ведь не дадут…
Крейси встретил меня, как старого приятеля.
— А вот и вы, Мигель! — воскликнул он. — Как добрались?
— Плохая шутка, Майкл, — мрачно ответил я, усаживаясь на стул.
— Поверьте, Мигель, я и сам не ожидал, что всё вот так произойдёт. Когда я наблюдал с борта вертолёта за вашей переправой, у меня чуть сердце не прихватило.
— Надеюсь, обошлось без лекарств? — поинтересовался я.
Американец иронии, разумеется, не понял, и вполне искренне поблагодарил меня за заботу.
— Спасибо, Мигель, всё обошлось.
Мне стало немного легче, и я спросил уже с меньшим раздражением:
— Вы что, не могли пограничный катер придержать?
— Могли, — пожал плечами Крейси, — но такова была их просьба.
— Не понял?!
— Понимаете, Мигель, мы не сильно потакаем подобным просьбам, но в данном случае пришлось пойти на уступку.
— И эта уступка заключалась в обстреле нашей лодки?
— Именно так, — кивнул Крейси. — Но вам троим ничего не грозило, — поспешил он добавить, видя, как вновь мрачнеет моё лицо. — Речь шла только об устранении контрабандиста. Уж очень он насолил местным пограничникам. Вас ведь пули не задели, верно?
— Так вот зачем понадобилось, чтобы он повёз нас днём, — произнёс я с горечью в голосе. — Мы должны были подвести парня под пули.