Пять из шести
Шрифт:
— Подполковник Максимов.
— Аристарх Вяземский, — я пожал протянутую руку и по инерции добавил: — Рад знакомству!
Подполковник посмотрел на меня с таким удивлением, что я смутился.
— Присаживайтесь, Аристарх Игоревич, — любезно предложил хозяин кабинета. — Чай, кофе? Вы с дороги. Могу предложить бутерброды. Вы с чем предпочитаете?
— С таком, — вырвалось у меня.
— Простите? — переспросил подполковник.
— Это вы меня простите, — я уже пожалел о сказанном. — Это моя мама так говорила «с таком». Это значит, ни с чем. Я не хочу ни есть, ни пить.
— Понимаю, — что-то понял из моих объяснений подполковник, — в таком случае, позвольте перейти к делу?
— Если вас это не затруднит.
— Нисколько, — свёл тонкие губы в улыбку Максимов. — Тем более что дело у нас к вам одно и очень короткое. Мы просим вас передать нам во временное пользование ларец Вяземских.
— Зачем он вам? — удивился я.
— Я бы мог ответить на ваш вопрос, — опять улыбнулся подполковник, — только ответ займёт много времени, да и зачем вам лишняя информация? Мы прямо сейчас составим опись передаваемого имущества и в ближайшее время вернём вам ларец в полном соответствии с описью.
— Прямо сейчас не получится, — притворно вздохнул я. — Ларец находится в чемодане.
Сразу после этих слов в кабинет вошёл офицер с обоими моими чемоданами в руках, поставил на пол и молча вышел.
— В котором из них? — спросил Максимов.
На выходе мне вернули мобильный телефон. Выйдя на улицу, я обнаружил два непринятых вызова от Светланы. Тут же перезвонил.
— Ты куда пропал? — звенел в трубке Светланин голос. — Меня, оказывается, встречали в аэропорту.
— Я заметил.
— А почему не подождал? Мы бы тебя подвезли.
— Да меня и так подвезли.
— Это как? Кто подвёз? Старх, с тобой всё в порядке?
— Всё нормально, не волнуйся.
— Что-то мне твой голос не нравится. — Чего она докапывается? Голос как голос. — Ты сейчас где?
— В центре.
— Отлично. Через полчаса встречаемся в кафе… — она назвала адрес и отключилась.
До кафе я добрался за десять минут до назначенного срока, занял столик в глубине зала, заказал апельсиновый сок и стал ждать.
Через пятнадцать минут в зал вошли две дамы: чёрненькая Света и светленькая, если я не ошибаюсь, та самая, из аэропорта. Метрдотель был мной предупреждён и проводил женщин к столику. Я приветствовал прибывших с улыбкой и стоя.
— Знакомьтесь, — произнесла Светлана. — Это моя лучшая подруга Елена Трибунская, ой, — спохватилась она, — ещё не привыкла, извините, Елена Владимировна Ерёменко.
— Можно Лена, — улыбнулась Светина подруга, протягивая руку.
— А это Аристарх Игоревич Вяземский, — продолжила представление Света.
— Можно Старх, — произнёс я, целуя прохладные пальчики.
— Так что у тебя случилось? — спросила Светлана после того, как официант отбыл за заказом.
— Ничего особенного, если не считать того, что меня забрали прямо с лётного поля.
— Кто забрал?! — воскликнула Светлана, а Лена нахмурилась.
— А кто в России может забирать людей прямо от трапа самолёта? Или бандиты, или… Вот эти вторые «или» меня и забрали.
Светлана посмотрела на Лену, та достала сотовый телефон.
— Не стоит, — остановил я её. — Машина, в которой увезли меня, была близнецом той, возле которой стояли вы. Я так понимаю, она закреплена за вашим супругом, Лена? Есть две причины, по которым не стоит ему звонить. Первая — мне не причинили никакого вреда. Вторая — он наверняка в курсе произошедшего.
После моего короткого монолога за столом установилась неловкое молчание, которое прервала Светлана.
— И чего от тебя хотели?
— Попросили на время ларец. Обещали скоро вернуть.
— И всё?
— Мне и этого хватило. И вот что, милые дамы, давайте похороним эту тему и помянем её всем тем, с чем уже спешит к нам официант!
Майор Максимов
— Знаешь, подполковник, почему тебе никогда не видать третьей звезды на погон?
Голос генерала звучал сурово, как приговор. Я хотел промолчать, но генерал мне этого не позволил.
— Отвечать!
— Никак нет.
— Так я тебе скажу. Ты не умеешь слышать начальство, и у тебя начисто отсутствует нюх! Я ведь тебе намекал на то, что ларец Вяземских не должен попасть в Контору.
— Но как…
— Да как угодно! Даже сегодня у тебя была возможность сделать так, чтобы чемодан с ларцом пропал, или, ещё лучше, попал под асфальтовый каток? Отвечай, была?!
Честно говоря, мне не было ни страшно, ни обидно. Весь мой покаянный вид был всего лишь данью вековым традициям: принимай разнос смиренно, начальник поорёт и успокоится. Потому и отвечал я только тогда, когда от меня этого требовали, не забывая держать голову низко опущенной.
— Была.
— Почему не сделал?!
— Я надеялся, что при осмотре подлинников удастся что-то обнаружить.
— Обнаружил?!
— Нет.
— Вот я и говорю: нет у тебя нюха, Максимов! Вот Муромов. За тысячи километров учуял неладное, и не спешит к родным берёзкам! А ты… Да что там говорить! Короче, сворачивай эту бодягу, сдавай дело в архив, и моли Бога, чтобы эта афера не всплыла наружу!
— Но, товарищ генерал…
— Никаких «но», подполковник! Исполняй приказ!
Генерал Сологуб