Пять коробок для доктора
Шрифт:
— В чем дело, партнер? Ты не слишком твердо держишься в седле.
Разозлившись на собственную глупость, я выпалил вопрос, который не решался задать уже больше года.
— Какого черта переводчики тсф запрограммированы так, что речь трейдеров звучит до крайности фальшиво? Это раздражает, даже выводит из себя. Вы знаете, что некоторые сленговые выражения, которыми вы щеголяете, настолько устарели, что их значение мне бы пришлось спрашивать у моего прадеда? — Конечно, я тут же устыдился своих слов. Это было даже нечестно: обычно мне доставляло удовольствие причудливое разнообразие речи
Сделка прекратила щелкать. Когда она снова застрекотала, голос из переводчика звучал совершенно иначе:
— Мой дорогой доктор, программа подобрана с большой точностью, я вас заверяю. Мы торговцы, и наша цель — выгода, взаимная выгода, когда это возможно. Мы рассчитали, что если речевые модели сделают нашу речь цветистой, людям будет проще реагировать на наше очевидное физическое, умственное и техническое превосходство.
— Понятно. Это умно. — И как цинично!
— Мы поняли, что легкость в общении между расами устраняет трения в торговле. Особо хрупким расам мы по возможности демонстрируем свою безобидность.
Не скрою, это признание меня разочаровало.
— Кстати, о пациенте: не следует ли нам заняться распаковкой?
— Конечно, но сначала предлагаю вам рассмотреть этот предмет.
Она вытащила из одной из своих эластичных лент нечто, напоминающее маленький цилиндр. И постучала по нему. Цилиндр раскрылся и развернулся в широкий жесткий лист тонкого пластика. Сделка передала его мне. Лист почти ничего не весил и несколько мгновений оставался совершенно чистым. Потом на его поверхности проявились выпуклые узоры, они потемнели и превратились в сложные иллюстрации, напоминающие те ужасные инструкции в картинках по сборке, которые прилагаются к наборам, например из «Икса».
— Потрогайте одну иллюстрацию, — предложила Сделка.
— Ладно. — Картинка была явно теплее, чем окружающий ее пластик, и более выпуклой, чем казалась на вид. Кроме того, она слегка вибрировала под моим пальцем. — Интересно. Значит, это инструкция типа «один-размер-для-любых-органов-чувств»?
— Именно к такому выводу мы пришли, доктор. Те существа, которые прислали нам данный документ, явно не очень хорошо знали устройство наших органов чувств, поэтому предусмотрели самые разнообразные варианты. Даже цвет включает в себя такие длины волн, которые находятся за пределами нашего восприятия.
— Но… Я вижу только интенсивно-коричневый. — Я прищурился, глядя на рисунки. — Когда эта машина будет собрана, полагаю, она превратится в аппарат жизнеобеспечения для моего пациента?
— Мы считаем, что эта машина и есть ваш пациент, хотя она и выглядит тем, что вы называете «робот». Если мы последуем указаниям, данным на этих схемах, вы узнаете, почему я поставила перед вами эту проблему.
Я изучил иллюстрации более внимательно; они были расположены по спирали, но порядок сборки казался очевидным, так как этот робот — если считать, что это именно робот, — становился все более сложным. Обратная сторона листа содержала длинный список деталей. Даже при наличии двенадцати рук, включая две моих, собрать эту штуку быстро не удастся. Я засек время.
Я не хотел включать никакие виртуальные звонки, гонги или даже тихое слово, звучащее в голове, чтобы они
— Насколько тяжелы эти коробки? — спросил я.
— В заполненном виде некоторые весят больше нас обоих, а другие менее тяжелые. В любом случае их легко транспортировать, благодаря адаптируемому материалу покрытия нижних поверхностей. Стоит приложить устойчивое давление с любой стороны, и эти поверхности лишаются трения.
— Они скользят, если их толкать?
— Именно так. Из вашего вопроса о весе я делаю вывод, что вы хотите открыть эти контейнеры в другом месте?
— Да. Если этот робот действительно нуждается в моих услугах, я бы хотел собрать его в одном из помещений, предназначенных для инопланетных пациентов.
— Это разумно, так как данный автомат после сборки будет гораздо сложнее транспортировать. Процесс потребует нескольких ходок, если мы намерены работать одни.
Теоретически, Тад могла бы помочь, но самым быстрым путем к хаосу, как я уже понял, было заручиться ее поддержкой: при любой работе она имела склонность скорее промахиваться, чем попадать в цель. Л умел отвлечь Тад, если она появлялась, поэтому он был мне нужен у стойки. А Гара исчезла из виду.
— Давайте справимся сами.
— Тогда начнем.
Сделка не ошиблась: коробки легко скользили, хотя требовалось некоторое время, чтобы сдвинуть их с места, а те, что потяжелее, обожали скользить прямо, когда вы хотели сделать поворот. Несмотря на это, через пять минут все контейнеры стояли в одном из моих помещений с регулируемой средой обитания.
Мы принялись за работу. Под словом «мы» я имею в виду в основном Сделку. То ли она была хорошо знакома с этой процедурой, то ли изумительно разбиралась в инструкциях-картинках. И, конечно, благодаря всем ее оптическим, манипуляторным жгутикам и рукам, всем ее моторным навыкам от скорости ее движений просто голова шла кругом.
Три коробки были битком набиты мелкими деталями, две другие — небольшим количеством гораздо более крупных. Глядя на лист инструкций, я насчитал пятьдесят семь этапов сборки, в конце которых готовый робот стоял рядом с предположительно пустыми коробками, аккуратно уложенными в штабель одна на другую. Время от времени Сделка просила меня передать ей «тетраэдр с выступающей из него восьмиугольной спиралью» или нечто подобное, но я думаю, она просто старалась вовлечь меня в процесс из жалости. Эта штуковина становилась все более внушительной, и когда её голова — по крайней мере это было похоже на голову — оказалась на месте, по моим оценкам, законченный продукт имел в высоту почти три метра и был в три раза шире меня. Большая часть его поверхности отливала пыльным голубоватым блеском.