Шрифт:
Глава 1
Последние числа октября принесли ненастье и жуткую слякоть.
Как всегда неожиданно для метеорологов и коммунальщиков ночью обильно повалил мокрый снег; температура до утра плясала вокруг нуля.
Снег ложился на провода и деревья, еще толком не сбросившие листву, пытался таять, потом застывал… Тусклое серое утро явило глазам покрытые ледяной коркой провисшие линии электропередачи и обломанные под тяжестью смерзшегося снега ветви старых вязов, растущих во дворе.
Толстая ветка, по размерам более схожая с бревном средних размеров, завалила
Термометр за окном с утра застыл на отметке плюс три градуса.
С крыш и деревьев потихоньку закапало.
С владельцем пострадавшей «десятки», жившим в соседнем подъезде, Гуров знаком не был. Знал лишь, что зовут его Георгием. Общение ограничивалось инертно-вежливым «доброе утро (день, вечер)» при редких встречах у припаркованных автомобилей.
По-хорошему, из чувства мужской солидарности, надо было бы спуститься во двор, посочувствовать и помочь Георгию. Тот сейчас трудился над упавшей веткой, кромсая ее ручной ножовкой. Было видно, что споро работают не только руки, но и энергично шевелятся губы Георгия. Зарытое наглухо окно не доносило до ушей Гурова голоса. Однако о том, что конкретно произносил сосед, можно было догадаться без особого труда.
Настроение Гурова от настроения хозяина побитой «десятки» отличалось не сильно. Веских причин для хандры вроде бы не было, но по мелочи набиралось достаточно. А тут еще и погода мерзкая…
Две чашки крепкого кофе настроение не поправили, однако подвигнули на ремонт настольной лампы. Мария уже недели три просила заняться ее починкой. Надолго Гурова не хватило. Ковыряние отверткой в недрах лампы и осторожное постукивание по корпусу неисправности не выявили. Лев Иванович в сердцах плюнул на это дело и приказал сам себе: «Охолонись!» Затем бросил на стол отвертку и решительно улегся на диван.
Так на нем и пролежал до обеда, бездумно клацая пультом, переключая каналы телевизора в поисках чего-то интересного. Ничего стоящего не обнаружил, однако настроение вроде бы стало приходить в норму. И в этот момент зазвонил телефон.
Пока Гуров тянулся к аппарату, ему помечталось, чтобы звонок был от Марии или же, на худой конец, решил справиться о его здоровье Стас. Но надежды не оправдались. И Мария не напомнила о сегодняшней премьере, где ему обязательно нужно было присутствовать – и не забыть про цветы! И Стас о его здоровье не озаботился – за ним и раньше этого не замечалось.
Трубка заговорила скучным голосом дежурного по управлению. Он сухо и официально сообщил, что полковника Гурова срочно вызывает на службу генерал-лейтенант Орлов.
Настроение Гурова вновь покатилось по наклонной. Из ряда вон выходящим событием такой вызов не являлся, но сегодня был вполне логичным – как то лыко в строку…
Высказавшись от души в адрес начальства – и не только Орлова – он с тоской выглянул во двор. Оглядев хмарь небес и слякоть на земле, обреченно вздохнул и начал одеваться.
Побитая непогодой «десятка» ушла в ремонт, давая свободу для маневра. Снег с «Пежо» пришлось убирать руками. Щетка имелась, однако ледяная корка могла поцарапать краску автомобиля. Руки скоро заныли от холода, а ноги в тонких саламандровских туфлях промокли и захлюпали. Переобувание много времени не заняло, но в пробке, несмотря на выходной день, постоять пришлось. За время стояния было еще два звонка на мобильный. Дежурный по управлению настойчиво интересовался его продвижением к цели. Похоже, Гурова на службе ждали с нетерпением. Даже милиционер в будке, открывая шлагбаум, жестом показал, что ему надо спешить. Обложили, словно волка флажками.
Гуров поставил «Пежо» бок в бок с пожилым «Мерседесом» Крячко, в меру злорадно отметив, что выходной испортили не только ему. Настроение от этого сильно не поднялось, однако несколько стабилизировалось.
Стас сидел в кабинете и курил. Судя по окуркам в пепельнице, он уже минут сорок, как прибыл на службу.
– Ты где застрял, Лева? – спросил Станислав. – Орлов уже минимум три телефона сгрыз. Через каждую минуту звонит: «Где Гуров? Гуров еще не приехал? Когда будет Гуров?» Не иначе, влюбился в тебя безоглядно.
– Видел я в гробу такую любовь. Что, без меня жизнь встала? Кроме Гурова в управлении некому работать? Мир прекратил свое бренное существование? – ядовито спросил Лев Иванович, вешая куртку в шкаф.
– Ну, не то чтобы жизнь совсем встала… – протянул Крячко, оценив накал страстей, кипевших в старшем оперуполномоченном по особо важным делам. – И на меня ты зря злишься. Мой выходной, как легко можно заметить, тоже накрылся… медным тазом. Чего ты, Лева, весь взъерошенный? Что, первый раз нас так дергают? Пора уже и привыкнуть. Хочешь, сигаретой угощу – может, полегчает?
– Да не злюсь я на тебя. Просто настроение сегодня какое-то мерзопакостное, – пошел на попятную Гуров. – С самого утра душу тянет…
– Это не иначе как магнитная буря разыгралась, – нахмурил лоб Крячко. – Ты прогноз на сегодня не слышал? С возрастом, говорят, начинает сказываться. Стареем, брат!
– Ладно тебе, разнылся. Тоже мне старик нашелся, – фыркнул Гуров. – Потопали к шефу. Не в курсе, из-за чего тут пожар разыгрался?
Несмотря на воскресный день, генерал-лейтенант Орлов был облачен в мундир, причем застегнутый на все пуговицы. Наряд в сочетании со сдвинутыми бровями наводил на определенные догадки. Не иначе как имел нынче Петр аудиенцию на самом высоком уровне. А подобные встречи на его характер влияли не лучшим образом. Что-то последнее время Орлов стал сильно задумываться и излишне дорожить своим креслом. Или магнитные бури и на генералов имеют влияние? А может, как Крячко приметил, возраст сказывается…
Орлов не произнес ни слова упрека за долгое ожидание. Он встретил их, стоя у окна. Мотнул подбородком, одновременно здороваясь и указывая на стулья:
– Садитесь.
Гуров и Крячко, по примеру начальника не произнося ни слова, сели на предложенные места и вопросительно подняли глаза на Орлова. Генерал-лейтенант прошел к столу и уселся в кресло.
– Ну что, господа полковники, отдохнули от дел? – бодро и несколько фальшиво вопросил Орлов.
– Да уж… – единственно что нашел ответить Крячко. Гуров промолчал, чтобы не сорваться.