Пять мужей Эринии
Шрифт:
— Конечно, — озадаченно кивает он.
Дотрагиваюсь кончиками пальцев до украшения и завершаю настройку на ауру. Удовлетворённо киваю:
— Это исцеляющий браслет. Он зачарован на вас, так что теперь вы не сможете его потерять. Продать или подарить, к сожалению, не сможете тоже. Но ведь вы бы и не поступили так с моим подарком?
Амир уже открывает рот, чтобы мне ответить, но Сара успевает раньше:
— А что будет, если браслет потеряется?
— Он телепортируется обратно к владельцу. А если браслет попробует надеть кто-то
— Нет, спасибо, — морщится Сара. — Поверю вам на слово.
На самом деле изготовление этого браслета заняло у меня очень много времени, поскольку я впихнула в него не только исцеление, но ещё и защиту. Причём такую, что ударивший Амира, получит удар той же силы в ответ. И насчёт всего остального не соврала тоже.
Пока поднимаемся в столовую, Сара произносит:
— Я так благодарна вам, что вы обратили своё внимание на моего недостойного сына! Если бы не вы, он бы наверняка так и остался одиноким на всю жизнь.
Усмехаюсь:
— Что вы! Всё совсем не так. Это я рада и благодарна, что он согласился стать моим мужем.
— Он, конечно, очень ленив, и наверняка доставит вам неудобства. Не стесняйтесь его ругать.
— Что вы! Амтан очень хороший муж. Мало того что отлично заботиться о саде, так ещё и приносит весомый доход в семейный бюджет.
— Доход? — вычленяет самое для неё важное Сара.
— Да. Он очень талантливый художник. Даже его ранние работы уже пользуются спросом, притом, что Амтан совсем не обучен. Даже притом что он пока не сделала себе имя.
— Хотите сказать, что кто-то купил его мазню?
— И купил, и оплатил. Пока всего по тридцать пять золотых за карандашную работу, но картины красками будут явно дороже. Думаю, через год мы сможем устроить выставку, чтобы поднять стоимость его работ ещё больше.
— Наверное, их купили из-за того, что знают, чей он муж.
— Что вы! Если Амтан согласится афишировать, чей он муж, и начнёт подписывать свои работы, их стоимость увеличится в десяток раз. Но он у меня очень скромный.
— Подумать только! — на лице женщины появляется досада. Кажется, она мысленно подсчитывает прибыль, которой лишилась.
В этот момент доходим до столовой. Приглашаю всех к столу, а затем прошу Данрэ рассказать о блюдах. Глаза Сары загораются восторгом, когда она слышит названия деликатесов. И она сразу же накладывает себе на тарелку туньцыдань, из-за чего приходится сдерживаться, чтобы не рассмеяться. Мужьям не легче, судя по их лицам и кашлю Данрэ.
Амир скромно берёт кусочек мяса и лепёшку, мы тоже выбираем привычные блюда.
Заметив, что не только я жду, когда Сара начнёт дегустацию, понимаю, что столь пристальное внимание может её насторожить, поэтому спешу продолжить беседу:
— Знаете, Сара, хочу вам сказать, что вы очень красиво одеты и на вас такие достойные украшения!
— Спасибо, — кивает она. — Ваш наряд тоже
Киваю, а потом произношу:
— Когда Амтан перевозил ко мне вещи, среди них не было ни одной без заплаток. Думала, ваша семья бедна.
Сара, видимо, чтобы выиграть время на придумывание ответа, подносит кусочек яйца ко рту, морщится от запаха, но всё-таки жуёт и проглатывает. Слегка кривится, но никак не показывает отвращение.
Со стороны Амтана и Данрэ раздаётся кашель, маскирующий смех. Рамир смотрит на них осуждающе, но в его взгляде тоже плещется веселье. Лицо Луаня выглядит бесстрастным, но уголки губ всё-таки подрагивают. А вот Мателар скрывает свою улыбку за чашкой с водой.
— Что вы! — отвечает на мою претензию Сара. — Он сам не захотел брать ничего приличного. Что же я могла с этим поделать? Если вы хотите, я могу прислать его вещи завтра.
Киваю:
— Благодарю. И вообще, я бы очень хотела посмотреть комнату Амтана и комнату его отца. Интересно, где вырос мой драгоценный муж.
— Конечно же! Будем рады вам в любое время, — даже сквозь слой пудры заметно, как она побледнела.
— Тогда послезавтра вас устроит?
— Конечно! Вам всегда рады в моём доме. Очень надеюсь, что мы подружимся!
— Уверена, так и будет, — улыбаюсь я. — Семья моих мужей — моя семья.
— У вас очень хороший вкус, Сара, — улыбается Данрэ. — Эти яйца завозят издалека и просят золото по весу.
— Правда? — удивляется женщина.
— Конечно, — кивает Данрэ. — В нашей семье я отвечаю за еду. И я постарался купить всё самое редкое и дорогое, чтобы вам угодить.
Женщина берёт второй кусочек яйца, прожёвывает и проглатывает. Похоже, стоимость для неё важнее вкуса блюда. Уточняет:
— А какие домашние обязанности у моего сына?
Улыбаюсь:
— Поскольку он старший муж, может вообще ничем не заниматься. Всё, что от него нужно — услаждать мой взор своей красотой. Но ему захотелось заняться садом. Разве я могла ему отказать?
— Старший муж? Но ведь он…
Жду, пока она продолжит, но Сара вовремя прикусывает язык. Прихожу ей на помощь:
— Слишком скромный? Вы правы. Он такой. Мне с ним очень повезло.
— Да. Именно это я и хотела сказать, — с облегчением кивает женщина.
Во время обеда смотрим, как мать Амтана выбирает блюда не по вкусу, а по стоимости и элитарности. И ест.
В какой-то момент Амир спрашивает, показывая на столетние яйца:
— А вы могли бы рассказать подробнее, как именно их готовят?
Выслушав объяснение Данрэ, он глубокомысленно кивает, затем интересуется рецептами остальных блюд. Когда доходит до туньцыдань, испытываю гордость за Данрэ — ему удаётся объяснить всё с самым серьёзным видом. Во взгляде Амира появляется веселье, а вот Сара старается сохранить невозмутимый вид. Только интересуется, где тут ближайший туалет. Поскольку я бы не хотела, чтобы она слонялась по дому, прошу Рамира отвести её в гостевой.