Пять рассерженных мужей
Шрифт:
Вихрем снесло меня на первый этаж. Рыжий гоблин действительно лежал связанный в холле, где раньше жили коты. Весь в чешуе и дерьме, он имел очень жалкий вид. Но не на жалость я была настроена, зверски вцепилась…
Подробности не всегда украшают меня, но вцепилась я зверски!
Зверски!
Вцепилась и завопила:
— Зачем, сволочь, колёса прострелил? Зачем прострелил мне колёса?
Охваченная диким желанием это знать, я была сама не своя и так лютовала, что у гоблина на лоб полезли глаза, а кляп! Словно пробка из бутылки, из его отвратительной
Я думала, что он поспешит обстоятельно на вопросы мои отвечать, он же, смутьян, начал звать на помощь.
— Спасите! Помогите! — с такой немыслимой дикостью кричал этот нахал, что охрана Тамарки, уже явившая чудеса храбрости, вдруг струхнула и со всех ног убегать нацелилась.
Правда, культурный их командир бегство пресёк и, урок храбрости преподав, как русская женщина в горящую избу, бесстрашно в Тамаркину виллу вошёл.
А там я лютую, и рыжий гоблин на тот свет просится. Остальные гоблины лежат с кляпами во рту. Не имея возможности говорить, они тоже на тот свет просятся, но одними глазами.
Можно представить как растерялся командир, когда увидел меня — умницу и красавицу, в белой французской шляпе с чёрным страусиным пером, в белых кружевных перчатках, в английском джерси…
Люблю красиво одеться, куда бы ни шла!
В общем, несложно представить как потерялся командир увидев такую роскошную даму за совершенно непотребным занятием.
— Ки э ву? — с нервным трепетом спросил он.
— Жё сви мадам Мархалева! — не прекращая своего занятия и скромно потупившись, представилась я.
— Са ва бьен? — поинтересовался он. — Вам помочь? Вы не устали?
— Бьен, — ответила я. — Справлюсь сама.
И тут, не взирая на нашу очаровательную беседу, в холл врывается десант и, не разобравшись, хватает меня под руки и грубо тащит на улицу.
Рыжий гоблин, связанный лёжа в дерьме, в чешуе, зарадовался, как ребёнок. Легко понять его радость, так же как и мой гнев. Только гневом могу объяснить те силы, которые у меня появились. С этими силами вырвалась я из могучих лап десанта и рванула к своему «Мерседесу», где Тамарка меня, убитую горем, позже и нашла.
Только щадя нервы читателя, не описываю я схватки, предварившей нашу встречу с Тамаркой, но без ложной скромности скажу: лягала, царапала и грызла я безбожно тот десант.
Не знаю, чем кончились бы те немыслимые баталии, в которые по беспечности ребята ввязались, если бы не появилась Тамарка. Возможно и я рядом с гоблинами в чешую и дерьмо легла бы, а может все было бы наоборот — лежать там пришлось бы десанту.
Но что о том, Тамарка приехала и все испортила. Она застала меня рыдающей под колёсами моего же «Мерседеса». Из последних сил я пыталась закусанному и задранному десанту объяснить, что пострадала больше всех в битве, и вот тут-то Тамарка с криком досады в калитку и вбежала.
— Мама! Неужели это ты? — чернея от горя, закричала она.
— Тома! Ты все же приехала! — зарыдала я, падая на её грудь, сильно украшенную английским воротником,
— Мама! Бедная моя! Как же ты здесь оказалась, в этом аду?
— Ты ещё спрашиваешь, То-омааа! — прорыдала я, беспомощно тычась в её шиншиллу.
Тамарка гладила меня по голове и нежно приговаривала:
— Мама, бедная ты моя, бедная, а я думала, что ты сошла с ума.
— Тоже самое думала про тебя, — призналась я, успокаиваясь, доставая мобильный и набирая номер Маруси.
— Старушка, ты невовремя, — возмутилась Маруся. — Я как раз прямо вся ухожу.
— Куда? — уютно лёжа на груди Тамарки, поинтересовалась я.
— К Юльке, она прямо вся на чашечку кофе меня пригласила.
Я обрадовалась — хоть что-то в моей жизни случилось приятное.
— Значит, как раз очень вовремя тебе позвонила, — обрадовала я и Марусю. — Можешь Юльке сообщить, что мы с Женькой не одну прекрасную ночь провели на рыбалке. Клёв был потрясный! Так что, пускай она его не ругает за тот отвратительный рыбный запах, который раздражал её все эти дни. Лично мне запах этот навевает самые приятные воспоминания.
— О чем? — бестолково поинтересовалась Маруся.
— О полезном, — лаконично ответила я и, торжествуя, отключилась, кладя мобильный в карман.
Тамарка сняла мою голову со своей груди, внимательно в лицо моё вгляделась и прошептала:
— Нет, Мама, я не ошиблась, ты сошла с ума.
— То ли будет с Юлькой! — ответила я. — Первый клин уже вбит!
Глава 23
Несколько дней я вынуждена была заниматься котами и потому упустила из виду наших рассерженных мужей, а напрасно. Они словно малые дети, за ними только глаз да глаз.
Но я занималась котами.
Не рассчитывая отделаться от ста шестидесяти пяти котов за срок, отведённый на сорок, я не паниковала, а разработала план, собираясь двигаться сразу по двум направлениям: чародейка и презентации.
Не могу сказать, что и там и там меня приняли с распростёртыми объятиями. Поработать, конечно, пришлось. Однако удалось и знакомую чародейку в выгоде её убедить и старого приятеля своего, известного мастера по организации презентаций, на нужную волну настроить.
Чародейке я расписала, сколь волшебна та сила, которая внезапно вселилась в моих котов. Чародейка — отпетая материалистка — ни в какие силы, кроме силы «золотого тельца», не верила, а потому не долго упиралась. Быстро смекнула она, что мысль свежа и полезна, и тут же моих котов своим клиентам принялась втюхивать, без зазрения совести расписывая, какой дивной силой они заряжены и как прекрасно пойдут дела у любого, их преобретшего.
С организатором презентаций было несколько легче договориться. Поскольку мужчина он был авантажный и до женского полу сильно охочий, то мои ум, красота и известность пришлись ему сильно по вкусу. К тому же он имел склонность экспериментировать, а потому в два счета удалось подбить его на аукцион.