Пять с половиной недель
Шрифт:
Заставляющая мое сердце биться, дышать часто и терять голову.
Ренат: что будешь делать?
И мозг тоже перестает работать. Что может делать замужняя женщина, ночью?
Пиздец.
Моя нежность: лягу спать.
Ренат: нет.
Моя нежность: что нет?
Рена: выйди ко мне.
Моя нежность: Куда?
Ренат: малая спит?
Моя нежность: да.
Ренат: сможешь выйти?
Моя нежность: да, куда?
Ренат: За огород, на полянку. Пойдешь на свет, я посвечу маленьким фонариком.
Моя нежность: хорошо.
Сука, я счастливый болван, быстро принимаю душ, выхожу.
Альбина.
Абсолютно голая, разлеглась на постель, ждет меня.
Ждала.
Уснула, пока переписывался и принимал душ.
Укрываю и тихо, выхожу их комнаты.
Она спит как удав, мне бы ее спокойствие.
Ее может разбудить только бомба, поэтому никогда не оставлял с ней Милену.
Никогда не просыпалась на ее плач. В ней не так и не проснулся материнский инстинкт.
Спускаюсь вниз, но перед выходом обязательно заглядываю к своему ангелочку, которая спит на мягкой подушке и улыбается во сне.
Бегу в конец огорода, и маячу фонариком. Точечный свет.
Вижу в темноте фигуру Авроры. Выключаю фонарик, шагаю к ней.
Сердце сейчас выпрыгнет из груди.
— Ренат, — нежный шёпот врывается в уши, чувствую дурманящий, любимый запах.
— Аврора, — обнимаю крепко, прижимаю к себе так сильно, будто стараюсь слиться с ней воедино, вдыхаю запах, чувствую тепло ее тела.
Не отпускать ее, никогда не отпускать- сердце дает указания мозгу.
— Пиздец, что ты делаешь со мной? — она дрожит в моих объятиях.
— Ничего, — улыбается, — поцелуешь меня? — отстраняется.
— Поговори со мной.
— Поцелуй, я так соскучилась, — тянется к моим губам, я не могу устоять. Врываюсь в ее губы.
— Тебе холодно? Ты дрожишь.
— Нет, не от холода.
Целую ее сочные губы, покусываю нежно. Язык врывается в желанный рот, исследует все. Она нежно, ласково посасывает мой язык.
— Блядь, — вырывается нечаянно, член давно стоит колом, отзывается болью, — прости.
— Не прощаю, — улыбается, луна светит так ярко, я ясно вижу как блестят ее глаза.
— Хочу тебя, но больше поговорить хочу. Расскажешь?
— Нет, целуй…. целуй не отрывайся.
Приземляюсь, сажусь на попу, на траву. Тяну ее на себя. Она оказывается сверху. Дышит тяжело и часто.
— Ренат…
— Да, красивая моя, — руки поднимаются по ее бедрам вверх, оголяя вид на совершенные бедра, — можно сниму твое платье?
— Можно..
— Скажешь если будет холодно…
— Скажу, сними свою футболку, хочу кожа к коже, — и сама тянется к низу моей футболки. Оба оказываемся голые. Она в одних кружевных трусиках, я в шортах.
Спускаю глаза на красивые полушария, беру в руку мягкую грудь, втягиваю в рот красивый и давно затвердевший сосок.
Громкий
Да девочка моя!
Кричи.
Тут нас никто не услышит и не увидит.
Поляна, покрытая мелкой травой и лунный свет.
Она ерзает на мне, трется о мой член, руки зарыты в волосы, гладит и тянет, когда кусаю нежный сосок.
В голове туман, мозг перестал работать.
Мне плевать где ее чертов муж, и где моя жена.
Еть она и я.
Она моя, сейчас, в эту секунду она со мной.
— Ренат…….. Боже… — тянет за волосы вверх и впивается в мои губы.
— Аврора, приподнимись, — стягиваю с нее трусики, с себя шорты, я без боксер, член сразу пружинит вверх, — спускайся, — держу ее за бедра, хочу помочь, но она напрягается.
— Я……
— Будешь сверху, земля твердая, я не хочу, чтобы тебе было больно, лежа на траве.
— Я не умею…… никогда не была сверху, — дыхание останавливается. Блядь, как это никогда не была сверху? Замужем же……
— Сможешь…я помогу, — держу за бедра, — опускайся, — только головка члена врезается в нежные, влажные складочки, Аврора стонет, — смелее, — блядь, сука, какой кайф. Я стону, рычу, не узнаю своего голоса. Погружаюсь в нее полностью. Она обнимает меня за плечи и стонет в ухо, опаляя мою кожу горячим дыханием.
— Боже…Ренат, — она дрожит.
— Аврора, — целую в губы, она поднимается и опускается, не спеша, истекая соками возбуждения, поддаюсь навстречу, не выдерживаю, до того возбужден, тело все колотится мелкой дрожью, хочу глубоко и до конца, — Аврора, — выдыхаю, перехватываю инициативу в свои руки, быстрей опускаю и поднимаю, толкаюсь навстречу, глубоко, жадно и часто.
— Боже….- она прикрывает глаза, откидывает голову назад, подгибает под себя ноги, еще глубже вхожу, — ахххх…. Боже.
— Да девочка моя! Да!
— Ренат… Ренат… — стоны без конца срываются с наших губ, притягиваю ее к себе сильней, впиваюсь в губы.
— Кричи девочка, хочу твои стоны, чтобы крики звучали у меня в ушах! — делаю еще толчок навстречу.
— Божее….. Ренат. Ренат, — я даже не чувствую, как она царапает кожу моей спины. Плевать.
— Аврора. девочка моя. кричи и в глаза мне смотри, хочу увидеть как ты кончаешь.
— Боже… Ренат, — хватка рук усиливается, Аврора учащается, и кажется выжимает меня, — о Боже…..Ренат, — от ее пьяного взгляда я улетаю.
— УУххххх Аврора, девочка моя, — толкаюсь в нее до упора, изливаюсь, до последней капли в нее.
Она дрожит, обнимает дрожащими руками.
— Ты была супер, девочка моя.
— С тобой — я летаю, — голова ее лежит на моем плече. Стелю свою футболку на траву, и тихо спускаю ее на нее, не выходя из горячего лона.
— Может ты… — она упирается в меня ладонями, улыбается.