Пять с половиной недель

Eiya Ell

У многих есть хозяйство, куры, утки, гуси и коровы. Я здесь автоматически переместилась в те времена. Беззаботные, бесхлопотные.

Баба Нюра каждый день балует нас вкусняшками. Мы с Линой конечно помогаем, с удовольствием.

В обед все ложимся спать, и я, сплю, как младенец, после приема летнего душа. В каждом дворе тут летний душ. Хоть у бабушки в доме есть все условия, и туалет и ванна, которую ей сделали дети, в обед мы принимаем душ во дворе.

— Там вода нагретая солнечными лучами, — утверждает баб Нюра, — там полезно купаться, — хоть на дворе уже и сентябрь, но жара стоит неимоверная.

Я

здесь себя чувствую себя свободно и легко. Душа словно радуется. Я приобрела здесь спокойствие. Бывает конечно, я от шороха дергаюсь, жду, что сейчас вдруг откуда не возьмись, тут появится Марат. Меня аж передергивает. Так страшно становится в этот момент, я боюсь, что он найдет и заберет меня обратно. Словно в рабство. Да, правда, я сейчас понимаю, что столько лет жила в рабстве у Марат. Боюсь …

Не хочу вернутся, нет, Господи. Как вспомню в каком страхе я жила, становится жутко.

Огород баб Нюры-это отдельная история. Он у нее как писанный с картинки. Даже не знаю, как описать, чтобы передать вам всю красоту.

За домом особый райский уголок. Все в траве, бабушка давно ничего не делает в огороде. Дети запретили. Умницы, я бы тоже запретила своей маме/бабушке, в таком возрасте сажать и ковыряться в грядках. Суть ни в этом сейчас.

Баб Нюра упрямая, к детям в город перебираться, не может оставить свой дом. Вот дети и устроили тут все условия для нее. Она сказала, как только станет не пригодная, так сразу переедет к ним. А пока, что, извините, я еще сама могу за собой смотреть.

За домом баб Нюры скрывается райский уголок, как я и сказала. Все кругом скрывают большие деревья, а между деревьями кустарниковые растения. Они скрывают наш огород от человеческого взгляда, даже от соседей. И мы естественно никого не видим. Будто все специально огорожено от людского взора. Весь огород, который примерно составляет шесть соток покрыт травой. Гладкой, блестящей. Дикой, но шелковой. По ней ходить приятно. Вид чудесный. Я прибираюсь сюда, отдохнуть и подумать. Пение птиц успокаивает. Я тут нахожу умиротворение. Тут есть пенек, покрытый мхом.

Я сажусь возле него, на траву. Чаще всего я вспоминаю тут Рентата. Пусто без него. В груди дыра, которую может заполнить только он.

Один раз я содрогнулась, испугалась очень сильно. От шелеста травы. Думала Марат. Боже, я его боюсь панически. Это нездоровая хрень, я понимаю, но поделать ничего не могу с собой.

Потом разглядела, а там ежик. Он ходил и принюхивался. Может это и она, искала еду своим деткам. Как только она увидела меня, спрятала свой красивый вездесущий носик, и свернулась в комочек. Я сидела неподвижно, почти не дышала, чтобы она перестала боятся и шла дальше. Я боялась, а вдруг у нее там детки голодные, а она из-за меня не может пойти домой?

Минут десять я сидела, не дышала, пока она не почувствовала безопасность и не пошла дальше, высунув свой вездесущий носик. Как же было классно следить за ней. Я уже представила мультик, картины плыли перед глазами, как она с едой возвращается к своим деткам.

Боже, я совсем выжила из ума, если в голове уже сложила мультик, только увидев ежика. Я даже понятия не имею, как они кормят своих деток, и главное чем.

Но

мне безумно нравилось проводить здесь свое свободное время, пока бабушка учит Лину то вязать, то шить. Лине нравится, я и не против. Наоборот, пусть учится.

Только одно тревожило мое сердце, душу и разум. Ренат.

Он не объявился, не нашел меня.

Я понимаю, я выкинула свой телефон, но это, чтобы Марат никак не мог связаться со мной. Это не проблема, найти меня можно. Нужно просто захотеть.

Значит не нужна.

Так больно колит в груди. Стон вырывается сам по себе. Больно. Не даю себе плакать. Сдерживаюсь. В последнее время, когда плачу, голова начинает болеть, в висках. Уверяю сама себя, что и это пройдет. Впервые в своей жизни я влюбилась, в таком возрасте, и не смогла вдоволь насладиться своей любовью. Но я. я столько пережила за свою жизнь, что сейчас приобретая свободу, не умею, не могу радоваться полноценно. До конца не отпускаю ситуацию. Все может еще и из-за Рената. Нельзя вот так вот, по щелчку пальцев взять и забыть человека. С которым была счастлива. Хоть и не до конца. Все время мы были в напряжении, не могли до конца расслабится. Я чувствовала, мы ждали, что нас рано или поздно застукают. Марат или Альбина. Но слава Богу ничего подобного не случилось.

Марат наверное так зол на меня. На Рената. Выйдет и убьет нас. Обоих. Я не знаю сколько лет дают за избиение, сажают ли вообще за подобное, не интересовалась. Но по освобождению, я уверена он первым делом найдет нас и прикончит. Господи, я дура, найдет “нас”. Я где, и Ренат где. Какие “нас”? Мы даже не вместе.

Все хорошее в моей жизни временно. Даже в этом доме, в таком райском месте я живу временно. Рано или поздно мне придется уехать с Линой от бабушки. Не жить же мне тут до конца дней своих? Лине нужна хорошая школа, потом институт, я мечтаю, чтобы она получила профессию, о которой мечтает. Чтобы ее мечты, в отличии от моих, сбылись.

Они обязательно сбудутся. Уверена, я сделаю все для этого.

— Мама, — Лина возвращает меня в реальность, — мы с бабулей гулять, ты идешь?

— Идите без меня, — совсем не хочется сегодня покидать это место.

— Хорошо, целую, — она шлет мне воздушный поцелуй и убегает.

А меня словно разрывает. Я плачу навзрыд. Громко. Как когда-то в детстве. Уверена меня никто не слышит и не видит, поэтому реву. Обида душит горло, колит в груди, будто я проглотила кактус и он застрял, хочется протолкнуть его, и дышать. Но не получается. Он заполнил всю мою грудную клетку. Мне хотелось бы увидеть Рената. Хотя бы еще один раз. В последний. Просто заглянуть в любимые глаза. Нет вру, не просто. Хотелось бы обнять. Крепко.

Боже.

Если бы я тогда знала, что вижу его в последний раз, я бы его обняла, и не отпускала, никогда.

Я заставляю себя подняться с места и идти в летний душ. Нехорошо будет если Лина с бабулей увидят мои красные глаза.

Теплая вода успокаивает, смывая всю тяжесть с тела.

Я кутаюсь в полотенце и выхожу. Застываю. Замираю. Не моргаю и не дышу. Потому как в дверях калитки стоит Ренат.

Моргаю много раз, он вдруг исчезнет?

Может я настолько погрузилась в свои мысли, что мне уже кажется, что в дверях стоит Ренат.