Пять сигарет Машимона
Шрифт:
Хуан небрежно кинул вещицу Карины в шкатулку. Крышка шкатулки так же захлопнулась.
Салана улыбнулась, медленно достала из упаковки новую колоду. Скрюченные временем пальцы знали свое дело. Зашелестели карты, резво перелетали из одной руки в другую, этот звук наполнил все вокруг, масти смешивались друг с другом. Даже Маркус перестал натирать свои стаканы, и завороженно следил за творящимся действом.
Спустя несколько минут тщательной тасовки перед Хуаном легла его лента карт. Он аккуратно поднял их, раскрыл веером и стал изучать.
Вот оно! Наконец-то! Ему свезло, причем крупно. Все козыри были
Его разбирало нетерпение, правая рука резко выбрасывала одну карту за другой, глянцевые карты щелкали по столу. В ответ ведьма наиграно грустно предъявляла свой карточный неликвид. Удача шла к нему с каждой новой партией. Он пришел в возбуждение, ощутил вожделенный прилив в паху.
Больше не было бара, старухи, противного запаха дешёвой текилы. Он перенесся в предстоящую ночь – и там уже было расставлено все, как он мечтал многие, многие недели: кабриолет с сиденьями из красной кожи, красногубая Маргарита, ее развивающиеся на ветру волосы, пузырьки шампанского в тонких бокалах.
Спустя два часа их партия завершилась, старуха молча собирала разбросанные по сукну карты. Костяная шкатулка уже покоилась в торбе. Залог она никогда не возвращала. Хуан сверлил глазам пачку денег. Салана медленно, подталкивая парой скрюченных пальцев направила перетянутые купюры в сторону Хуана. Тот завороженно смотрел, как пачка ползет к нему змеей.
– Дорогой, возьми, они твои. Поверь, мне было очень интересно играть с тобой, – тихо прошипела Салана.
– Да мне плевать, старуха – интересно тебе было или нет. Запомни, что со мной тебе лучше больше не играть, а то и без торбы останешься, – надменно ответил Хуан, распихивая по карманам свой выигрыш.
Салана улыбнулась. На Хуана она уже не смотрела, дело было сделано. Она поправила на плечах шаль, одернула смявшиеся юбки.
Хуан не унимался. Сделав очередной глоток текилы, он брезгливо сморщился, и тут же выплюнул все на пол.
– Что за дьявольское пойло у тебя, Маркус? Ты всех тут травишь этой кислятиной?
Маркус ухмыльнулся одним уголком рта, кивнул.
Для Маркуса самодовольные идиоты были похожи друг на друга как близнецы. Сперва приходят в бар с поджатым хвостом и просящим видом. После выигрыша из каждого лезет спесь.
– Прощай, Хуан. Мы с тобой больше не увидимся, теперь тебя поить будут в других местах, – подколол Маркус, подмигнув при этом Салане.
Салана подошла к стойке, протянула Маркусу маленький черный мешочек. Это была ее плата за приглашение в бар. В мешочке лежало золотое кольцо с жемчужной каплей.
Маркус присвистнул: «Дорогая вещь. Интересно, с кого она сняла это кольцо?». Но он не был брезглив и считал, что мертвым лишнее не нужно.
Он представил, как довольно расплывется лицо его пухлой жены и ему будет обеспечено спокойствие на несколько дней. Пилить за выпивку она его не станет. Маркус кивнул в знак благодарности, но Саланы уже перед ним не было.
Тут и Хуан как угорелый вылетел на улицу. Он стал нервно вертеть головой по сторонам, пытаясь вычислить, где дом его царицы Марго.
Наконец в синем мареве он разглядел очертания крыш ее квартала и побежал. Жара усилилась, на улице не было ни души, исчезли звуки, но это его не насторожило.
Свернув направо в узкий проход между домами, он еще раз оглянулся. Там оставалась залитая солнцем улица. Он шагнул в темноту.
Бедные кварталы всегда испещрены узкими закоулками, подчас настолько малыми, что двое прохожих едва разойдутся.
По пути Хуан перешагивал через пустые пивные ящики. Его брючины предательски цеплялись за торчащие ржавые гвозди, ткань трещала. «Да черт с ними, куплю дюжину новых!» – успокаивал себя Хуан, вжав голову в плечи и протискиваясь вперед.
Проход становился все уже и уже, и ему пришлось пробираться боком. В голове сверлила одна мысль: «Вперед, быстрее, туда…»
Но тут он остановился, когда понял, что застрял между двумя облупленными стенами. Не было ни малейшей возможности продвинуться дальше. Хуан решил сдать назад, но ничего не вышло. С трудом он повернул голову в одну и другую сторону и увидел, что стены были абсолютно глухими. У них не было ни одного дверного или оконного проема. Стены тянулись бесконечно далеко. Посмотреть вверх он тоже не смог: стена подперла затылок.
Он открыл рот, чтобы позвать на помощь. Но сделать глубокий вдох не получилось. Из горла Хуана вылетел булькающий звук. Стены как типографский пресс начали давить на грудь, живот, ляжки. Лицо расплющилось, губы съехали на бок. Как будто его сжимал проказник фокусник, который на забаву детишкам вертит смешных лошадок или осликов из воздушного шарика, вспучивая голову и ноги.
Этим фокусником была Салана. Она уселась в тени под широколапым фикусом, ее глаза были закрыты. Салана поднесла ко рту шарик и принялась его надувать. Затем она обхватила ладонями шарик посередине и надавила.
Одновременно с ее действиями на другом конце квартала Хуан превращался в кровавый шар. С треском лопнул жирный живот. Раздался треск ребер. Грудина своим сломанным краем пропорола кожу. Послышался свист воздуха из продырявленной плевры. Глаза Хуана в болевом шоке вращались из стороны в сторону, по ногам потекла теплая струя мочи.
Хуан отчетливо чувствовал, как старческие пальцы этой проклятой ведьмы перебирали ребро за ребром, ломая по одному.
«Чертова старуха, оставь меня в покое, иначе сверну тебе шею, Богом клянусь. Отстань, тварь!» – кричал в пустоту Хуан. Спустя несколько секунд иссякли все проклятия. Горло заполнилось вкусом отвратной жижи.
Салана сжала шарик еще сильнее. Раздался громкий хлопок, шарик лопнул, сквозь пальцы потекла теплая кровь.
Хуан был мертв.
Стены начали свой обратный ход. Его грузное тело мешком свалилось на грязную мостовую. Он лежал лицом вниз, комично вывернув правую руку поверх корпуса. Фигура напоминала толстого тряпичного клоуна, мягкого и податливого.
Некоторое время Салана смотрела, как кровь капает с ее пальцев на землю, впитывается в пыль. Она с трудом поднялась на ноги, стряхивая пыль с колен. Достала из торбы стеклянную колбу с притертой пробковой крышкой. Зубами выдернула крышку, из горлышка колбы стал поступать дымок, послышался свист. Она указала пальцем в сторону, где лежал Хуан. Ветерок понес этот черный дым туда, куда указала Салана.