Пять столетий тайной войны
Шрифт:
В то же утро генерал Арнольд и его жена принимали за завтраком штабных офицеров. Вскоре должен был приехать и сам главнокомандующий. Неожиданно принесли пакет: подполковник Джемсон не был в курсе планов Толмеджа и послал курьера информировать генерала Арнольда об аресте Андерсона. Арнольд извинился перед присутствовавшими и покинул их на минуту, попросив жену следовать за ним. Сообщив ей, как обстоят дела, и более не обращая внимания на упавшую в обморок женщину, он сел на коня и вскоре уже был в расположении английских войск.
После бегства Арнольд прислал письмо Вашингтону, где всячески восхвалял свое предательство как служение высшим интересам британской империи и требовал предоставления своей жене, якобы ничего не знавшей о его делах, возможности последовать за мужем. Много позднее изучение английских архивов доказало, что Вашингтон и его штаб ошибались, поверив в невиновность миссис Арнольд. Она была вполне в курсе всех изменнических переговоров, которые ее муж вел с англичанами. И истерические припадки,
Арнольд получил чин английского генерала и «отличился» потом жестокими расправами с мирным населением. В качестве возмещения понесенных им имущественных потерь английское правительство выдало ему несколько тысяч фунтов стерлингов, которые послужили основой для его выгодных торговых операций. Умер он в 1801 г, в Лондоне богатым человеком, заслужив презрение и ненависть народа, которому изменил.
Напрасно англичане уверяли, что майор Андре явился по приглашению американского командования в лице генерала Арнольда и поэтому в соответствии с международным правом его следует рассматривать как парламентера и немедленно отпустить на свободу. Все попытки генерала Клинтона спасти своего начальника разведки оказались тщетными, и Андре был по приговору суда повешен в октябре 1780 г.
Д.К. Моурпэрго, автор книги «Измена в Вест-Пойнте. Заговор Арнольда-Андре» (Нью-Йорк, 1975 г.), философствовал: «Наиболее близкая историческая параллель с делом Арнольда — это поступок генерала Джорджа Монка [19] … Если бы заговор Арнольда увенчался успехом, его имя вошло бы в исторические сочинения как имя одного из истинно выдающихся людей в истории англосаксонских народов». А другой американский историк — Д.Т. Флекснер в почти одновременно изданной книге «Изменник и шпион. Бенедикт Арнольд и Джон Андре» (Нью-Йорк, 1975 г.) в таких лирических тонах завершил свой рассказ о «предательской троице»: «Коварная красавица, предатель и шпион, они приобрели бессмертие не только вследствие причиненного ими зла. Их имена не остались забытыми историей потому, что Пегги Шиппен была некогда честной и непорочной, потому что Джону Андре было свойственно благородство, потому что Бенедикт Арнольд одно время был героем. Чистое злодейство остается забытым, но мы сожалеем о сломанной шпаге, запятнанной чести и унизившей себя красоте».
19
осуществившего реставрацию Стюартов в Англии в 1660 г. — Е.Ч.
Какой бы вред ни нанесла «предательская троица», самый опасный для американских колонистов шпион действовал за тысячи километров от территории, где происходили военные действия…
Дважды оплаченный патриотизм доктора Банкрофта
Еще во время своих визитов в Лондон для улаживания дел с д'Эоном Бомарше занялся, как известно, шпионажем, посылая в Версаль подробные отчеты об английских планах в отношении бурливших от недовольства и вскоре открыто восставших британских колоний в Северной Америке. Бомарше, ранее находясь в Испании, подружился с британским послом в Мадриде лордом Рочфордом, который был страстным меломаном и обожал распевать дуэты со своим всегда любезным и занимательным приятелем-французом. Вернувшись в Лондон, Рочфорд вплоть до конца 1775 г. занимал пост министра, ведавшего американскими делами, да и после этого, оставаясь приближенным короля Георга III, был в курсе всех намерений и действий британского кабинета. Если меломания была еще извинительной слабостью для дипломата, то этого никак нельзя сказать о другой слабости Рочфорда — чрезмерной говорливости, которая позволяла Бомарше без труда выуживать у него секреты британской политики. Одновременно Бомарше завязал связи с агентами колонистов в Лондоне, которые с помощью оппозиционных кругов в самой Великобритании пытались закупить и переправить за океан оружие, столь нужное американским революционерам.
Бомарше с категоричностью, делавшей честь его проницательности, сообщал в Версаль, что попытки Лондона достичь компромисса с колонистами окончатся неудачей, что конфликт неизбежен и что попытки подчинить силой восставших обречены на провал. Эти выводы, содержавшиеся в меморандумах, посланных Бомарше 21 сентября 1775 г. Людовику XVI и министру иностранных дел графу Верженну, несомненно оказали влияние на политику версальского двора. Именно с того времени Верженн стал оказывать денежную и всяческую другую помощь нескольким купцам в Нанте, которые должны были доставлять контрабандным путем оружие в британские колонии.
Первоначально эта тайная торговля не приобрела больших размеров, пока за нее не взялся Бомарше. Для этого Верженну при помощи Бомарше надо было рассеять опасения Людовика XVI. Мечтая взять реванш за поражение в Семилетней войне, в результате которого Франция уступила Англии свою колонию Канаду и большинство владений в Индии, Людовик вместе с тем боялся войны. Тем более неприятной для него была мысль о войне в поддержку американских колонистов, восставших против своего монарха, помазанника божьего. Правда, испанский король (тоже
2 мая 1776 г. Людовик XVI, согласившись с планом Верженна, приказал выделить 1 млн. ливров для тайной помощи колонистам и предписал продавать для этого по низкой цене лишнее оружие, хранившееся во французских арсеналах. Покупателем выступила фирма «Хорталес и Кo », которую возглавлял Бомарше под именем Дюрана и капитал которой был составлен из ассигнованного королем миллиона.
Английская разведка не сразу заметила новый этап, в который вступила французская политика поддержки колонистов. 1 мая, за день до подписания Людовиком XVI приказа о предоставлении для тайной помощи колонистам 1 млн. ливров из Парижа было отправлено донесение на имя лорда Уэймауса, преемника лорда Рочфорда на посту министра, относительно подозрительных вояжей французского писателя Бомарше в Лондон. За предшествовавшие 18 месяцев он совершил восемь поездок в Великобританию. По мнению английского агента, Бомарше посещал Англию, чтобы добыть деньги для закупки оружия, которое собирался переправить колонистам. Эта информация могла только запутать английское правительство относительно планов версальского двора.
Получив деньги и королевское разрешение, Бомарше начал действовать с присущей ему энергией, которая преодолевала даже инертность и некомпетентность французской бюрократии. Переписываясь с американским делегатом Артуром Ли, Бомарше ни единым словом не упоминал, что фирма получила деньги из правительственных фондов. Предполагалось, что в обмен на оружие «Хорталес и Кo » будет поставлена крупная партия американского табака.
В начале июля 1776 г. в Париж прибыл представитель колонистов Сайлес Дин — сын кузнеца, в прошлом школьный учитель, а позднее делец, преуспевший в торговых операциях. 4 июля Второй континентальный конгресс провозгласил независимость колоний, но эта новость вследствие медлительности тогдашних сообщений и британской блокады достигла Дина лишь через три месяца. Дин изображал богатого купца с Бермудских островов, впрочем, не очень искусно играя взятую роль. Верженн некоторое время колебался, принимать ли Дина. Дело в том, что английская разведка заранее узнала о его прибытии и британский посол в Париже лорд Стормонт выразил протест Верженну. Решившись все же принять Дина, Верженн предложил дальнейшие переговоры вести через первого секретаря французского министерства иностранных дел Жерара де Райвеналя. При этом и Жерар предпочитал письменно договариваться только о дате и месте очередной встречи и не рисковал подписывать свои записки Дину. А Верженн еще при первом свидании специально предостерегал американца против британских шпионов и советовал остерегаться всех англичан, находившихся во Франции.
По всей вероятности, даже сам многоопытный французский министр не подозревал, насколько своевременным было его предупреждение. Вскоре Сайлес Дин узнал, что вслед за ним, когда он ехал из Бордо в Париж, двигались двое джентльменов — сэр Ганс Стенли и сэр Чарлз Дженнинсон — английские разведчики, которым было поручено следить за действиями представителя колонистов во Франции. Дин поспешил сменить имя и гостиницу, в которой проживал в Париже. Еще через некоторое время Дин известил, что для наблюдения за ним прибыли из Лондона очень важные персоны — генеральный прокурор Уэддерберн и бывший министр лорд Рочфорд, не говоря уж о мелких агентах. «Все кафе, театры и другие общественные места кишат их эмиссарами», — писал на родину встревоженный Дин. Однако более опасным, чем все эти агенты, оказался человек, которому Дин по рекомендации своих американских друзей и советников считал нужным оказывать полное доверие, которого не заподозрили никто — ни Верженн, ни посол колоний — известный ученый Бенджамин Франклин, ни Джон Адаме и Томас Джефферсон, оба последних ставшие последовательно президентами Соединенных Штатов. Его заподозрил только Артур Ли, но тот настолько впал в шпиономанию, что его подозрения стоили очень мало. Истина вскрылась лишь более полувека спустя… Но об этом речь пойдет в дальнейшем, а пока вернемся к лету 1776 г.