Пятая жизнь
Шрифт:
Белые «Жигули» с привязанными к крыше удочками подкатили к одной из колонок, и Юля поняла, что уже мешает работать; встав, она вслед за парнем, зашла в тесный магазинчик, где торговали маслами и автокосметикой.
— А куда налить есть? Хоть в банку какую-нибудь.
— Зачем в банку? — парень достал новенькую канистру, — литров пять, наверное, хватит? А то нести тяжело…
— Донесем, — Борис тоже вошел в магазин, — я тебя провожу, на всякий случай, а то вдруг с машиной чего…
…А если ее, вообще, угнали?!.. — Юля с ужасом представила, что тогда будет, и как объяснить Паше, зачем ее занесло в Белгородскую область?.. Настроение сразу упало
Как ни странно, машина стояла на месте, целая и невредимая, в блестящих капельках росы.
…Вот все и разрешилось само, — обрадовалась Юля, — а я могла б пятнадцать минут изводить себя мыслями, что было бы, если бы…. Как мудро все устроено в мире, если суметь правильно его понять…
— Ну, все, — Борис залил бензин, — пробуй.
Юля повернула ключ и двигатель послушно завелся.
…Можно ехать, — и тут она представила, как фигура в зеленой майке постепенно превращается в точку и, в конце концов, исчезает — ей захотелось плакать. Объяснить этого желания она не могла, ведь между ними не произошло ничего такого — они просто сидели и разговаривали. …Блин, как во сне!
— Счастливого пути, — Борис на прощанье помахал рукой.
— Спасибо, — конечно Юля должна была сказать какие-то другие слова, но они не находились; мысли сплелись в клубок, из которого торчали лишь обрывки глупых фразочек, типа «…ты открыл мне мир…», «…мне будет не хватать тебя…», «…мне было хорошо с тобой…».
Пройдя несколько метров, Борис уверенно вскинул руку с поднятым большим пальцем, будто показывая, что все в его мире прекрасно, но реально это означало совсем другое, и огромный белый «MAN» беспрекословно остановился; его блестящая труба вибрировала, а сам он излучал какую-то звериную мощь. Борис забросил в кабину сумку и влез сам. Юля уже не видела его лица, потому что в стекле отражалось всходящее солнце.
Взревев, «MAN» ринулся дальше. Первым Юлиным желанием было снова броситься в погоню, ведь за целую ночь, она так и не удосужилась узнать, где живет ее «человек-сон», чем занимается, кроме писания книг — ведь если их еще не печатают, то надо ж ему на что-то жить. …Может, он перебивается с хлеба на воду, пока я бездарно трачу тысячи!.. …Надо ж быть такой идиоткой!..
Тем временем, «MAN» уже спрятался за другими фурами. Нет, догнать его пока еще не составляло труда… Юля мотнула головой, возвращаясь к реальности и увидела вереницу машин; вдали окраины города, который вчера ночью проскочила так лихо; две огромные трубы, изливавшие в небесную лазурь красноватый дым — там была жизнь, в которую предстояло вернуться. Юля включила поворотник и дождавшись «окна», развернулась.
Пока она доехала до дома ночные приключения почти стерлись из памяти. …Почему происходящее ночью потом нам кажется сном?.. — она-то думала, что теперь наверняка запомнит, и лицо, и голос, и движения, а в результате осталось одно имя, которое совершенно не отражало сущности; остальное не удавалось восстановить, даже напрягая воображение. …Ну и пусть, — решила
Поставив машину, она поднявшись на свой этаж, осторожно открыла дверь. Тишина царившая в квартире пугала: …Может, он меня уже ищет?.. Или, еще хуже, подключил ментов? У него ж там куча друзей… Блин, тогда конец! Побега, даже неудачного, он никогда не простит… а если еще узнает, что я была с мужчиной!.. Сняла босоножки и замирая при каждом шаге, прокралась в спальню. Паша лежал, разметав руки; глаза были закрыты; дышал он ровно и почти неслышно.
Метнувшись в ванную, Юля быстро переоделась, умылась, избавившись от вчерашнего макияжа. …Теперь не важно, что он скажет, ведь происходящее ночью, это не более, чем сон…
— Паш, — она присела на край постели, — тебе еще не пора?
— А сколько времени?..
— Десятый час.
— С ума сойти, — он потер виски, — вроде, и водка не «паленая», и закуски валом… я вчера это, ничего? А то мне кажется, я ругался на тебя; ты уж извини….
— Все нормально, — Юля погладила его по голове. Она не верила в провалы памяти, но если муж избрал такие правила игры, то и она не будет устраивать «разборки» — все равно ничего не изменится, ни для него, ни для нее.
— Как же ты встала, что я не почувствовал?
— Я спала в зале, — засмеялась Юля, опуская глаза, — ты так храпел и вонял перегаром….
— Ладно тебе… Это ж не часто бывает, да?
— Конечно. Ну, оторвались вы вчера…
— Был повод — такая сделка!.. — Паша потянулся и сев на постели, поцеловал жену. От тяжелого духа Юля задержала дыхание, сжала губы, но отвернуться не посмела. Потом Паша поплелся в ванную, а она, откинувшись на постель, закрыла лицо руками — только сейчас, когда все опасности миновали, она почувствовала, как хочет спать. Надо было побыстрее приготовить завтрак, погладить мужу рубашку и тогда можно спокойно забраться в уютное теплое гнездышко…
Вздохнув, Юля встала и пошла на кухню.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Белгород показался на горизонте, когда солнце, радостно начинавшее день, исчезло в туче, которая возникла неожиданно, будто художник ненароком ляпнул по холсту широким грязным мазком, не удосужившись привести в соответствие весь остальной пейзаж.
— Сейчас вольет, — заметил водитель и замолчал. За время пути он успел рассказать Борису, и о жене, с которой не собирался разводиться, пока не поставит на ноги сына; и о «славной женщине», понимавшей его с полуслова; и о том, какая сволочь его хозяин, платящий гроши, а гоняющий «без сна и отдыха» — больше в его жизни не было ничего знаменательного.
— Думаешь?.. — Борис почесал затылок, и тут же, развеивая его сомнения, по стеклам забарабанили крупные капли.
— Я в город заезжать не буду, — сообщил водитель, — мне сейчас по Окружной. Тебя где высадить?
— Да где хочешь, — пожал плечами Борис, — была б крыша.
— Так устроит? — водитель прижался к обочине возле небольшого кафе.
— Вполне, — подхватив сумку, Борис спрыгнул во вздувшуюся пузырями лужу; перебежал стоянку, огороженную ровными белыми столбиками, заскочил в зал и остановился, переводя дыхание.