Пятнадцать суток за сундук мертвеца
Шрифт:
— Афанасия... — раздался за спиной голос Сашки.
Я обернулась. Он стоял на пороге кухни и при этом вид имел такой растерянный, что... что... В общем, уж и не помню, каким образом, но через секунду я уже всхлипывала в Сашкиных объятиях, уютно устроив голову ка его широкой груди. Он очень нежно гладил меня по спине и негромко бормотал:
— Не волнуйся, Афоня, я все починю...
Черт знает, почему, но мне было приятно! Очень захотелось мужского тепла, заботы и участия. Понемногу я успокоилась, но отрываться от Сашкиной груди не торопилась и внимательно прислушивалась, как гулко бьется его сердце. В таком расслабленном состоянии и застала нас Клавка.
— Афоня, что ты делаешь? — воскликнула она.
Я перевела затуманенный взор на сестру, плохо
соображая, что ей от меня нужно. Клюквина возмутилась:
— Нет, вы только посмотрите на нее! Этот тип превратил нашу квартиру практически в Хиросиму, а она к нему жмется!
— Клава, — не поворачивая головы, прогудел Сашка, — я все починю!
— Он починит, — подтвердила я.
— Вот пускай и приступает прямо сейчас. Сначала дверь входную делает, а потом уж и все остальное.
Саня глубоко вздохнул и отодрал меня от своей груди. Чувство защищенности у меня сразу прошло, а внутри поселилась щемящая тоска.
— Та-ак, — протянула сестра, когда Сашка приступил к выполнению задания. — И что здесь произошло?
— Ты же слышала: обеспокоился человек нашим отсутствием, позвал подмогу, ну и... — пожала я плечами.
— Я не об этом , Как ты оказалась в его объятиях?
Вопрос, конечно, интересный. Чтобы ответить на него, я задумчиво поскребла затылок, а потом честно призналась:
— Понятия не имею.
— Так я и думала, — удовлетворенно кивнула Клавдия и принялась ликвидировать последствия штурма нашей квартиры.
Глубоко за полночь, благодаря нечеловеческим усилиям, нам удалось навести относительный порядок в родном жилище. Сашка предложил попить чаю на сон грядущий, и предложение было с радостью принято. Глаза у меня слипались, очень хотелось в постельку, уснуть и не думать ни о чем.
— Сань, а где ты все-таки работаешь? — поинтересовалась Клавдия. — Афоня что-то говорила: вроде как в системе МВД...
— A-а... Работал. Был командиром группы спецназа. Год назад под Моздоком серьезно ранили. Пришлось рапорт писать об увольнении... Потом друг устроил меня в службу безопасности банка, — Сашка вздохнул, словно эта работа была для него
тяжкой ношей. — Так что, девочки, я теперь большой человек, начальник.
— Ты начальник службы безопасности банка?— уважительно протянула Клавка. — Хорошая должность. А это не банкиры, часом, тут у нас развлекались?
— Не-е, это ребята из «Витязя». Друзья-то у меня по-прежнему там, в спецуре, остались. Хорошие ребята!
— А что за банк-то? — спросила я.
— «Гамма Банк», слышали о таком?
Я тихонько присвистнула. Еще бы! Один из самых надежных. В свое время, когда мелкие банки лопались, словно воздушные шары, он стойко выдержал все катаклизмы и дефолты. Короче говоря, серьезное заведение, достойная должность и неплохая зарплата.
— Что вас еще интересует из моей биографии? — спросил Сашка, почему-то глядя на меня.
Я густо покраснела, смущенно хрюкнула и уставилась на дно чашки.
— Семья, дети? — мило улыбнулась Клюквина.
— Был женат, каюсь, — вздохнул Александр. — Да только вот характерами не сошлись...
— Ну... — протянула сестрица, — это стандартная формулировка! Ты парень видный, гулял, наверное, направо и налево, вот бедная женщина и не выдержала.
Сашкин взгляд потяжелел, и какое-то время на кухне висело молчание.
— Да нет. Гулять-то особо и некогда было, — наконец, заговорил он. — Я постоянно в командировках, на спецзаданиях, в госпиталях... Работа днем, работа ночью, в будни, в праздники... А она молодая, красивая. Ей общества хотелось, веселья, развлечений... В общем, однажды вернулся я домой, а жены нет. На столе банальная записка: «Милый, прости, но я так жить больше не могу и не хочу. Прощай». Все в лучших традициях плохой мелодрамы. С тех пор вот и холостяк...
— Что ж,— сказала Клюквина, посмотрев на часы, — поздно уже...,
Сашка перевел на меня грустный взгляд и печально вздохнул:
— Да, поздно. Пора мне...
По правде говоря, я уже согласна была постелить ему на диване в большой комнате, но вовремя одумалась. Признаться, терпеть не могу посторонних в своем доме по утрам. Ну кому может понравиться, когда, едва проснувшись, вы идете в санузел и вдруг натыкаетесь на запертую дверь? После выяснения отношений и установления личности, занявшей туалет, становится ясно, что это вчерашний гость. А гостям, как известно, у нас все лучшее. Вот и приходится жаться в ожидании на кухне, проклиная собственную доброту и гостеприимство.
Александр Михайлович всем своим видом демонстрировал нечеловеческую тоску и стойкое нежелание покидать помещение. Однако мы с Клавкой остались непреклонны, и гостю пришлось удалиться. Не сговариваясь, мы с Клавдией направились в спальню.
К моему удивлению, я никак не могла уснуть. Мысли в голове скакали, как блохи на бездомной собаке. Главным образом, они крутились вокруг Сашки. Мне определенно понравилось то чувство защищенности, которое довелось испытать в его объятиях.
«К тому же он и не мент вовсе, — внушала я сама себе, — а большой босс. Начальник службы безопасности банка — это вам не инструктор по фитнесу! Да еще такого монстра, как «Гамма Банк»! С удя по всему, у Александра Михайловича ну о-очень большие возможности. Как только такое сокровище еще на свободе? В смысле, почему его до сих пор не окольцевала никакая шустрая дамочка? Насколько я себе представляю, в банках работают очень даже неглупые женщины, да и клиентки бывают о-го-го! А Сашка — парень видный, можно сказать, даже симпатичный... Конечно, у него уже был печальный опыт семейной жизни. Но ведь это вовсе не означает, что теперь до конца жизни нужно бобылем ходить...»
Подобные рассуждения отнюдь не способствовали спокойному глубокому сну. Я поворочалась с боку на бок, повздыхала и в конце концов поняла: уснуть не смогу. Стараясь не потревожить сладко сопящую Клавку, я пробралась на кухню. Там достала из заначки пачку «Парламента» и, угнездившись на подоконнике под приоткрытой форточкой, закурила. Вообще-то, с появлением в моей жизни Клавдии я оставила эту пагубную привычку. Ну, или почти оставила: примерно раз в месяц-полтора сигарета каким-то волшебным образом оказывалась у меня во рту. Клюквина, если заставала меня за этим занятием, устраивала настоящий скандал, по сравнению с которым разборки в нашем парламенте — детские игры в песочнице.