Пятница, тринадцать ноль-ноль
Шрифт:
Его расчет оправдался: магистр Торстен, довольно туго соображающий во всех областях, которые не касались технической магии, смирно лежал на полу, пытаясь понять, что за странные события привели его в такое малокомфортное положение. И если бы у Берри было время на сожаления, то его огорчало бы только одно – что при первом же ощущении опасности, которое мелким ознобом пробежало по спине старого убийцы, он не закинул туда же, под стол, и Джузеппе. А уже потом, спокойно и не отвлекаясь, разобрался бы с неприятным посетителем. Объяснил
Берри снова загородил его табуретом, не спуская напряженного взгляда с меча и дубинки, находящихся в опасной близости. И хотя бывший убийца совершенно не был готов к тому, что произошло в следующую секунду, он даже не моргнул, только глаза расширились от удивления. Дубинка и нож, синхронно вращаясь, взмыли к потолку, темные руки дернулись вниз, потом вперед и в Джузеппе с Берри полетело по метательному ножу. Расчет нападающего был прост – Берри закроется табуретом сам и оставит магистра без защиты. Однако старик не шелохнулся, так что один из ножей составил компанию уже торчащим в табурете инструментам, а другой с громким звоном отскочил от большой металлической пряжки на поясе Берри, куда и был точно направлен ночным гостем.
Ножи были еще на полпути к своим целям, а неизвестный уже ловко подхватил возвращающиеся из под потолка меч и дубинку, и снова ринулся в атаку. На этот раз он попытался мечом обойти табуретку, а дубинкой добраться до Берри. Однако Берри так вывернул руку с ножом, что нападающий, продолжая удар, непременно напоролся бы рукой на лезвие. Для того, чтобы изменить траекторию движения дубинки, он на долю секунды отвлекся. Это позволило Берри уверенно отразить направленный на Джузеппе удар меча.
К этому времени, магистр истинной магии, наконец, почувствовал, что уже в силах вмешаться. Он резко выдохнул, тряхнул кистями поднятых рук и швырнул вполне убедительную молнию. Впрочем, то ли магистр прицелился не слишком тщательно, то ли нападающий был слишком ловок и сумел уклониться, но сгусток огня пролетел мимо. И тут же, словно решив, что больше ему здесь делать нечего, незнакомец, эффектным прыжком покинул комнату, воспользовавшись тем же окном, через которое проник в нее.
Схватка продолжалась всего несколько секунд и, когда заинтересованная непонятным шумом нянюшка Матильда распахнула дверь кухни, она увидела только исчезающую в окне серую спину.
– Джузеппе! Я надеюсь, это не очередной твой приятель, который собирается у нас поселиться? – тут она заметила ощетинившийся холодным оружием табурет, который все еще держал в руке Берри, перевела взгляд на бледного Джузеппе, потом на наполовину высунувшегося из-под стола Таффи и возмущенно спросила: – Это еще что такое? Чем вы тут занимаетесь?
Мужчины, не пришедшие в себя после неожиданной схватки, тупо смотрели на нее. Первым обрел голос Берри:
– Точно я могу сказать только одно – поселиться здесь этот парень не собирался. – Перевел взгляд на Торстена и протянул руку, – долго валяться будешь? Вставай!
Таффи послушно вцепился в предложенную ладонь и приподнялся с пола. Одновременно с этим, Берри издал странный скрежещущий звук и согнулся в нелепом полупоклоне.
– Ты чего? – удивился Джузеппе.
Старик ответил сипло, коротко и емко, так что нянюшка Матильда, все еще стоящая в дверях, ахнула.
– Прошу прощения у дамы, но чем задавать дурацкие вопросы, вытащили бы топчан из чулана… мне нужно лечь.
Торстен открыл было рот, но нянюшка Матильда прикрикнула по-командирски:
– А ну, не болтать! Сказано, топчан вытащить! Быстро!
Джузеппе с Таффи метнулись в чуланчик Ганца. Пара минут сопения, пыхтения и они с грохотом опустили топчан, на котором в последнее время ночевал Пироман, около Берри.
Тот осторожно согнул ноги в коленях, уперся сжатыми кулаками в лежанку и, по-прежнему не разгибаясь, не опустился, не лег, а так и оставаясь скрюченным, опрокинулся на нее.
– Зараза! Надо же, как не вовремя… ну что вы на меня все вытаращились? Никогда не видели человека, у которого приступ радикулита?
– Лично я, действительно, никогда не видела страдающего от радикулита наемного убийцу, – спокойно ответила нянюшка Матильда. Она взяла небрежно сложенный на уголке топчана плед, встряхнула его, расправляя, и укрыла страдальца. – Впрочем, до последнего времени я и наемных убийц не слишком часто встречала.
– Вот именно, – проворчал Берри, не шевелясь. – А это, между прочим, у нас профессиональное заболевание.
– Радикулит? – удивился Таффи.
– Почему? – не удержался от вопроса Джузеппе.
– А вы пробовали в засаде на мага хоть пару ночей посидеть? Я ведь, как нанятый: и на сквозняке под крыльцом, и в холодном коридоре, и на карнизе за окном, и на сырой клумбе… Так чего же вы хотите после этого!? – Берри попробовал приподнять голову, но тут же со стоном снова замер. – И вообще, кончайте болтать. Надо Ганца найти, да побыстрее, у него травки есть… кроме того, – тут в его голосе зазвучало нескрываемое ехидство, – вам не кажется многоуважаемые магистры, что не худо было бы сообщить о последних событиях господину Лэрри?
Примерно в это же время, небольшой фургон, в который были запряжены две ухоженные сытые лошадки, в полной темноте проехал по полигону и остановился у дверей лаборатории. Двое, сидящие на козлах, переглянулись.
– Я останусь с лошадьми, – Кэртон решил взять руководство операцией на себя. – А ты отпирай дверь.
– Дверь? – растерянно переспросил Рульф. Парень, в общем, понимал, что он согласился ограбить собственную лабораторию, но до сих пор не мог в это поверить.