Пятьсот лет назад

Смирнов Сергей Георгиевич

Древняя страна майя напоминает Месопотамию после распада Аккадской державы: те же десятки городов-государств, в экономике которых господствуют храмовые хозяйства. Жрецы образуют правящую бюрократию, а во главе администрации стоит царь - "настоящий человек" (халач-виник, на языке майя а по шумерски это звучало лу-галь). Межгородская меновая торговля охватила весь полуостров Юкатан, в джунглях проложены дренажные каналы и хорошие дороги; бобы какао играют роль денег. Учащаются конфликты между городами, растет роль военного сословия, рождаются и гибнут эфемерные империи ...

К северу от равнин Юкатана, на вулканическом плато Анахуак, лежит держава ацтеков, или теночей. Два века назад, в конце очередного переселения народов, это маленькое племя северных варваров поселилось на "Саранчовом холме" среди болот, окружающих соленое озеро Тескоко. Сначала ацтеки

выделялись среди соседей только особой драчливостью и преданностью своим кровожадным богам - Уицилопочтли и Тескатлипока. Потом выяснилось, что новички быстро перенимают достижения своих соседей - рисуночную письменность и хлопкоткачество, ремесло каменной кладки и огородничество на плавающих в озере плотах. Кроме того, ацтеки, подобно ранним римлянам, сочетали крепкую племенную спайку со свободной инкорпорацией иноплеменников, если те готовы были признать старшинство грозных ацтекских богов над своими и регулярно приносить им в жертву военнопленных. Человеческая кровь, по мнению ацтеков и других племен Мексики, необходима для питания Солнца иначе оно угаснет, и наступит конец света. Поэтому принесение пленника в жертву - не казнь, а почесть, недоступная рабам и преступникам ...

В середине 15 века талантливый правитель Мотекухсома Старший превратил ацтекскую державу в империю: теперь почти все племена нагорья платят ацтекам дань и посылают свои полки в их армию. Ведь подчиниться ацтекам куда выгоднее, чем воевать с ними! А войны не прекращаются: боги требуют новых жертв, и пешие армии идут в многомесячные походы, чтобы добыть новых пленных. Оставшиеся дома занимаются земледелием или ремеслами, строят и украшают свою столицу Теночтитлан - огромный благоустроенный город на островах среди озера, мексиканскую Венецию, населенную десятками тысяч людей. Здесь много храмов и много школ, здесь любят поэзию и изучают астрономию, здесь умеют работать и сурово карают за пьянство - но допускают коллективный прием наркотиков и азартные игры (ибо таким образом люди беседуют с богами и узнают их волю). Кому тесно дома - тот может стать царским воином или войти в компанию купцов-почтека, которые, подобно новгородским ушкуйникам, на свой страх и риск организуют вооруженные торговые экспедиции в лесные дебри юга, в горы севера и запада, к берегам обоих океанов. Держава ацтеков достигла апогея - и стоит на пороге кризиса.

Государственные границы раздвинулись до пределов пешей досягаемости в итоге армии ацтеков не имеют прочного тыла, их походы нередко терпят неудачу. Это опасно: ведь в военной империи нет еще ни развитой денежной экономики, ни нужного при таких масштабах административного аппарата. Нужны реформы; их начнет следующий правитель ацтеков, Мотекухсома Младший. Он прекратит дальние походы, ограничит размер армии, создаст кадровый государственный аппарат из военной аристократии. Такие новинки требуют одобрения жрецов, а те хотят одного: чтобы не прерывался поток жертв на их алтари. Откуда взять столько пленников? Придется ввести фиктивные "войны цветов" - шочияойотль - когда очередные вассалы ацтеков по их приказу "восстают" и выставляют небольшую безоружную "армию", которую ацтеки без труда берут в плен и приносят в жертву богам. Боги будут довольны но подданные ацтеков возненавидят своих владык и охотно помогут испанцам сокрушить ацтекское могущество. Теночтитлан погибнет, как погибли прежде Ниневия и Персеполь, Санъян и Рим ...

Но народ ацтеков не сгинет под властью европейских завоевателей, а сольется со своими вчерашними подданными и врагами, ныне товарищами по несчастью - тлашкаланцами и сапотеками, тарасками и миштеками. Индейцы быстро переймут у испанцев алфавит, перепишут на нем свои поэмы и предания. Скоро они перестанут бояться лошадей, и станут отличными скотоводами. Формальное и насильственное крещение индейцев сломает культурный барьер между ними и испанцами; тут выяснится, что сын конкистадора и индианки легко находит общий язык с коренным индейцем. На руинах ацтекского царства начнется долгий плодотворный диалог прежде чуждых цивилизаций, в горниле Нового времени их представители сплавятся в мексиканскую нацию. Подобный финал ожидает все индейские цивилизации: майя и ацтеков в Мексике, муисков в будущей Колумбии, инков в Перу - на месте их славной державы Тауантинсуйу.

Если города майя напоминают Ур и Аккад, а держава ацтеков похожа одновременно на Ассирию и на раннюю Персию времен Кира, то царству инков совсем трудно подыскать аналог в Старом Свете. Божественный царь сапа-инка подобен фараону; сложная, безупречно

работающая административная машина напоминает позднюю Персию или имперский Рим; но правители этих держав никогда не вели столь продуманной внутренней политики, включающей высокоразвитую систему социального обеспечения и направленную на слияние всех многочисленных этносов державы в единый народ. Судьба каждого покоренного инками племени зависит от активности его сопротивления: тех, кто подчинился мирно, оставляют в покое, прочих же массами переселяют в отдаленные места со сходными природными условиями - чтобы новые подданные не бедствовали, но и не имели в чужой земле иной опоры, кроме государственной администрации инков, а потому хранили верность властителям. Эта верность вознаграждается: в царстве инков не бывает голода, ибо правительственные амбары, разбросанные по всей стране, хранят "стратегический запас" продуктов питания, шерсти и иных видов сырья. Такая централизованная система снабжения исключает купеческую самодеятельность есть лишь внешняя торговля, которую ведут слуги царя. Власть на местах осуществляют чиновники-камайоки, которые жестко контролируют действия выборных сельских старост или наследственных вождей подчиненных племен. Кажется, что гениальные инки создали идеальное, абсолютно устойчивое государство общего благоденствия ... Но так ли?

Устойчивость державы куплена дорогой ценой: полным отчуждением основной массы населения от государственного механизма. Страной правит военная каста во главе с родом инков. Этот слой проявляет единство лишь пока и поскольку держава ведет успешную экспансию вдоль тихоокеанского побережья Южной Америки. Остановка экспансии неизбежно расколет правящую верхушку Тауантинсуйу: военные губернаторы провинций поддержат того или иного претендента на золотой трон, и вспыхнет гражданская война. Разлад в государственной машине приведет к падению жизненного уровня населения, к общему упадку симпатий к системе инков, к вспышкам местного сепаратизма. Тут явятся испанцы, и держава Тауантинсуйу погибнет; на ее развалинах пойдет синтез испанской и индейской культур, и в итоге родятся новые этносы и государства Перу, Чили, Боливия, Эквадок. Таковы судьбы Америки ...

А в бескрайней Океании завершается в конце 15 века своя "эпоха великих географических открытий". Светлокожие полинезийцы - наследники малайских мореходов, величайшие из "бескомпасных" мореплавателей - освоили просторы Тихого океана, заселили все архипелаги, которых не достигли ранее их темнокожие меланезийские предшественники. Добрались они и до Южной Америки. Уже воздвигнуты величественные статуи "длинноухих" на острове Рапа-Нуи (будущий остров Пасхи, который европейцы "откроют" для себя лишь два века спустя). Недавно открыта и заселена полинезийцами безлюдная прежде "Страна длинного белого облака" - край бескрылых птиц и гейзеров, будущая Новая Зеландия, а пока родина отважных маори ... Человечество познает и осваивает последние пригодные для жизни территории, дарованные ему природой матери-Земли.

Вот и закончен наш обзор "новых времен", каковы они были на Земле пять веков назад. Удивительно пестрая получитась картина - мы видели, что в Новом времени можно застрять (как застряли османы), а можно остановиться на его пороге (как случилось с китайцыми). И сам проход сквозь Новое время может необратимо разрушить прежний этнос (так случилось с инками) или слить несколько разных этносов в один - так вышло в Мексике. Далее, этнос может остаться самим собой, хотя его политические институты в корне изменятся по существу и по форме (так было в Испании и в России), а может сохранить форму своих учреждений, полностью изменив их содержание ( это произошло в Англии, во Франции, в Японии).

Кажется, будто все может быть ... но кто же решает, что будет? Похоже, что все зависит от причин, втолкнувших этнос в Новое время: внешние они или внутренние, вытекающие из динамики экономического развития. В первом случае исход Нового времени часто катастрофичен: социум рушится, и этнос исчезает. Во втором варианте изначально высокий уровень социальной активности этноса спасает его от окончательной гибели, позволяет переродиться и воскреснуть. Так, даже нашествие испанцев не уничтожило культурную традицию ацтеков, террор инквизиции не убил творческие силы испанцев, а вырождение правящей верхушки Османов не помешало рождению турецкого народа. И не важно, узкие или широкие географические рамки отвела судьба этносу в этой решающей фазе его истории. Великий накал страстей приводит к великим свершениям в маленькой Тоскане и в огромной России, на острове Хонсю и на плато Анахуак.