Пятый свидетель
Шрифт:
Я нетерпеливо качал головой в ожидании своей очереди. В игре и впрямь случился перелом. Прежде дело было основано исключительно на косвенных доказательствах. Теперь появилась прямая улика, связывающая мою подзащитную с преступлением.
— Мистер Холлер, — обратился ко мне судья, — желаете ответить?
— Разумеется, желаю, судья. Я думаю, это за границей дозволенного, и ни секунды не верю, что время предъявления улики оказалось случайным. Я прошу суд вынести решение о том, что уже слишком поздно предъявлять эту улику, и ходатайствую, чтобы она была
— Как насчет того, чтобы отсрочить начало процесса? — спросил судья. — Что, если вам будет дано время, чтобы заказать анализ самостоятельно и постараться провести его в ускоренном темпе?
— В ускоренном темпе? Судья, речь ведь не только о том, чтобы сделать свой проверочный анализ. Речь об изменении всей стратегии защиты. Обвинение хочет накануне открытия процесса дело, основанное на косвенных уликах, превратить в научно обоснованное. Мне нужно время не только на то, чтобы сделать повторный анализ ДНК. Спустя два месяца после открытия дела я вынужден переосмыслить его заново. Это катастрофа, ваша честь, и это непозволительно с точки зрения честной игры.
Фриман хотела возразить, но судья не позволил. Я истолковал это как добрый знак, пока не увидел, что он изучает календарь, висевший на стене за спиной секретаря суда, и не понял, что он всего лишь пытается выбрать подходящее время. Стало быть, он разрешит включить результат анализа ДНК в доказательную базу и просто даст мне дополнительное время на подготовку.
Я сел, совершенно раздавленный. Лайза Треммел склонилась ко мне и в отчаянии зашептала:
— Микки, этого не может быть. Они это подстроили. Его кровь никак не могла попасть на мои туфли. Вы должны мне верить.
Жестом я велел ей замолчать. Я не обязан был верить ни единому ее слову, но это к делу не относилось. Суть заключалась лишь в том, что дело решительно меняло профиль. Неудивительно, что Фриман сидела с таким самодовольным видом.
Внезапно я кое-что понял и быстро вскочил. Слишком быстро — боль прострелила мой торс до самого паха, и я согнулся над столом.
— Ваша… честь?
— Вы в порядке, мистер Холлер?
Я медленно распрямился.
— Да, ваша честь, но мне нужно кое-что добавить для протокола, если позволите.
— Прошу вас.
— Ваша честь, защита просит проверить заявление обвинителя о том, что результат анализа ДНК был получен только сегодня утром. Три недели назад мисс Фриман сделала моей клиентке весьма щедрое предложение, дав ей двадцать четыре часа на раздумье. А потом…
— Ваша честь! — вскочила Фриман.
— Не перебивайте, — приказал ей судья. — Продолжайте, мистер Холлер.
У меня не было никаких угрызений совести по поводу того, что я нарушаю договоренность с Фриман относительно конфиденциальности наших тогдашних переговоров. Теперь это не имело значения — перчатка была брошена.
— Благодарю, ваша честь. Итак, мы получили предложение в четверг вечером, а в пятницу утром мисс Фриман по неизвестной причине и безо всяких объяснений отозвала его. Что ж, думаю, теперь объяснение
— Спасибо, мистер Холлер. Что скажете, мисс Фриман?
Я отчетливо видел, как у судьи вокруг глаз натянулась кожа. Он был сердит. То, что я только что сказал, звучало весьма правдоподобно.
— Ваша честь, — негодующе воскликнула Фриман, — ничто не может быть дальше от истины! Здесь в зале сидит детектив Керлен, который охотно подтвердит под присягой, что анализ ДНК был доставлен ему в офис под выходные и он вскрыл его сегодня в половине восьмого утра, как только пришел на работу. После чего позвонил мне, и я принесла результат анализа в суд. Окружная прокуратура не имеет обыкновения придерживать что бы то ни было, и я отвергаю все подозрения, которые высказал советник в мой адрес.
Судья обвел взглядом зал, нашел Керлена, потом снова посмотрел на Фриман и спросил:
— Почему вы сначала сделали, а потом отозвали свое предложение?
Вопрос на миллион долларов. Фриман явно почувствовала себя неуютно, опасаясь, что судья продолжит свое расследование.
— Ваша честь, предложение было сделано по кое-каким внутренним соображениям, которые, вероятно, лучше не выносить здесь на обсуждение.
— Я хочу ясности, советник. Если вы желаете, чтобы улика была включена в доказательную базу, вам лучше развеять мои сомнения, независимо от того, с внутренними или не внутренними соображениями это связано.
Фриман кивнула:
— Да, ваша честь. Как вам известно, с тех пор как мистер Уильямс был переведен в Вашингтон, в Генеральную прокуратуру Соединенных Штатов, нашу окружную прокуратуру возглавляет временно назначенный прокурор. В связи с этим создалась ситуация, в которой мы не всегда четко представляем себе контуры внутренней связи и получения указаний. Достаточно сказать, что в тот четверг я располагала одобрением своего непосредственного начальства сделать предложение мистеру Холлеру. Однако в пятницу утром я узнала, что на более высоком уровне предложение одобрено не было, поэтому отозвала его.
Это была чушь собачья, но она подала ее грамотно, и мне нечего было возразить. Тем не менее, памятуя тон, которым она сообщила мне, что предложение более не действительно, я не сомневался: тогда у нее появилось что-то новое и ее решение не имело никакого отношения к внутреннему распорядку ее офиса.
Судья огласил решение:
— Я откладываю отбор присяжных на десять дней. Это позволит защите, если она того пожелает, провести собственный анализ ДНК с улики, а также даст время пересмотреть стратегию защиты с учетом полученной только что информации. Обязываю сторону обвинения без промедления оказать защите любую помощь в получении биологического материала. Обе стороны должны быть готовы приступить к отбору присяжных через две недели, отсчитывая от сегодняшнего дня. Объявляю двухнедельный перерыв.