Пыль моря
Шрифт:
Ругаясь шёпотом и падая, путаясь в колючках и лианах, отряд медленно продвигался к монастырю. До утра оставалось меньше часа. Время ещё было, но капитан Ли торопил людей. Надо было изготовиться и отдохнуть.
Каждый капитан вёл своих людей и отвечал за свою задачу. Мишке надо было обойти монастырь и ждать начала штурма основных сил.
– И здесь хитрит капитан, – шепнул Тин-линь Мишке на ухо. – Хочет всё сам захватить, а нам тогда ничего не достанется.
– Чёрт с ним! Управимся и так. С другой стороны легче
Когда они затаились в ста шагах от стены в редком кустарнике, Мишка собрал людей и сказал:
– Пока темно, можно части людей пробраться внутрь. Ворота отсюда далеко и сторожа здесь редко появляются. Человек восемь махните через ограду и, как только начнётся, пусть следят, куда монахи потащат свои реликвии и добро. Тут мы их и накроем. А капитан пусть штурмует в лоб.
Тин-линь и шестеро товарищей тихо перелезли стену и затаились в высокой траве. Тишина нарушалась лишь криком птицы, да далёким лаем собаки. Трещотка сторожа протрещала вдали и смолкла.
Внутри послышались звуки просыпающихся работников. Близилось утро и скоро пора будет начинать. Ночь посветлела, и свет быстро нарастал.
Грохнул выстрел, второй, раздались вопли и крики, и стрельба зачастила. Отряд Мишки встрепенулся, но Мишка запретил кричать. Они, молча и стараясь не шуметь, бросились к стене и стали быстро её перелазить. В различных закоулках обширного двора монастыря метались монахи, путаясь в длинных сутанах и рубашках. Огромный монах орал благим матом, организуя отпор. В руке его дымился мушкет, а в другой топор. Монахи бежали навстречу пиратам, которые перелазили через стену и открывали ворота.
Тин-линь встретил Мишку и указал на приземистое строение, укрытое огромным кустарником.
– Туда метнулись монахи с мешками и кулями. Быстрей!
Стреляя на ходу и рубя подвернувшихся монахов и работников, отряд бегом бросился к строению. Дверь из толстых брусьев, окованных железом, была заперта, пришлось долго возиться, пока её вышибли. Некоторые монахи пытались отогнать пиратов, но это им не удалось. Внутри двора шла сеча. Монахи отчаянно защищались, но силы явно были не равны.
Мишка бросил в узкий проход матросов и те, освещая путь факелами, поспешили вниз. Навстречу грохнули выстрелы. Раздались вопли и злобные выкрики. В тесноте шла потасовка. Мишка протиснулся среди напиравших. Двое верзил в окровавленных сутанах отбивались топорами. Лица их оскалены в решимости дорого отдать жизни. Двое матросов уже лежали с раскроенными черепами.
– Стой! – крикнул Мишка. – Чего зря жизни тратить. Из пистолетов их, собак! Разойдись!
Прогрохотали выстрелы и монахи повалились на пол. Матросы бросились вперёд. Сломали ещё одну дверь и там, в маленькой каморке обнаружили мешки и кули с церковной утварью и деньгами. Ликованию не было границ. Мишка остановил толпу.
– Ребята, не растащите! Всем достанется,
Немного вознегодовав, матросы согласились. Каждый спрятал, что понравилось, остальное вытащили во двор. Там всё было кончено. Кельи монахов дымили, матросы тащили добро к реке. Кто-то прирезал раненого монаха и сдирал с него серебряный крест. Повсюду валялись трупы и носились матросы. Капитан Ли распоряжался и, увидев отряд Мишки набросился с руганью, но сразу затих, увидев мешки с драгоценностями.
– Тащи всё к реке! Потом поделим! Гони коров, свиней! Мяса больше будет! Шевелись, братья! Хорошая пожива нам досталась!
Некоторые уцелевшие работники из туземцев помогали пиратам. Куры с кудахтаньем носились по двору, матросы ловили их и совали в мешки. В полчаса двор опустел и только трупы одиноко валялись в пыли. Рои мух уже кружили над ними.
– Торопись, братва! – подгонял капитан Ли. – Нечего судьбу испытывать. Ещё подмога явится. Деревушку-то не тронули. А надо бы.
Матросы гнали коров и свиней по узкой тропе вдоль речки, тащили кули с добычей. Раненые плелись, опираясь на палки и друзей. Все спешили к морю, к кораблям, в безопасность морского простора.
– Теперь будь особенно осторожен, – заметил Тин-линь, сгибаясь под тяжестью мешка.
– Да ладно тебе. Видно будет, – Мишка сопел от натуги, бочонок с порохом нести было нецдобно.
– Ты всё бодришься. Вот капитан облапошит нас с делёжкой, что команде скажешь? Молчишь. Ну, ну!
– Отчаливай, надоело! Сам разберусь! – Мишка был недоволен приставаниями друга, но понимал, что тот прав. Но эта постоянная опека раздражала и выводила из равновесия.
Тин-линь остановил спешащего вперёд Хитоси.
– А ну собери наших в кучу. А то я вижу, что разбрелись в разные стороны. Негоже это. Слышь?
– Ага! – ответил Хитоси и понёсся выполнять распоряжение.
Измученные тяжёлым переходом и добычей, матросы добрались до лодок. Спешно грузили всё захваченное на шлюпки. Скот упирался и ревел на разные голоса. Часть пришлось тут же заколоть.
Наконец, к полудню удалось завершить погрузку и как раз вовремя. Отряд конников выскочил на берег, весь забрызганный грязью, на мокрых вымученных конях. Дали залп, но было уже поздно. Последние шлюпки приставали к джонкам.
Мешкать не стали. Подняли паруса, и спешно покинули опасные теперь берега. Каждый час могут появиться корабли охраны, а сражаться с ними ни у кого не было охоты.
Для дележа добычи капитан Ли предложил уединиться на малом пустом острове. На поиски такого и отправились джонки. Но прошло два дня, а подходящего острова не попадалось. Матросы с других джонок стали выражать недовольство, раздавались крики протеста. Даже капитан Жэнь заволновался. Он сблизился с джонкой Мишки и прокричал в рупор: