Пыль моря
Шрифт:
– Прежде всего, надо убрать испанцев, – сказал Мишка, обращаясь к своим ребятам. – Хитоси, возьми человек пять и займись этим. Нет, лучше пусть это сделает Гуй. Ты ещё плохо говоришь по-китайски.
Через полчаса караван вышел на берег быстрой речки и остановился, сгрудившись в нестройную толпу. Ослы ревели, кругом сновали погонщики.
– Ну, с богом! – прошептал Мишка и выстрелил в спешившегося испанца.
Это был сигнал, и вся засада с визгом и выстрелами выскочила на берег. Охрана растерялась, и в первые мгновения не оказала сопротивления. Этого оказалось достаточным. Нападающие врезались в караван. Сумятица и паника овладели погонщиками.
Мелькали сабли и крисы, летели копья и стрелы. Редкие ответные выстрелы смешались с криками и воплями раненых. Перепуганные животные срывались с поводков и носились по берегу.
Вдруг Мишка почувствовал удар по голове. На миг он увидел несущийся на него откос горы. Ничего не успев подумать, он потерял сознание.
А нападающие в пять минут подавили последние попытки противника оказать сопротивление и завладели караваном. Оставшихся в живых туземцев погонщиков тут же прирезали, собрали животных. Беглецов удалось к счастью перехватить. Никто не ушёл.
Хитоси бросил на землю оглушённого туземца. Тот в суматохе сражения сумел выстрелить в Мишку. Это был один из отряда Телесфоро.
Тин-линь склонился над Мишкой, поливая его студёной водой из речки. Пуля скользнула по черепу, сорвав кусок кожи. Кровь огромным сгустком запеклась в спутанных волосах.
Мишка очнулся, и друзья с облегчением вздохнули.
– Ну, как? – спросил Тин-линь.
– Как это меня? – в свою очередь спросил Мишка и поморщился от боли.
– Нашёлся такой подлюга! – ответил Хитоси. – Да на счастье я успел заметить. Вот он валяется. Сейчас спросим. Эй, Пэй! Иди сюда!
Туземца посадили, и Пэй стал допрашивать его. Тот тупо молчал и тогда Хитоси нанёс ему несколько коротких ударов. Туземец повалился, воя от ужаса. Телесфоро, узнав о случившемся, тут же хотел заколоть предателя, но Тин-линь остановил его.
– Нужно узнать, кто его послал.
После недолгой пытки туземец признался, что дато Буканег подкупил его за обещание убить Мишку. Деваться тому было некуда. Так или иначе, а пришлось согласиться. В противном случае дато сумеет устранить ослушника.
Недолго думая Телесфоро пронзил грудь предателя копьём. Его оттащили в кусты и бросили там.
Мишка с трудом мог подняться. Голова кружилась и болела нестерпимо. Пэй осторожно замотал её тряпочкой, смазав своей мазью. Мишку положили в тень, пока готовили караван к отправке в свой лагерь.
Часть пороха и оружия Мишка распорядился оставить себе. В основном караван был гружен продовольствием. Шесть туземных воинов отправились с караваном по тайным тропам, а весь отряд засел в отдалении, ожидая случая снова напасть на проходящий караван.
Однако теперь следует опасаться такого нападения. Испанцы, не дождавшись каравана, поймут, что произошло, и охрану и осторожность усилят.
Отряд потерял одного убитого, не считая казнённого и четырёх раненых. В том числе и Мишка. Раненые остались в отряде, за ними присматривал Пэн, имевший опыт знахаря.
Разведчики продолжали шнырять по окрестностям. Через несколько дней прибежал воин из лагеря основных сил. Он приказал тотчас сниматься и спешно идти на соединение с войсками. Намечалось сражение, и помощь Мишкиного отряда могла пригодиться.
Пришлось бросить засаду. Мишка отправился верхом на лошади, захваченной при захвате каравана. Голова его ещё сильно беспокоила, он с трудом выдержал день в седле.
Утром наскочили на маленький отряд туземцев, который испанцы выслали на поиски каравана. Короткая схватка – и отряд противника разбежался, оставив пятерых убитых.
Незадолго до вечера стала слышна пушечная стрельба.
– Видать уже началось, – сказал Мишка шагавшему рядом Тин-линю.
– Вероятно. Испанцы палят. Как-то там получится?
– Спешить надо, – ответил Мишка. – Может всё уже кончается? Не опоздать бы.
– Не думаю. Скорей всего только начинают. Может испанцы просто обстреливай наших, готовятся к завтрашнему сражению.
– И так может быть. Только нам не поспеть до ночи. Придётся затаиться, а то здесь опасно становится. Могут обнаружить, и тогда навалятся большими силами.
– Всю ночь будем держать охранение туземцами. Ты бы только не подкачал. Ещё слаб. Берегись, Миш.
– Будем стараться, Тин. Но ведь война. От судьбы не уйдёшь.
На ночь укрылись в ущелье и выставили дозоры. Мишка плохо спал и голова разболелась.
Чуть свет снова послышалась стрельба. Маленький лагерь быстро свернулся, и по предложению Тин-линя не пошёл не соединение, а стал подкрадываться к тылам испанцев. Часа через два труднейшего марша, где иногда приходилось пробираться почти ползком, отряд вышел на склон долины.
Внизу шло сражение. Толпы туземной армии носились по долине, пытаясь прорваться к испанцам, которые засели в траншеях и вели ружейный и артиллерийский огонь по толпам наступающих туземцев.
Батарея испанцев через головы защитников непрерывно стреляла, и почти каждый выстрел сеял смерть в плотных рядах туземцев. Те отвечали редким ружейным огнём и тучами стрел. Но это оружие мало вредило испанцам, укрытым в траншеях. Редкие ядра маленьких пушек туземцев почти не долетали до траншей.
– Так наша армия может потерять весь свой пыл и людей, – сказал с тревогой Тин-линь, выглядывая из укрытия.
– А ты думал, что испанцы такие дураки, что с такими малыми силами осмелились пойти вглубь острова? – Мишка лихорадочно соображал.